Благодаря сознательно приложенным усилиям крупные города вполне могут превратиться в новые глобальные перекрестки – это с успехом доказывают Мумбаи (глобальные офшорные услуги), Лагос (африканская торговля и финансы) и Тель-Авив (технологии). Небольшие города при разумном управлении способны превратиться в перекрестки нишевого или регионального уровня. Копенгаген никогда не сможет конкурировать с Нью-Йорком или Лондоном по части распределения традиционных финансовых потоков, но он быстро приобретает популярность как центр криптовалют. В Скандинавии используется больше биткоинов на душу населения, чем в любом другом месте [46]. Реджайна, небольшой город на просторах канадских прерий, в 2010 г. открыл один из крупнейших внутренних портов Канады, глобальный транспортный узел площадью около 7 квадратных километров, соединяющий крупные железнодорожные и грузовые автомобильные сети Северной Америки. Этот город расположен одинаково далеко отовсюду, но, по мере того как объемы всемирной торговли увеличиваются, такие места могут сделаться важными перевалочными пунктами и помогут равномерно распределять нагрузки на различных транспортных системах.
Способствовать обустройству новоприбывших
Разнообразие не может процветать в тех местах, где не все могут позволить себе жить. Во многих крупных и бурно развивающихся городах мира цены на недвижимость растут намного быстрее, чем доходы жителей [47]. Только в Лондоне в 2014 г. цены подскочили на 20 % [48]. Те, кто не может позволить себе купить жилье прямо сейчас, вынуждены наблюдать, как мечта о собственном доме отодвигается все дальше и дальше. В то же время увеличение арендной платы и времени, которое ежедневно тратится на дорогу до работы, сводит на нет те преимущества, ради которых люди стремятся в города. Чтобы стимулировать приток людей, городам необходимо увеличить плотность предложения жилья, повысить его доступность (главным образом для молодежи) и предотвратить монополизацию рынка спекулянтами.
Чтобы города могли стать процветающими перекрестками, куда стекается множество людей, они также нуждаются в поддержке на более высоком политическом уровне. Вице-президент компании General Electric, одной из крупнейших корпораций в мире, чей лозунг «Воображение в действии», отметил в 2014 г., что «все инновации в настоящее время подразумевают сотрудничество между обществами». Когда национальное правительство ужесточает миграционную политику, чтобы оградить свое общество, от этого страдают все творческие устремления в стране.
К сожалению, эта тенденция в последнее время прослеживается во всех развитых странах мира. В США 11 миллионов нелегальных иммигрантов оказались в ловушке американской «полужизни» – в семи случаях из десяти они в состоянии найти малоквалифицированную работу [49], но не в состоянии воспользоваться общественными услугами или платить налоги, что сделало бы их полноправными гражданами принимающей страны [50]. Высококвалифицированные иммигранты также получают отказ. В 2004 г. ежегодная квота на визы для квалифицированных временных работников в США сократилась с 195 до 85 тысяч, что лишило многих иностранных студентов возможности задержаться в стране после окончания университета [51]
[38]. Это почти сразу привело к застою в сфере инноваций. В 1995–2005 гг. 52 % стартапов Кремниевой долины были основаны или соучреждены иммигрантами. С тех пор эта цифра упала до 42 % [52]. Потенциальные предприниматели до сих пор приезжают в Америку, чтобы наполнить свои головы идеями (более половины из 150 тысяч студентов, каждый год получающих дипломы университетов США в области высшей математики, естественных и технических наук, приезжают из-за рубежа), однако многие затем возвращаются домой, чтобы создать там свои компании (и соответственно увеличить количество рабочих мест и благосостояние страны) [53].
Даже если ужесточение миграционного контроля было предпринято ради того, чтобы оказать помощь собственным гражданам в период экономического бедствия, результаты оказались в целом противоположными. В 2013 г. Бюджетное управление конгресса США заключило, что отказ от реформы нынешнего миграционного законодательства обойдется экономике США в >5 % потерянного роста в течение ближайших 20 лет и почти в 900 миллиардов долларов упущенных налоговых прибылей [54]. В Великобритании, как показывают исследования, уменьшение ежегодного притока мигрантов в два раза может привести к сокращению экономики страны примерно на 10 % в течение следующих 50 лет из-за старения и потерь собственной рабочей силы [55]. Еще важнее здесь то, что неудачная иммиграционная политика подрывает попытки городов «создать космополитичный гул», а на поддержание запретов тратятся общественные деньги, которые можно было бы вложить в муниципальные дороги, аэропорты, оптоволоконные сети и другие средства связи с миром. (С 2005 по 2014 г. количество проживающих в Америке нелегальных мигрантов выросло всего на 10 % ожидаемых 10–11 миллионов [56].) И тем не менее ежегодные федеральные расходы на контроль за соблюдением миграционного законодательства выросли на 80 %, с 10 до 18 миллиардов долларов, и превосходят расходы всех остальных органов внутреннего правопорядка вместе взятых [57]. Антимиграционные тенденции давно пора обратить вспять.
Изложенная выше половина вопроса многого требует от нас и от нашей политики. Большинству людей и городов будет непросто справиться с потенциалом, который открывает перед нами наше время. Те, которым это удастся, станут творцами перемен и процветающими творческими центрами XXI в.
Противостоять расцветающим опасностям
Предыдущий Ренессанс также оставил нам уроки, которые помогут справиться с расцветающими опасностями.
1. Создать новые карты
Просвещенные люди предыдущего Ренессанса, столкнувшись с новыми проблемами, полностью изменили свою ментальную карту. Нам, в свою очередь, еще многое предстоит для этого сделать.
Главное препятствие, мешающее нам яснее представить себе картину мира, – язык, с помощью которого мы разбиваем страны и людей на группы. В этой книге, например, мы не можем не говорить о «развитом» и «развивающемся» мире, о «богатых» и «бедных» странах или о «передовой» и «формирующейся» экономике. В ловушке этих простых противопоставлений заключено так много аналитических данных и мнений, что сегодня трудно говорить о состоянии мира, полностью их избегая.
Но все они вводят нас в заблуждение.
Во-первых, они предполагают, что «развитые», «передовые» и «богатые» страны достигли некой устойчивой конечной точки развития в человеческой истории. Это совершенно неправильная идея – и потому что политические, экономические и социальные инновации продолжают менять облик этих стран, и потому что перед каждой «передовой» страной встают огромные проблемы, с которыми ей еще предстоит разобраться.
Во-вторых, они предполагают, что «развитые» страны находятся в центре мировых событий, в то время как «развивающиеся» остаются на периферии. Едва ли. К 2014 г. так называемые формирующиеся рынки обеспечивали бо́льшую долю мирового ВВП (57 %), чем страны с передовой экономикой [58]. Кроме того, крупнейшие развивающиеся страны, такие как Китай и Индия, играют более важную роль в решении проблемы изменения климата, чем многие развитые страны.
