Танк Петра Вальцева шел на самом острие атаки. Небель выделил ему (точнее, Генриху Шульцу) Pz.II – в обход своих подчиненных. На недовольство и глухое роптание офицеров (вне очереди!) ответил так: личный приказ командующего корпусом генерала Кемпфа. И нечего тут возмущаться, обер-лейтенант заслужил – с риском для жизни выбрался из большевистского плена, да еще принес очень важные сведения. Если бы все вы так воевали…
Отважному обер-лейтенанту он доверил бы даже танковую роту, но пока, к сожалению, такой возможности не имелось. А жаль! Но ничего, зато пусть Генрих Шульц возглавит атаку, а это тоже почетно – первым ворваться в город. Храбрость у нас поощряется, и офицеры получают за это высокие награды. Если, конечно, остаются в живых. Но это уж как выйдет. Судьба, одним словом…
В «двоечке», помимо Петра Вальцева (он – командир и наводчик), было двое панцергренадеров: механик-водитель Кубицки и заряжающий Шнаббе. Оба – молодые парни, но уже имеют боевой опыт, воевали в Польше. Их командира, Мартина Мюке, вчера ранило – в башню по касательной угодил советский снаряд. Не пробил, но сколы сильно посекли лицо лейтенанта. Теперь тот с забинтованной головой лежит на опушке леса, дожидается эвакуации в тыловой госпиталь.
Шнаббе и Кубицки, кстати, очень обрадовались новому командиру – такому смелому и решительному. Все лучше, чем этот Мюке – он никогда никакой инициативы не проявлял, наоборот, старался держаться в общей массе. С таким награды не получишь… А так хочется приехать в деревню с новеньким Железным крестом на груди! Пусть и 2-го класса. Соседи умрут от зависти, а все девчонки – твои! Выбирай – не хочу.
Петр Вальцев уверенно играл роль командира панцера – благо опыт имелся. Да нетрудно это… В советских Т-26 и БТ точно такие же экипажи, по три человека, все знакомо и привычно. А стрелять из немецкой автоматической 20-мм KwK30 даже намного легче, чем из нашей 45-мм. Знай себе щурься в телескопический прицел да жми на кнопку спуска. Только не забывай менять магазины, они малоемкие, всего на десять выстрелов…
После вместительного «Клима Ворошилова» Петр чувствовал себя в крошечной «двойке» несколько неуютно – уж больно тесно! Ни повернуться, ни ноги вытянуть. Единственное, что радовало, – прекрасный обзор: четыре смотровые щели, прикрытые бронестеклом, и командирский перископ с цейсовской оптикой. Все видно…
Он уверенно вел машину на советские позиции, знал, что по договоренности с Попелем красноармейцы еще ночью оставили свои траншеи. Можно атаковать без страха, в окопах никого нет. Засаду устроили дальше, на перекрестке…
Вальцев приказал мехводу Кубицки держаться середины улицы – так, мол, безопасней. Раздавили остов какой-то легковушки, смяли разбитую «сорокапятку», под гусеницами противно заскрипели рассыпанные гильзы… За панцером Вальцева колонной шли остальные машины, пехота бежала слева и справа – прикрывала. Вдруг в палисадниках засели русские бойцы? Закидают гранатами и бутылками с зажигательной смесью…
Вскоре улица раздваивалась, уходила направо и налево. Именно в этом месте и ждала гитлеровцев засада: в скверике поставили батарею «сорокапяток», а в палисадниках засели пулеметчики – отсечь пехоту. Высокий каменный трехэтажный дом на углу был буквально забит стрелками – по два-три человека у окна, да еще на чердаке и на крыше. Все ждали команды – первого выстрела «сорокапятки».
