А время-то было не совсем подходящее. Спустились сумерки. Вся округа вывела на вечернюю прогулку собак, чтобы потом спокойно сесть ужинать. Вот что хуже всего в собаках. От них сплошные неудобства. Когда им надоедает сидеть дома и выполнять эти дурацкие команды «Ко мне!», «Служи!», «Принеси!», «Лежать!», они начинают крутиться под ногами у хозяев и канючить, пока их не выведут на улицу.
А я? Я просто выхожу за дверь.
Собачьи же владельцы должны нацепить на них поводок, потом спустить с поводка. Должны взять с собой пару целлофановых пакетов на случай, если собачка сделает а-а (Фу! Фу! Фу! Фу!). Многим приходится набивать карманы печеньем, чтобы заставить пса дойти до парка и обратно.
Собаки ненавидят, когда мы над ними смеемся. Но, помилуйте, это же в самом деле смешно! Такие дылды, а не могут самостоятельно перейти улицу. И найти дорогу домой.
Однако с моей стороны было глупо вступать в пререкания, когда я увидел, как миссис Пинкни тащит Бастера прочь от самого грязного в городе фонарного столба. Ну не смог я удержаться:
– Малюсик до сих пор ходит с детскими вожжами?
Упс! Не заметил, что с другой стороны приближается двоюродная бабка Бастера по имени Тилли.
– Смотри мне, толстяк, – зарычала она. – Будешь приставать к Бастеру – я тебя достану.
Я глянул на свой правый бок. Потом на свой левый бок.
– Неа, – говорю, – не вижу, чтобы я трясся от страха. Но это, видимо, оттого что я сознаю свое преимущество перед личностями, которых водят по улице на веревочке.
– Думаешь, ты такой умный, да? – оскалилась она. – Если коты – такие замечательные животные, то где же коты-поводыри для слепых? Почему в полиции не заводят котов-ищеек?
– Да! – ухмыльнулся Бастер. – Вы, коты, ничего не умеете, кроме как душить птичек.
– Да это куда лучше, чем гавкать на них весь день, как слабоумный.
Он дернулся вперед, и тут миссис Пинкни от неожиданности выпустила поводок.
Я взлетел вверх, как ракета, просвистев на скорости мимо бабки Бастера.
– Ну погоди мне! – взревела Тилли. – У нас ворота не всегда закрыты плотно. Когда-нибудь я тебя достану.
– Когда пудели начнут летать! – заорал я в ответ, оказавшись в безопасности на каменной ограде. Однако порадовался, что Тигр настрого запретил приглашать в гости собак.
Уже скоро
Я не забыл пригласить Дымку.
– У-я, чувак! – заорала она. – Туснячок! Клево! Ништяк.
Потом вспомнил про Муфту и Пушка.
– А чего вечеринку-то созывать? – сказали они. – Мы ж и так вроде тусуемся каждый вечер. Гуляем всю ночь и бузим.
– Тебя нет в списке приглашенных, – напомнил я терьеру Коротышке. – Никаких собак на этой вечеринке.
– Вау-вау, – съехидничал он.
– Игры будут? – спросила Пуховка.
– Только самые обычные, – сказал я. – «Прятки в тюках с сеном». «Раскидай солому». «Беги, мышь, беги». И еще, может, устроим гонки по стропилам.
Всей компанией мы ввалились в конюшню. На сеновале Джорджи, не обращая внимания на разгневанных пауков, украшал стропила гирляндами из паутины.
– Красота – в простоте, – пояснил он нам. – Хочется чего-то естественного, без изысков. Народного. Наивного. Постараюсь не отклоняться от натуральных оттенков матушки земли.
– В смысле, коричневых? – уточнила Пуховка.
Джорджи одарил ее суровым взглядом.
– Да вы только поглядите вокруг, – скривился он. – Здесь же представлены все цвета радуги. Хаки и каштановый; цвет овсянки; тостов, грибов и ржавчины; печенья; отрубей и табачных листьев; кофе, а еще бежевый…
Он увлекся перечислением любимых оттенков грязно-коричневого, а мы отправились взглянуть на припасы.
Снежинка гордо стояла перед яствами, разложенными на тюке прессованного сена.
– Больше всего вкусностей перепало от супермаркета «Кинкост», – доложила она. – Сегодня они выкидывали просроченные товары. Я прибрала к лапам восхитительный паштетец, у которого только вчера вышел срок годности.
Мой взгляд упал на один из тюбиков.
– М-м-м, клянусь усами! Это же взбитые сливки!
– Для деньрожденской вечеринки ничего не жалко!
Внизу в стойлах переминались с ноги на ногу лошади.
– Предвкушаете, мальчики и девочки? – спросил я их. – Уже скоро.
Напугай лошадей
Вечеринка удалась на славу. Просто потряс.
Сперва играли в бумеранги.
Потом устроили гонки по стропилам. Парой себе я выбрал кузину Тигра Мармеладку: при взгляде на ее фигуру складывалось впечатление, что она должна ловко срезать углы на поворотах. И я не просчитался. Наша парочка выиграла свой забег с опережением остальных чуть не на милю, а затем без труда взяла первое место в основной гонке.
Мы слопали все припасы. Вкуснотища! Лучше всего, что наши наготовили для своей хэллоуинской вечеринки. А когда в нас уже больше не влезало, начали играть в «Напугай лошадей». Игра немного жестковата, не спорю, принимая во внимание, что им давно пора было спать. Но ржачка, однако, вышла отменная! Всего-то и делов: дождись, пока бедные старушки задремлют в стойлах, а потом прыгай сверху на их объемистые, как аэродром, крупы.
Без когтей. Без жульничества то бишь.
Они просыпаются и ржут.
– И-го-го-о-о-о-о-о! И-го-го-о-о-о-о-о!
Пять очков за одинарное ржание. Десять за двойное. Два очка сверху, если стукнет копытом. И бонус в десять очков, если лошадь подпрыгнет, оторвав от земли все четыре ноги.
Отпадная игра!
Единственная проблема, что мы чуточку заигрались и разбудили фермершу. Она была не в лучшем настроении, когда заявилась в конюшню в пижаме и огромных ботинках.
Мы затаились, пока она ходила от лошади к лошади, приговаривая:
– Ну что вы, ребят? В чем дело-то? Ты как, Долли? Чего вы расшумелись?
Она поглядела наверх. Ну все, думаю, сейчас поднимется по лестнице и обнаружит, какой мы беспорядок оставили на столе из прессованного сена. Но пронесло, к счастью. Она только постояла, прислушиваясь.
Если желаете знать мое мнение, слух у нее не очень. Иначе она непременно услышала бы осторожные шаги по усыпанному сеном полу.
