Полдесятка тевтонцев одновременно ломанулись в подъезд, но в узком проходе, мешая друг другу в стесненных условиях и тяжелых доспехах, наткнулись на копья и застопорились.
– Аленка, ты готова?
– Да-а.
– Как прекращу палить, кидай гранату в окно.
– Поняла.
Чика высунулась из-за плеча одной из подруг, сдерживающей противника. На миг осеклась в своих намерениях, заметив вблизи лица врагов. Потные, усато-бородатые, сонные и какие-то бледные. Мертвенно бледные, будто у зомби. Еще бы! С того света прибыли, чтобы вновь угодить туда же. Глаза злые, белки красные. Зубы скрежещут, из уст раздается ругань.
Чика выстрелила в эти жестокие циничные физиономии. Раз, другой. Рядом в них начала палить из пистолета подоспевшая Вика. Тевтонцы завопили, отпрянули, падая и запинаясь о тела своих раненых сподвижников.
– Аленка, давай!
Через несколько секунд на улице громыхнуло. Сумерки подъезда озарились вспышкой от взрыва, послышались стоны противника.
– Не убирайте копья, Вика, мы с тобой наверх. Живей!
Чика с напарницей рванули на второй этаж, стволами вынесли остатки стекол, стали стрелять в разбегающиеся по двору фигуры. В разгаре боя Наташка не заметила, как материт врага всеми тяжкими словами.
Стихло минут через пять. Сосчитали живых в своем отряде и раненых – получалось, что половину потеряли. Много. Непростительно много для бойцов ополчения, уже неделю державших город и научившихся бить противника всеми доступными способами. А еще быть чуткими и осторожными.
Чика утерла лицо рукавом, поблагодарила Вику, снявшую со спины стрелу, закрыла глаза. Усталость навалилась внезапно, как пять минут назад враг возле дома. Ватные ноги не желали поднимать тело. Чика все так же, не открывая глаза, спросила сумерки:
– Вик, что с запасным выходом?
– Квартира открыта на втором, веревка есть. А что, уходим через балкон? Кажись, разогнали же этих уродов.
– Девчонки, стойте и продолжайте держать оборону. Аленка, Вика… Высуньтесь наружу, гляньте, что там и как. Миновала ли опасность? И аккуратно там.
– Хорошо, Наташа.
Пока подруги выполняли поручение, Чика снова зарядила дробовик. Ладонью провела по стволу, зачем-то пальцем поколупала дуло. В эту минуту на нее накатила волна дум о Мироне, как там с ним и что. Жив ли? На душе стало как-то неуютно. Кольнуло. Рация! Работает ли рация?
Она схватила гаджет, набрала нужный адресат. Вызвала Мирона. Еще и еще. Эфир трещал, но вместо Мирона ответил Купол.
– Это Олег. Чика, как ты там? Целы?
– Да. Потеряла шесть человек… Шесть девочек! Тевтонцы выпали.
– Где вы? Что с заданием?
– Бреши нет. Осталось обследовать пару кварталов. Ну, и район коттеджного городка. Мне бы подкрепление. А, командир?
– Пока не могу. Сильно не торопитесь там, в пекло не лезьте. Окучим метро, будет тебе помощь. Мы все тут на «Заречной». Все, кто смог прийти… – сказал Купол и, опередив вопрос девушки, сообщил: – Мирон погиб. Крепись, Чика! Отбой связи.
И тишина. Мертвая, гнетущая тишина. А еще пустота…
Глава 16
Дети подземелья
Сотни глаз заключенных в метро горожан с радостью, каким-то нескрываемым вожделением смотрели на своих освободителей. Народ, и стар, и млад обоих полов, сгрудился на станции «Заречная», не решаясь подняться наверх, в утро своего родного города. Да еще и речь незнакомого молодого ополченца в хаки, увешанного оружием, заставляла людей слушать его и думать. Думать, как быть дальше, как жить, бороться, что делать, чтобы снова не попасть в плен и не погибнуть как скот на убое. А акцентировал Купол внимание всех на борьбе с врагом. Подняться всем как один, одной волной народного восстания окатить Энск, очистить его от попаданцев. И оружие есть, чтобы снабдить им одну-две роты ополченцев, и провизия, и знание инфраструктуры. А горсткой бойцов весь город не очистить, тем более быстро. При этом необходимо найти место просачивания врага внутрь через аномалию «купол», обесточить этот канал.
– Вы не поверите, уважаемые земляки, как уже много нам удалось сделать! Треть города под нашим контролем, есть свои база, разведка, связь, оружие. Водоснабжение, электричество под нашей защитой. Военные, те, кто остался в живых после Судного дня, готовы нам помочь, но их мало. Поиск бреши в «куполе» вот-вот закончится, мы найдем эту адскую дверь, закроем ее навсегда. Нам как воздух нужны силы. Живые смелые бойцы, а не стадо и не против воли идущие в бой. Сейчас я бы с удовольствием принял в свой отряд всех, но мне нужны только добровольцы. Умеющие держать оружие, знающие город, готовые прямо сейчас встать в ряды ополчения. Мой отряд понес определенные потери, погибли хорошие и верные товарищи, поэтому здесь и сейчас я объявляю новый призыв. Те, кто готов воевать, а не прятаться крысами по подвалам и квартирам, подходите к кассе, стройтесь, вас примет и запишет мой помощник. Богдо, пожалуйста, займись списком. Люди! Земляки. Я обращаюсь к вам всем. Задумайтесь. На миг. Кто, если не вы?! И сделайте потом этот шаг. Туда, наверх, в бой с захватчиками. Или темными закоулками и задворками домой, продолжать сидеть по углам, дрожать и ждать развязки. Ждать свободы и чуда. Чуда не будет! Это чудо сотворим мы! Сами. Пойдем наверх и одолеем последнего врага. Вы готовы?
Несмотря на то, что речь молодого, но красноречивого оратора оказалась сильной и пронзительной, а народ зашевелился, загудел, обсуждая планы и взвешивая свои силы, люди не бросились толпами записываться в добровольцы. Вместо этого послышались многочисленные вопросы, интонация некоторых язвительно и неприятно колола мозг Купола. Все же с десяток мужчин и пара женщин вышли и пристроились возле кассы продажи билетов на метро. Купол отвечал на все восклицания, теребил в руках ремень автомата и играл желваками. Раскочегарить эту толпу было равносильно попытке зажечь поле под слоем снега. Но он старался, пытался, краснея и потея, ища поддержки у своих друзей и в лицах пожилых горожан.
Вдруг из толпы выбрался молодой паренек с чумазым лицом, смешной шевелюрой и в рваном свитере. Чем он привлек внимание Купола, Олег еще не понял, но в душе что-то екнуло.
– Говори, пацан.
– Вы тут сказали про брешь в аномалии, накрывшей наш Энск. И что ищете эту дверь.
– Да, это так.
– А почему вы думаете, что она там? – паренек показал пальцем, которым только что ковырял в носу, вверх.
– Ну… – Купол замялся, недоуменно уставился на мальчонку… – потому что «купол» там, наверху. Его даже видно иногда, моя разведка обыскивает сферу по секторам.
И в следующий миг пацанчик ошарашил не только Купола, но и всех остальных в большом зале станции. И заставил тишине надолго повиснуть в спертом душном помещении.
– Я, кажется, знаю, где этот проход. Он здесь, под землей. В дальнем метро, где ветка «Южная» уходит в сторону болот.
