– Это Вульф, – сказал Штайнберг, не отрываясь от экрана, – вожак волчьей стаи. Думаю, тебе будет интересно с ним познакомиться.
«Думаю, тебе будет интересно» – в этой фразе весь Штайнберг. Нет, он не заставлял меня ехать к волкам, нет, он не приказывал, он предполагал, что меня это заинтересует. В нем умер великий педагог, он знал, что я ненавижу приказы и никогда их не выполняю. Я улыбнулся. Естественно, я хотел познакомиться с Вульфом.
День выдался солнечный и теплый. Пустынная блестящая лента шоссе стремительно убегала вперед и пряталась среди высоких сосен. Я постукивал пальцами по рулю своей новой темно-синей авто последней модели в такт звучавшему по радио хиту прошедшего лета. Невольно мне вспомнился золотой песок колумбийских пляжей и контрабандные грузы колумбийских картелей. Отличное вышло бы сочинение на тему «Как я провел лето».
Особняк в стиле «ретро» – логово Волков – находился в стороне от оживленных трасс, в пригороде. Среди жителей этих мест ходило немало слухов о странных, нелюдимых обитателях особняка. И хотя в эти сплетни никто не верил, рассказывали и слушали их всегда с большим удовольствием.
Я поднялся по ступеням. Дверь была не заперта, но я для приличия постучался. Подождав некоторое время, и не дождавшись ответа, я вошел. Небольшая прихожая освещалась единственной тусклой лампочкой.
– Эй, есть кто дома? – крикнул я, расстегивая плащ. Я бросил его на вешалку и заглянул в гостиную. Навстречу вышли два волка и, рыча, остановились напротив меня, готовые напасть в любую минуту. Я присел на корточки и осторожно протянул руку к одному из них. Он еще больше ощетинился, но я осторожно прикоснулся к его носу. Он продолжал рычать, но не нападал на меня. Тогда я осмелел и провел рукой по его голове. Он клацнул зубами и я подумал, что вот-вот и он меня цапнет, но он перестал рычать и опустился на задние лапы. Продолжая гладить волка, я поманил второго, который по-прежнему стоял в стороне. Тот подошел ближе, и я принялся гладить и его. Совсем как домашние собаки.
– Могу я вам чем-то помочь, Повелитель иллюзий? – прозвучал приятный женский голос где-то надо мной.
Сначала я увидел черные лакированные сапоги, потом длинные ноги и короткое шерстяное платье с закрытым горлом, а потом увидел ее глаза, точно как у Вульфа, желтые и пронзительные. Она была чуть старше двадцати, но ее волосы были совсем седые с серебристым отливом.
– Да, мисс Кендра, – я встал, – я хотел бы поговорить с вами, наедине, – добавил я, выразительно посмотрел на волков.
– Проходите, – она пожала плечом, приглашая меня жестом в гостиную, – но, боюсь, я ничем не смогу вам помочь.
В комнате было тепло и уютно. Многочисленные шкафы, стоявшие вдоль стен, были завалены всякими безделушками. Посреди комнаты лежал коричневый ковер. На большом старом диване беспорядочно валялись подушки и какие-то детские плюшевые игрушки. В жаровне весело потрескивали угли. Над камином висела семейная фотография в рамке, на ней улыбался вожак волчьей стаи – Вульф, а на его коленях сидела маленькая девочка в розовом платьице с кружавчиками.
– Я знаю, что волки больше не хотят иметь с нами дел, – произнес я.
– По этому вопросу вам стоило бы обратиться к Вульфу, – посоветовала девушка, присев на диван.
– Я над ним не властен, – я сел рядом с ней.
– Я тоже, Повелитель иллюзий, – улыбнулась она, – хотя он мой отец. Гиблое дело, господин Рит. Волки никогда не пойдут ни за Генрихом Штайнбергом, ни за кем-либо еще из суа.
– Даже за мной? – я облокотился на спинку дивана.
– Даже если бы вы были одним из нас.
– Я волк не по крови, я волк по духу, – заговорщическим тоном произнес я.
– Это и есть ваша знаменитая магия, Повелитель иллюзий?
– Никакой магии в отношении таких очаровательных девушек как вы, Кендра, – понизив тон, сказал я.
– Ах, это просто природное обаяние! – воскликнула она, засмеявшись.