Петр Вальцев знал о ловушке, а потому, едва дошли до перекрестка, приказал мехводу Кубицки – стоп! Тот послушно выполнил приказ, панцер, чуть качнувшись, замер. Заряжающий Шнаббе с удивлением посмотрел на Вальцева: в чем дело, командир, почему встали? Самое время наступать! Смотрите, русские бегут, город наш…
– Извините, ребята, – вздохнул Петр Вальцев и выстрелил в Кубицки и Шнаббе из пистолета (одолжил у ротного фельдфебеля). Что делать, на войне как на войне…
Оба, дернувшись, повалились на бок – пули попали в головы. Да, стрелять капитан Вальцев умел, да и трудно было промахнуться с такого расстояния. Затем он вылез из башни и соскочил с панцера. Бросился к обочине, кубарем покатился в кусты…
Вовремя – в лоб «двоечки» ударил снаряд. Панцер вздрогнул, словно смертельно раненный зверь, подскочил, а затем резко осел на гусеницы. Тут же открыла огонь вся советская батарея. Били в упор, жгли панцеры…
Через минуту вся улица оказалась закупорена горящей немецкой бронетехникой. Слева и справа в танки полетели бутылки с зажигательной смесью, по земле потекли огненные реки. Что только добавило хаоса…
В довершение всего из засады выскочили БТ и Т-26. Их, как всегда, возглавлял «Клим Ворошилов» Дымова. Советские танкисты буквально рвались в бой – поквитаться за вчерашнее. Смело налетали, били по панцерам из орудий…
«Клим Ворошилов» шел прямо на «троечку» гауптмана Небеля – ясно, что это самый грозный противник. Выведем его из строя – и победа за нами. «КВ» двинулся в лоб на Pz.III…
Клаус Небель увидел летящую на него стальную громаду и нервно крикнул Зигелю: «Давай назад, скорее!» Знал, что против русского исполина у него нет ни единого шанса. Стрелять бесполезно: 37-мм орудие не пробьет толстую шкуру «КВ», а если в него самого попадет бронебойный 76,2-мм снаряд – верная смерть. Оставалось одно – отходить, бежать. Скорее под прикрытие гаубичной батареи!
Зигель резко сдал назад, но опоздал – пушка «Клима Ворошилова» бабахнула, тяжелая болванка ударила по панцеру. Тот гулко вздрогнул, а затем сполз в кювет и завалился набок.
Клаусу Небелю повезло – остался жив, только слегка оглушило. Теперь надо спасаться… Гауптман вылез на броню, спрыгнул с бортика и побежал, за ним выскочили и другие члены экипажа. Перемахнули через кювет и нырнули в колючие кусты.
Успели – второй снаряд «Клима Ворошилова» превратил «троечку» в пылающий гроб. Из башенного люка вырвался высокий султан пламени с острой, как жало, сердцевиной. Огонь за минуту охватил панцер, а затем рванул боекомплект. Немецкая машина исчезла в белом кипящем дыму…
* * *
Сообщения Советского Информбюро
Оперативная сводка за 3 июля
Утреннее сообщение 3 июля
… После боёв на Луцком направлении, в результате которых наши войска остановили продвижение крупных мотомехчастей противника на Шепетовку и нанесли им большой урон, часть этой группировки противника пыталась прорваться в южном направлении на Тарнополь. Всю ночь наши войска упорными боями сдерживали продвижение этой группировки войск противника. Бои продолжаются.
Наша авиация в воздушных боях в течение 2 июля уничтожила 61 самолёт противника, потеряв при этом 28 самолётов.
Сегодня в шесть часов тридцать минут по радио выступил Председатель Государственного комитета обороны И. В. Сталин, призвавший народы Советского Союза, нашу доблестную Красную Армию и Военно-Морской Флот, наших лётчиков-соколов к самоотверженной отечественной освободительной войне против фашистских поработителей, к полному разгрому врага, к победе.
Призыв вождя народов товарища Сталина вызвал величайший подъём среди рабочих, крестьян, интеллигенции, невиданное воодушевление и волю к победе над немецко-фашистскими ордами – над лютыми, коварными и жестокими врагами нашей Родины и всего передового человечества. В городах, на фабриках, железных дорогах, в советских учреждениях с энтузиазмом подхвачен призыв вождя.
