«Брукштайн выбрал трусливое бегство».
«Гнусный мошенник покончил с собой. Правосудие для обманщиков».
«Брукштайны – самая ненавистная в Америке пара».
Неделю назад заголовки могли бы шокировать Грейс, но теперь, пройдя через ужас опознания тела Ленни, она сомневалась, что способна на какие-то сильные эмоции. Она словно окаменела. И утратила всякую связь с действительностью.
«Мы говорим о Ленни? Обо мне? Как могут люди ненавидеть нас? Мы не сделали ничего дурного».
Ленни? Покончил с собой? Абсурд! Всякий, кто хоть раз с ним встречался, знал, как Ленни любит жизнь. Он боролся бы до конца, невзирая ни на какие обстоятельства. Это был несчастный случай! Налетела буря! И никто не мог предсказать заранее, что случится.
Кевин честно старался заставить Грейс сосредоточиться на настоящем, осознать тот факт, что ей, возможно, грозит заключение. Но Кевин не понимал: тюрьма не пугала Грейс. Ее мало волновало, что будет. Без Ленни все потеряло смысл. На земле для Грейс больше не осталось ни радости, ни надежды.
И снова Джон Мерривейл пришел на помощь и заставил ее образумиться. Весь мир обвинял Грейс в том, что она предала Джона, сговорилась с Ленни украсть его долю в «Кворуме», но верность Джона выдержала это испытание.
– Это ошибка, Грейс, договорились? Ошибка. Не знаю, почему Ленни это сделал, но, должно быть, у него были свои причины.
– Ты ведь знаешь, он никогда не пытался обмануть тебя. Ни я, ни он.
– К-конечно, милая. Кон-нечно, знаю.
Услышав, какие советы Кевин Макгуайр дает Грейс, Джон заставил тут же его уволить.
– Кевин – старый друг, – запротестовала Грейс.
– Согласен, но он несет чушь. Чистосердечное признание – черта с два! Это безумие! Нужно договориться с Фрэнком Хэммондом. Он лучший.
Джон, как всегда, оказался прав. Фрэнк Хэммонд ворвался в жизнь Грейс подобно циклону. С первой же встречи с ним Грейс неожиданно почувствовала, как надежда робко подняла голову. Появился свет в конце тоннеля. Наконец-то у нее нашелся защитник, сильный человек, адвокат, который верит ей и будет за нее бороться. Одно присутствие Фрэнка возвращало Грейс силы.
– Как насчет залога? – робко спросила она. – По-вашему, есть шанс…
– Я уже подал прошение. Слушания назначены на завтра. Я вытащу вас.
– Понимаете… у меня нет денег… я не смогу вам заплатить, – пробормотала Грейс. Но Фрэнка это не обескуражило.
– Забудьте. Обо всем уже позаботились. А теперь внимательно меня слушайте. Вы на это способны?
Грейс кивнула.
– Забудьте обо всех выдвинутых против вас обвинениях! Забудьте о суде, забудьте о том, что говорят люди за пределами этого здания. Мое дело – все это уладить. Ясно?
– Ясно.
«Он так уверен в себе… ощущение такое, будто я говорю с Ленни».
– А ваша работа – придерживаться правды. Вы не крали никаких денег. Ленни не крал никаких денег. Тот факт, что такая куча миллиардов числится пропавшей, означает, что кто-то должен был их украсть. И этот же человек подставил вас и вашего мужа. Таковы наши обстоятельства.
– Но кто мог это сделать?
Фрэнк улыбнулся, открыв ряд неровных желтоватых зубов. Сразу было видно, что дантисты на нем не разбогатели.
– Кто может украсть семьдесят миллиардов? Девяносто девять процентов американцев, будь они уверены, что это им сойдет с рук.
– Хорошо, но кто же это сделал?
– Понятия не имею. Главное, – вселить разумное сомнение в умы судьи и присяжных. Пусть над обвинением трудится окружной прокурор! Это его задача.
Грейс долго молчала, прежде чем спросить:
– Мистер Хэммонд, как вы считаете, мой муж покончил с собой?
Адвокат взглянул ей прямо в глаза:
– Нет, миссис Брукштайн. Не думаю.
С этого момента Грейс поняла, что может безоговорочно доверять Фрэнку Хэммонду.
«Он наверняка выиграет дело. Освободит меня. И тогда я обязательно узнаю, кто украл деньги. И верну доброе имя Ленни».
Глава 9
Грейс Брукштайн нервно перебирала пуговицы буклированного жакета от Шанель. Она сильно нервничала. Но не из-за приговора. Грейс была уверена, что ее признают невиновной. Фрэнк Хэммонд пообещал.
– Делайте все, что я вам сказал, Грейс, а остальное предоставьте мне.
Когда адвокат начинал говорить, казалось, что слышишь голос пророка. Грейс скрупулезно следовала его наставлениям.
– Вы не должны выглядеть кающейся грешницей. Вы невиновны. Я хочу, чтобы вы входили в зал суда с гордо поднятой головой. Помните, вы представляете не только себя, но и Ленни.
«Ленни. Дорогой Ленни. Видишь меня, милый? Гордишься мной?»
Нет, Грейс не нервничала по поводу приговора. Только по поводу того, что будет потом. Но как она узнает, кто подставил Ленни?
Пока что сотрудники ФБР, видимо, не сумели обнаружить что-то более важное, чем несколько миллионов пропавших долларов. Если они не найдут деньги, есть ли у нее надежда на успех?
Но она должна сделать это. Обелить имя Ленни. Полгода прошло после его исчезновения. Уже декабрь. Вот-вот настанет Рождество. Первое Рождество ее вдовства…
Ленни, хоть и еврей, любил Рождество. Подарки, вечеринки.
Он был такой щедрый!
Голос судьи звучал отстраненно, словно издалека. Он обращался к старшине присяжных.
– Вы вынесли вердикт?
«Наверное, Рождество придется проводить с Мерривейлами».
Рождество – семейный праздник. Но обе сестры, похоже, отреклись от нее. Никто не позвонил, не навестил ее с того дня, как она была арестована. Грейс надеялась и почти ожидала увидеть их на галерее для публики, но Конни и Онор не показывались.
«Как только меня объявят невиновной, уверена, что они вернутся ко мне. И я их прощу. Я собираюсь все выяснить, и мне понадобится их поддержка. Я непременно узнаю, кто украл эти деньги. Кто подставил моего дорогого Ленни».
Старшина взглянул на Грейс и улыбнулся. Грейс улыбнулась в ответ. Похоже, славный человек.
– Виновна ли подсудимая в мошенничестве?
– Виновна.
Окружной прокурор возбужденно выбросил кулак вверх. Так это была не стратегия?! Большой Фрэнк попросту облажался! Значит, не так уж он непобедим!
Нарастающая паника не давала Грейс свободно вдохнуть. Она повернула голову к Фрэнку. Но тот не сводил глаз с судьи.
– А в отмывании денег?
– Виновна.
«Нет! Я тут ни при чем! Это ошибка! Я ведь во всем слушалась адвоката!»
– В подделке документов… хищении… недобросовестном управлении…
