Младший сержант Борис Локтев припал к стеклу перископического прицела и неспешно считал:
– Пять, десять, пятнадцать, двадцать, двадцать шесть… Похоже, батальон. Красиво идут, как на учениях – в шахматном порядке, двумя эшелонами…
– Отлично, – кивнул Константин Чуев. – Значит, и удобнее бить будет. Как говорится, на охотника зверь бежит. Все лучше, чем гоняться за ними по лесам…
С этим трудно было не согласиться: после очередного марш-броска хотелось только одного – встретиться, наконец, с немцами лицом к лицу. Надоело глотать пыль, драться так уж драться. Как под Клеванью. Врезали тогда гитлеровцам славно, значит, можно и добавить…
Костя Чуев на «бэтушке» шел во главе полка. По идее, в авангарде должны были двигаться мотоциклисты и только после них – танки, но моторазведчики вчера погибли – во время короткого, но крайне неудачного боя у Млынова.
Строго говоря, виноват в этом был командир моторизованной разведроты старший лейтенант Федор Фоменко. После Клевани им овладело победное настроение: все, теперь погоним гитлеровцев! Успех вскружил голову старлею, он почувствовал себя если не Наполеоном, то, по меньшей мере, одним из его маршалов. Надо успеть схватить Фортуну, пока она кружится над его головой…
Удача любит отважных, это известно, и Фоменко рвался в бой. Хотел, чтобы его заметили, похвалили, а может быть, и представили к награде… И повысили тоже. Чем он не командир батальона?
Позавчера 20-я танковая дивизия Катукова, сдав позиции у Клевани, повернула на юг, к Млынову. Невелик городок, скорее – местечко, но взять его надо. Возле него – крепкий деревянный мост, самая близкая и удобная переправа через Икву. А река полноводная, с болотистыми берегами, форсировать в другом месте – затруднительно. Значит, придется выбивать немецкую 299-ю пехотную дивизию…
Михаил Катуков выдвинул вперед 40-й танковый полк майора Дымова. Неуязвимый «КВ» вместе с «бэтушками» должен был тараном снести гитлеровский заслон и ворваться в Млынов. У немецких пехотинцев панцеров нет, больших проблем не ожидается. Так, по крайней мере, думали. Но вышло иначе.
Гитлеровцы, как выяснилось, хорошо закрепились – вырыли окопы в полный рост, сделали блиндажи, оборудовали противотанковые позиции. Как будто ждали советского удара. Скорее всего, проявилась обычная немецкая склонность к порядку, но тем не менее… Позиции у реки получились весьма серьезные, основательные.
Кое-кто из немецких солдат, особенно молодых, недовольно ворчал по этому поводу (вполголоса, конечно, чтобы господин фельдфебель не услышал): «Русские драпают, надо бы идти вперед, на Киев. А мы время зря теряем! Сидим без дела…» Но приказ есть приказ. Ладно, зарылись по самую макушку, приготовились к бою. Начальству виднее, может, и правда, русские еще выкинут какой-нибудь фокус. Они, говорят, фанатики, с голыми штыками на панцеры бросаются…
И верно – не успели поесть, покурить, подремать (день выдался теплый, в сон так и клонило), как на противоположном берегу показались броневики с красными звездами. И еще мотоциклисты.
Лейтенант Фоменко решил с наскока захватить мост. Он верил в свою удачу, тем более что вчера ему крупно повезло – напал на немецкую автоколонну и полностью ее разгромил. Верный знак!
Федор, как всегда, шел во главе полка и вдруг увидел немецкие машины. Длинная вереница крытых грузовиков и автоцистерн катилась в сторону Клевани. Немцы не знали, что генерал Дюверт уже отошел к Олыко, город занят советскими войсками. Вот и попали в ловушку…
Немецкие водители заметили на гребне холма запыленные фигуры на мотоциклах и четыре броневика, но не насторожились: приняли за одну из своих моторизованных частей, передовой дозор 13-й панцерной дивизии. Даже обрадовались – повезло, не придется мотаться по полям и искать ушедшие батальоны…
Фоменко приказал подпустить колонну как можно ближе и ударить в упор. Так и сделали: подождали, пока гитлеровцы не подойдут вплотную, и открыли ураганный огонь. Каждый снаряд 45-мм пушки БА-6 попадал в цель, бензовозы вспыхивали один за другим. Затем начали взрываться в кузовах ящики со снарядами… Не прошло и пяти минут, как от колонны ничего не осталось…
После этого Фоменко ожидал как минимум похвалы от начальства (отличился!), но майор Дымов, наоборот, отругал его. Зачем было уничтожать бензовозы, когда они сами шли к нам в руки? Захватили бы… У нас в полку – «бэтушки», а им бензин очень нужен, жрут со страшной силой. Да и трофейное оружие пригодилось бы тоже. А так все пропало – сгорело без остатка…
Виктор Михайлович понимал, что старший лейтенант поступил глупо, нерасчетливо, прямо скажем, по-мальчишески. Конечно, не по злому умыслу, просто от неопытности – не привык думать вперед. Впрочем, винить его за это, наверное, не стоило: Федор искренне полагал, что его задача – громить и уничтожать врага, а горючим и боеприпасами пусть занимаются тыловые службы. Они должны заботиться о бензине, не он…
Старший лейтенант не мог предвидеть, что придется драться без тыла, без снабжения, вообще – без ничего. Его не учили военной мудрости – по возможности не уничтожать чужое имущество, а использовать для своих нужд. Все, что удалось взять у противника, прежде всего горючее, оружие, боеприпасы, продукты, – это очень нужные вещи, к ним следует относиться бережно, как к своим. Эту науку пришлось осваивать позже, уже самим постигать, так сказать, на собственном опыте. Подчас очень горьком…
В общем, Дымов отчитал Фоменко, но формально – лишь для того, чтобы в следующий раз поступил умнее, расчетливее. Или, по крайней мере, согласовывал бы свои действия с ним и с начштаба. Инициатива, конечно, вещь хорошая, но подчас может выйти боком. И тебе, и твоим товарищам, и всему полку в целом…
Федор чрезвычайно расстроился – ни за что получил взбучку. Надеялся на награду – а тут на тебе! Поэтому на следующий день, по образному выражению, рыл носом землю, хотел быстрее реабилитироваться. Командир должен выглядеть орлом, а не глупым щенком, которого ткнули носом в вонючую лужу…
И вот сегодня, увидев мост через Икву, решил – вот он, его шанс. Правда, сначала засомневался – не связаться ли с майором Дымовым или со штабом полка? Чтобы не вышло, как в прошлый раз… Но, заметив, как немцы засуетились, приготовились к бою, решил атаковать немедленно. А то взорвут мост, и все тогда. А он должен захватить его целым…
Федор высунулся из бронемобиля и махнул флажками – за мной! Первым пошел в атаку. Возможно, ему удалось бы захватить мост и заслужить, наконец, награду, но удача на сей раз отвернулась от старлея – немцы при виде советских машин не побежали, а встретили плотным огнем. В зарослях речного ивняка они тщательно спрятали четыре Pak.35/36…
Броневик вылетел на мост и попал под прицельный огонь. Хотя калибр у Pak.35/36 и невелик, всего 37 мм, но для БА-6 – достаточно. Машина Фоменко занялась рыжим пламенем…
Старший лейтенант погиб мгновенно, пали смертью храбрых и другие товарищи. Не удалось выскочить из горящих бронемашин. А мотоциклистов немцы расстреляли из пулеметов – из нескольких сразу. Спаслись всего два красноармейца – упали на землю и притворились мертвыми. В общем, полный разгром…
