– А точнее?
– Точную дату знает только господь бог.
– Н-да, времени у меня в обрез.
– Ваше состояние может резко ухудшиться, поэтому скорректируйте свои планы…
– …и напишите завещание, – криво улыбнулся Черкасов. – Уже написал! Я не питал иллюзий, обращаясь в вашу клинику. Просто решил использовать и этот шанс.
– Вы психолог, значит, умеете справляться со стрессом. Если есть необходимость, я выпишу вам обезболивающие.
– Спасибо, я пока обхожусь.
– Я сделал для вас все, что мог, господин Черкасов, и теперь вверяю вашу судьбу Всевышнему. Одному Ему ведомо, сколько кому отмерено.
Над столом профессора висела большая икона святого Пантелеймона-целителя в позолоченном окладе. Черкасов усмехнулся, глядя на икону, и кивнул головой.
– Чуда не произошло. Я так и предполагал. Что ж, придется поторопиться…
Он попрощался с доктором и вышел из кабинета. В просторном коридоре гулко отдавались его шаги. Черкасов вызвал лифт, спустился на первый этаж, взял в гардеробе свою куртку, оделся и посмотрел на себя в зеркало. Видок не очень: щеки запали, кожа желтая. Болезнь наступает, это ясно и без анализов.
Психолог взглянул на часы и заторопился. Через сорок минут у него сеанс, а ему еще добираться до офиса. Он достал телефон и набрал номер Ирины Нартовой.
– Это Черкасов. Я немного задерживаюсь, если опоздаю, вы не уходите. Дождитесь меня обязательно.
– Хорошо.
– Кстати, Ирина, вы рекомендовали меня своей приятельнице?
– Я всем знакомым вас рекомендую…
– Ее зовут Лариса, кажется.
В памяти психолога возник расплывчатый образ клиентки, которая жаловалась на тяжелые переживания и призналась в любви к покойному Нартову. Этого Черкасов Ирине не сказал. Он силился вспомнить полное содержание беседы с Ларисой, но на ум приходили только слова женщины о Нартове. Потом – провал.
– Ах, Лариса? – оживилась вдова. – Ну конечно! Она замужем за чиновником, недавно родила ребенка… У нее появились проблемы с психикой. Послеродовой синдром.
Хотя клиентка и словом не обмолвилась о недавних родах, Черкасов успокоился. В жизни всякое бывает. Главное, Лариса не подсадная утка! Провал в памяти вызвал у него мимолетную тревогу, которую он отбросил. С его болезнью следует ожидать любых сюрпризов. Пока мозг не начал давать серьезные сбои, надо действовать…
* * *
После «обыска» и пропажи ноутбука Мими не чувствовала себя в квартире в безопасности. Прежде чем лечь спать, она проверяла окна, балкон и все закоулки, где мог спрятаться человек. Ей казалось, что в шкафу кто-то есть, под кроватью что-то двигается, а через окно за ней наблюдают в бинокль. Она закрывала шторы, выключала свет и дрожала от ужаса.
Ренат любезно помог ей купить новый компьютер и даже подвез из магазина домой. Она не пригласила его подняться в квартиру, а он не напрашивался. Посоветовал лишь как следует осмотреть замок. Нет ли на нем царапин или иных видимых повреждений.
Мими все сделала, как он сказал, но замок был в порядке. Если его открывали хорошей отмычкой, следы мог обнаружить только профессионал. Девушка не собиралась обращаться в полицию, потому что ей запретил… Нартов.
Вчера он опять появился в скайпе и спросил, как идет поиск убийцы. У Мими сердце ушло в пятки от ужаса. Экранный босс показался ей странным. Лицо, движения и голос похожи, но как бы не его. Словно она поговорила с роботом.
Без привычной работы Мими было некуда себя деть. Подруг у нее нет, сидеть дома тошно, а уехать она не может. По совету Рената она держала ноутбук включенным, и тот пугал ее тем, что в любой момент мог раздаться звонок от Нартова. Не ответить было нельзя. Босс и так разозлился, что она не нашла Вернера и связалась с неизвестными личностями.
– Где мне его искать? – оправдывалась секретарша, боясь смотреть ему в глаза.
– Попробуй подведи меня! На кого мне еще надеяться?
– Я ходила в клуб, но Вернера там не застала. Он уехал, а куда, неизвестно.
– Ты чего дрожишь? – сухо осведомился Нартов. – Боишься меня?
– Нет! – солгала Мими, чувствуя бегающие по спине мурашки и холод в конечностях.
– Ты там, я здесь. Мы с тобой по разные стороны. Если ты не поможешь, мне конец!
Он исчезал с монитора, и Мими толком не понимала, видела ли его на самом деле или в воображении. Когда она думала об этом, у нее начинала болеть голова. Образ любовника стоял у нее перед глазами, а мысли разбегались в разные стороны. Она никак не могла упорядочить их.
Сидеть в четырех стенах было невыносимо. Мими вымыла голову, уложила волосы, оделась и вышла прогуляться. Навстречу попался сосед с собакой, живущий этажом ниже.
– У нас после вашего потопа весь потолок испорчен, – сообщил он. – И паркет вздулся. А мы полгода назад ремонт закончили.
– Я возмещу вам убытки, – смутилась Мими.
– Коммунальщики составили акт. Сумма уже подсчитана.
– Я заплачу! Не волнуйтесь.
– Как же не волноваться? У моей жены чуть инфаркт не случился! Увидела, что с потолка течет, и свалилась с приступом. А вам хоть бы хны!
– Извините…
Мими поспешила пройти мимо. Сосед продолжал ворчать, а его собака вдруг разразилась лаем.
– Фу, Тара! – прикрикнул на нее хозяин. – Фу!
Девушка заметила тень, мелькнувшую на лестнице. Вероятно, собака почуяла чужого. Сосед загнал ее в квартиру, хлопнула дверь, а Мими испуганно замерла на месте. Возвращаться домой было так же страшно, как идти вперед.
В подъезде воцарилась гулкая тишина. Но девушке казалось, что она слышит чье-то дыхание, чувствует присутствие недруга. Он поджидает ее где-то неподалеку, затаившись в сумраке парадного.
Она стояла, судорожно вцепившись в сумочку, и сожалела, что не обзавелась газовым баллончиком. Брызнула бы нападающему в лицо и убежала. А теперь что делать? Звонить в полицию? Исключено. Звать на помощь Рената? Пока тот приедет, все будет кончено.
Мими осторожно спустилась по лестнице ниже и прислушалась. Никаких подозрительных звуков. Зря она паникует! Какой смысл нападать на нее в парадном, если это можно было сделать в квартире? Ее сердце громко стучало, отдаваясь во всем теле. Доводы рассудка на него не действовали.
Девушка собралась с духом и двинулась вперед. Собственные шаги оглушали ее, коленки дрожали. Только оказавшись на улице, она пришла в себя. Все обошлось, она жива и здорова. На нее напал истерический смех.
В воздухе висела серая морось, сквозь мглу проступали темные очертания прохожих. Девушка, не оглядываясь, шагала по тротуару. Ей нужно лечить нервы. Смерть босса обрушилась на нее громом небесным. Не удивительно, что ей всюду мерещатся тени. Ей и раньше казалось, что за ней следят. Она говорила об этом Нартову, но тот отмахивался. Теперь он мертв… но продолжает являться ей наяву: давать поручения, требовать и злиться.
