— У тебя есть собственный трейлер? Да еще и именное кресло? — С этим человеком было так просто общаться, что она совсем забыла, что он не только временный хозяин Балу, но и мировая знаменитость.
Люк снова рассмеялся.
— Только не надейся увидеть дворец с золотой крышей или еще что-нибудь в этом роде. Это самый обычный трейлер, но в нем я, по крайней мере, могу ото всех спрятаться и немного побыть наедине с самим собой. — Он потрепал собаку по загривку. — Вот только если я впущу туда эту Мадам, она мигом там все перевернет и съест очередной сценарий.
Балу довольно потерлась об его ноги.
Они пошли к трейлеру, в котором, как он и предупреждал, не было ничего особенного, зато царил идеальный порядок. Что ж, видимо, или он повернут на порядке, или у него есть целая армия прислуги, преданно все тут вылизывающая три раза в день.
— Так, фотографии. — Люк быстро вытащил две карточки и конверты из тумбочки. — Кому подписывать?
— Кэрли и Шеннон, пожалуйста.
Написав имена, Люк размашисто подписался и аккуратно положил фотографии в конверты.
— Спасибо, ты наверняка услышишь, как они вопят от радости, когда я вручу им подарки.
— Рад за них. — Люк почесал собаку за ухом. — А вам, Мадам, пора домой ужинать, и надеюсь, сегодня ты не будешь так храпеть и дашь мне хоть немного поспать. — Он закатил глаза. — Знаешь, я раньше как-то даже и не подозревал, что собаки храпят.
— А что в этом такого удивительного? К тому же они не только храпят, но и при малейшей возможности лезут между вами на кровать, когда знают, что ничего им за это не будет.
Джесс поняла, что сказала лишнее, лишь когда Люк пристально посмотрел на ее левую руку, и она сразу же зажалась и начала прощаться.
* * *
Похоже, у Джесс Гринэйкр когда-то была собака, А теперь ее уже больше нет. А еще у нее явно были серьезные отношения, но кольца она не носит.
Так что же с ней произошло?
Тяжелый разрыв, после которого собака осталась у бывшего партнера? И связываться с Балу она не хотела именно потому, что жизнерадостная зверюга неустанно напоминает о потерянном, но так и не забытом питомце?
Стоило ей случайно упомянуть о прошлом, как в зеленых глазах потухли смешливые искорки, и Люк вдруг поймал себя на мысли, что ему безумно хочется, чтобы она снова улыбнулась. А значит, не стоит ее ни о чем расспрашивать.
Да только что это с ним? Он же не собирается начинать новые отношения. Ни сейчас, ни потом. Флер раз и навсегда отбила у него всякую охоту с кем-либо встречаться. Разрыв сам по себе был непрост, но переживать все это под неустанным прицелом телекамер… Такого никому не пожелаешь.
Но и просто так оставить все нельзя. Слишком уж неуклюже закончился их разговор.
— А еще она совершила набег на мои обувные полки и едва ли не половину перетащила себе в постель. Верно я говорю, Мадам?
Поняв, что речь идет о ней, Балу посмотрела на Люка.
— Тогда понятно. — Джесс почесала зверушку за ухом.
— И что же?
— Теперь я могу представить, как сложилась ее жизнь. Прежние хозяева часто оставляли ее дома одну, не умели обращаться с собаками и не могли или не хотели ее дрессировать. — В ее голосе явно звучало неодобрение этими неведомыми людьми. — Если бы они удосужились заглянуть в Интернет, то нашли бы множество советов, как скрасить ей одиночество. Например, уходя, можно включать радио, или класть ей в постель старое полотенце, которое всю ночь пролежало в корзине с грязными рубашками, или выдавать ей специальные игрушки.
Сам Люк ни до чего подобного не додумался.
— И скорее всего, снедаемая смесью тоски и беспокойства, она погрызла в их доме все, до чего сумела дотянуться. — Джесс вздохнула. — Некоторым людям просто противопоказано заводить собак.
В том числе и ему самому.
— А теперь она просто не в состоянии нормально переносить одиночество и ее нужно к нему специально приучать.
— А это сложно? — Дурацкий вопрос. Наверняка она теперь решит, что он хочет узнать все подробности, чтобы оставить собаку себе. А он этого совершенно не хочет.
— Не очень, но на это потребуется много времени.
— Которого у меня нет. — Люк скривился. — Ты просто не представляешь, как ты нам помогла, и я не знаю, что бы мы без тебя делали. К тому же так приятно, когда есть хоть кто-то, кто на нее все время не жалуется.
— Мои туфли еще не пострадали от этих прекрасных зубок, так что все еще впереди, — улыбнулась Джесс.
— Что-то мне подсказывает, что Мими расстроилась не столько из-за этих дурацких туфель, сколько из-за того, что не смогла побыть со мной наедине.
Джесс покраснела.
— Извини, я не хотела мешать вашему свиданию.
— Поверь, у меня и в мыслях никогда не было ходить с ней на свидания. Да и желания такого нет.
— Она настолько невыносима?
Судя по удивленному виду, этот вопрос вырвался у нее против воли.
— Да. А сейчас лишние сложности мне точно ни к чему. — Последние слова он специально добавил, а то мало ли, вдруг еще вообразит, что он решил за ней приударить.
— Как бы так сказать… Я не хочу лезть не в свое дело, но газеты я читаю, и…
А есть вообще хоть кто-то, кто не следил бы за всем этим цирком, что устроила вокруг их развода Флер?
— Я поняла, на что ты намекаешь. Поверь, я не собираюсь превращаться в твою Фанатку Номер Один, а потом преследовать, или еще что-нибудь в этом роде, — закончила Джесс.
— Я знаю. Иначе напустил бы собаку на твой обувной шкаф.
— Обувной шкаф? — удивленно переспросила она.
— Мне кажется, у всех женщин он есть. — Во всяком случае, у Флер была целая гардеробная, где она аккуратно расставляла бесконечные туфли по цвету и высоте каблука. А еще у нее было целых десять пар черных туфель-лодочек, разницы между которыми он вообще не видел.
— У меня всего три пары обуви. Или нет, четыре, если считать еще и беговые.
— Ты мне определенно нравишься, — усмехнулся Люк. — И как же ты не похожа на всех, с кем мне обычно приходится общаться!
— Спасибо. Наверное. — Джесс улыбнулась, и Люк почувствовал, как по спине пробежала волна сладостной дрожи. Но что же это с ним? Они же едва знакомы, почему он так странно на все реагирует? — Так, просто для справки, кажется, ты мне тоже нравишься. — На секунду замолчав, она поморщилась. — Извини, наверное, ты уже устал слушать, как все кругом тебя любят.
— Конечно, мне частенько такое говорят, но я достаточно умен, чтобы понимать, что это всего лишь пустые слова, за которыми ничего нет. Меня настоящего они не знают, а значит, не могут и любить. Просто путают меня реального и сыгранных мной персонажей. — В этом-то и заключалась половина их проблем с Флер. Она любила придуманный образ, а не его настоящего. Остальное заключалось в том, что он не мог дать ей того, чего она хотела.