Я улыбнулся и развел руками. Я не собирался сразу бросаться в переговоры и требовать встречи с Вульфом. Старый волк никуда не денется, а вот другой возможности пообщаться с его прелестной дочерью может и не представиться. Пару часов мы проболтали о всяких пустяках. Я уже собирался уходить и флиртовал с Кендрой в коридоре, застегивая пуговицы на плаще, когда увидел Вульфа. Он стоял на другом конце коридора и пристально рассматривал меня. Я поздоровался с ним, но вместо ответного приветствия он жестом указал мне следовать за ним и скрылся за дверью. Мы с Кендрой переглянулись, в ее глазах читалось удивление. Я снова снял плащ и пошел вслед за ним. Кендра осталась в коридоре. За дверью оказался кабинет. Здесь было не менее тепло и уютно, чем в гостиной. На многочисленных полках стояли книги и фотографии в рамках. Вульф сидел за огромным письменным столом, сложив руки на груди. Он выглядел точно также как и на фотографии пятидесятилетней давности. Интересно, когда бессмертные встречаются через пару сотен лет, что они говорят друг другу? Привет, хорошо выглядишь, сменил прическу? Уж не за тайной ли твоего бессмертия, Вульф, послал меня Штайнберг?
– Я ждал тебя, Вальтер Ротфельсен, – сказал он.
– Вы знаете мое настоящее имя? – спросил я.
– Я знаю о тебе больше, чем ты сам, – он указал взглядом на что-то позади меня.
Я обернулся и офигел. Вся стена была увешана портретами разных людей и эпох. Здесь были и средневековые рыцари, и придворные кавалеры в напудренных париках, и джентльмены в цилиндрах и даже один мужчина в твидовом пиджаке с кожаными заплатками на локтях. Все изображенные люди были чем-то похожи между собой, светлые волосы, черты лица, глаза. В самом центре висел портрет рыцаря в белых доспехах, и я сразу узнал его. Я видел его на фреске в замке Наставника. Рудольф Справедливый, примерно так назвал его Штайнберг.
– Рудольф был могущественным магом, – произнес Вульф, – наполовину волк, наполовину суа. Настоящий лидер, амбициозный, решительный.
Я повернулся к Вульфу. Он сидел все в той же позе и, прищурив глаза, смотрел на портрет.
– Когда все остальные сдались, – говорил он, – он боролся до конца, но Штайнберги оказались сильнее. Я был там, сражался с ним бок о бок, но когда он понял, что мы не осилим их, он отправил меня, чтобы я забрал Изабеллу и увез ее как можно дальше от Штайнбергов. Изабелла была совсем малышка. Я растил ее как собственную дочь. Наверное, ты думаешь сейчас, зачем я рассказываю тебе все это? – он посмотрел на меня, я ничего не ответил. – Твой род пошел от Рудольфа и его дочери Изабеллы.
Был бы я прежним подростком, то открыл бы рот от удивления, но я лишь взглянул на него с определенной долей скептицизма и сказал:
– Это просто невероятно.
– Штайнберг выбрал тебя не случайно…
– Но откуда вам известно, что я именно тот самый потомок этой самой Изабеллы? – спросил я, присаживаясь в кресло, стоявшее у стола.
Мой вопрос прозвучал довольно дерзко, но Вульф засунул руку в один из ящиков стола, порылся немного, достал книгу и протянул ее мне. Книга была большой, достаточно увесистой и отпечатанной в типографии всего лишь лет десять назад. На обложке не было названия, но на первой странице размещалась часть родословной, начинавшейся с Рудольфа Справедливого. После родословной шли описания всех, кто был в ней указан. В основном краткие и сухие сведения, когда родился, умер, чем занимался, на ком женился. На одной из последних страниц я нашел и себя. Под заголовком Вальтер Ротфельсен была моя фотография, на которой мне было лет восемь. Я помнил эту фотографию. Нас тогда фотографировали еще зачем-то всем классом, только вот не помню зачем. Ниже была приведена моя краткая биография: «Дата рождения: 28 октября 1986 года. Место рождения: г. Ульм, Германия. Краткая характеристика: малообщителен, выдающихся способностей в какой-либо области не демонстрирует, имеет талант к рисованию, магических способностей не отмечено». Последняя фраза была несколько раз подчеркнута зеленой ручкой, и после нее стояло несколько вопросительных знаков. Здесь же было подписано от руки: «Связь с Г. Штанбергом??? Повелитель иллюзий?????». Я потер подбородок и перечитал написанное еще раз. Я улыбнулся. Как так вышло, что только Генрих Штайнберг сумел разглядеть во мне что-то особенное? Я посмотрел на Вульфа.
