И вот, через 18 месяцев, мы встретились здесь, в Калифорнии. Он был еще одним отзвуком моего прошлого, преследовавшего меня даже здесь. Никогда-Никогда оказался коренастым, низким и лысеющим, неожиданно тяжеловатым, принимая во внимание его активную жизнь. Вероятно, его фотографии были сделаны в самых выгодных ракурсах.
Я не знала, что ему сказать, я даже не хотела здороваться.
«Думаю, нам стоит обняться», – сказала я, а может быть, это сказал он. Он казался компанейским и глуповатым, в его теле просматривалась некоторая неуверенность и неуклюжесть. Он взглянул на Ледяную Шапку, наклонился вперед и быстро обнял меня. Затем я попросила прощения и побежала на почту вместе с Ледяной Шапкой, хотя мне там ничего не было нужно забирать.
Когда мы с Ледяной Шапкой вышли из почтового отделения, я увидела Никогда-Никогда в группе людей. Он так и ушел, больше не пожелав пообщаться. Я думаю, поняв, что теперь я девушка Ледяной Шапки, он стал меня ненавидеть.
10 мая, Дип Крик, Калифорния, 306-я миля
Ледяную Шапку сильно притягивала Канада. Вероятно, нам не удастся дойти туда так быстро, как он планировал. Я не понимала его спешки, но я была с ним и поэтому напрягла свои силы. Мы ускорили шаг. Через день после наших занятий любовью мы с Ледяной Шапкой прошли 19 миль. На другой день мы вновь прошли 19 миль. А еще на следующий мы прошли 26 миль.
Мили протекали под нашими быстрыми ногами как река из бледного гравия, змей, бабочек, гусениц и сухих листьев, пахнувших сладким запахом чернозема. Ежедневный марафон становился быстрее, легче. Каждую ночь Ледяная Шапка спрашивал, не хочу ли я снова заняться сексом. Каждую ночь я делала паузу и задумывалась – я обнаруживала, что действительно не хочу. Я думала, что это странно – я была очень рада идти с ним, спать в эйфории рядом с ним, я была очень благодарна ему. Но правдой было и то, что я больше не ощущала желания заниматься с ним сексом.
Секс сейчас казался неподходящим. Он льнул ко мне в надежде, но я больше не была склонна к этому. По правде, меня физически не привлекал секс с Ледяной Шапкой. То, что было в Айдиллуайлде, казалось мне намного ярче. Секс с ним был красивым, безопасным и хорошим. Но лежать рядом с ним без близости было так же хорошо. Это вселяло в меня чувство безопасности.
Каждую ночь, когда он спрашивал: «Займемся сексом?», я отвечала «нет».
И тогда он кивал. Он никогда не давил на меня. Он никогда не просил меня объяснить, почему «нет».
После каждого ночного отказа он прижимался ко мне, мы целовались и обнимались, растворяясь в глубоком сне.
Так продолжалось. День за днем мы проходили большие расстояния. Каждую ночь: ты хочешь? Нет. Хорошо. Обнимания, поцелуи, затем теплый сон рядом с ним.
Мы шагали по пустынной бледно-оранжевой земле и дошли до деревянного знака. Я громко прочитала: «ТТХ Макдоналдс 4». Ледяная Шапка перечитал. Я громко рассмеялась. Слово «Макдоналдс» было выжжено на выгоревшей под солнцем доске. Еще через семь минут ходьбы я очутилась на границе между штатами, там располагалась стоянка для отдыха. Золотая М выделялась на огромном синем небе. Я оглянулась назад, но не увидела Ледяную Шапку. Я постояла, хотела подождать, хотя он знал, где я должна находиться.
Я пересекла бетонную парковку у ресторана «Макдоналдс», чувствуя себя неловко и переживая, что мой походный запах может оскорбить посетителей внутри. Мужчина, одетый в бежевую рубашку поло и плохо сидящие джинсы «Уолмарт», проковылял мимо стоявших в ряд автомашин и направился прямо ко мне. Я чувствовала страх, пока он не подошел ближе и не встал совсем рядом. Он выглядел добродушным, его толстые щеки покрывали складки от улыбки. Я замерла, а он зашаркал прямо ко мне, выпучил глаза, уловив мой запах, и вручил мне 20-долларовую банкноту.
Я заморгала.
«Я знаю, каково это, – сказал он. – Я знаю. Когда мой отец умер, я жил в старой шаткой хижине южнее Мохаве. Я знаю это, – его глаза были маленькими и синими. – Но посмотрите сейчас на меня, как? Вы вернетесь пешком? А?»
Я держала его деньги в вытянутой руке, как будто только что их взяла. Как будто я их хотела вернуть. «Я не… – сказала я, надеясь, что правильно его поняла. – У меня есть дом. Правда, я не бездомная». Я продолжала протягивать руку, ожидая, что он заберет деньги обратно. Когда он только взглянул на меня, прямо в глаза, я подумала, что, может, мне надо сказать, что деньги и еда для меня не проблема. Ему эти 20 долларов нужнее, чем мне.
«Я знаю, – сказал он. – Это так. Я тоже не был». Он сказал, что я должна купить себе что-нибудь поесть в любом случае. На случай «если ты вернешься, а дома нет. Понимаешь?».
Затем он зашаркал обратно к своей машине. Я совершенно не знала, что делать. Я чувствовала некоторую вину, смущение и, вместе с тем, благодарность.
Я стояла в замешательстве, держа в руке 20 долларов ушедшего мужчины. Но я не была бездомной. У меня был дом. Колониальный дом моих родителей в Ньютоне. Моя спальня. Места, где можно спать, хотя, может быть, эти места и не были настоящим домом.
Неправильные места. Бездомность, о которой он предупреждал меня, была во мне самой, стоящей на ногах. Такая бездомность была для меня самым безопасным местом.
Через несколько секунд после того, как мужчина уехал, из кустов толокнянки появился Ледяная Шапка. Он сказал, что «чистился», хотя выглядел так же. Я взяла его за руку, и мы вошли в «Макдоналдс».
Внутри десяток «дальноходов», которые для обычных отдыхающих должны были казаться веселой бандой бродяг, заполняли большое пространство, их сотовые телефоны заряжались от всех существующих розеток, их тяжелый насыщенный запах заполнял воздух ресторана.
Молодой красивый мужчина с посеребренными волосами и изумрудными глазами – я представила, что он волшебник из Вегаса, – сказал коренастой блондинистой кассирше: «Ты можешь выгнать автостопщиков. Они не платят сборы».
«Они не автостопщики, – ответила она. – Они здесь идут пешком».
«В „Макдоналдс“?» – не к месту спросил молодой человек, не желавший слушать правду. Он взял свой кофе, сморщил нос и пошел наружу к своему фиолетовому кабриолету.
Большинство ходоков даже не заметили, что произошло, или им было все равно. Один, с огромной белой бородой, кивнул мне. Он был классным. Я слышала, как девушка за столом, рассказывая что-то смешное, называла его Прибоем. Я улыбнулась, заказала парфе, но заняла другое место в противоположном конце ресторана, подальше от шумной группы. Я не была склонна к общению. Мне было жарко, я чувствовала головокружение и сильную усталость.
Ледяная Шапка хотел заказать три «Биг-Мака», но они не продавали гамбургеры в такие ранние часы. Вместо этого ему дали «Большой завтрак» с горячими оладьями – как он сказал, «самое калорийное из меню» – и рожок мороженого с шоколадом. Вероятно, многие пешие туристы спрашивали мороженое и коктейли, и управляющий «Макдоналдса» с раннего утра включал машину для изготовления мороженого.
