54
Солнце уже садилось, когда поезд остановился у безлюдной платформы. На снегу виднелись редкие отпечатки следов. Я спустился с перрона и отправился вдоль заснеженной рощи в сторону города. Снег скрипел под ногами. Воздух был морозным и свежим. Плавно кружились снежинки. Потянулись первые дома, украшенные разноцветными гирляндами. Над заснеженными деревьями возвышались шпили старого собора. За кованым забором, окружавшим храм, виднелись припорошенные снегом надгробия. То здесь, то там горели маленькие свечки. Я вошел в ворота и медленно пошел между рядами надгробий, читая имена. Какие-то из них были мне знакомы, какие-то нет. Я остановился у одного из них. Роберт Вайс. Это имя напоминало мне что-то, но я никак не мог понять что. И тут меня осенило – Санни! Как же я мог забыть имя моего друга? Я достал из кармана свечку и зажег ее, потом присел на корточки и поставил свечку на надгробную плиту. Покойся с миром, Санни. Прости, что не приходил к тебе столько лет. Я посидел еще какое-то время и уже собирался уходить, когда мой взгляд упал на соседнее надгробие. Кровь прилила к моим щекам. Вальтер Ротфельсен. 28 октября 1986 – 5 ноября 2003. Тот самый день, когда я заключил свою сделку с Дьяволом. Как странно, нас похоронили рядом. Санни и Вальтер. Друзья навеки. Мертвы давным-давно. Смеркалось, но я все никак не мог сдвинуться с места. Снежинки таяли на моих щеках. Я услышал, как захрустел снег, кто-то шел сюда. Я повернул голову. Девушка застыла на месте всего в нескольких шагах от меня. В одной руке она держала бумажный пакет с продуктами, другой поправляла сползавшую с плеча сумку. Несколько мгновений мы разглядывали друг друга. Рыжие кудряшки выбивались из-под вязаной шапочки. Энхен! Я сказал это вслух? Она вскрикнула и побледнела. Пакет выпал из ее руки, и по обледенелой земле покатились апельсины и яблоки. Ничего не сказав, она бросилась их поднимать. Я подошел к ней и, не отрывая от нее испытующего взгляда, стал собирать фрукты.
– Привет, – сказал я.
Она потрясенно посмотрела на меня, но ничего не ответила.
– Ты как будто призрак увидела, – тихо произнес я.
– А разве нет? – ее взгляд скользил по моему лицу.
Она протянула ко мне руку, но в нерешительности опустила ее. Я собрал последние апельсины, положил к ней в пакет и выпрямился. Я молчал. Я не знал, что сказать ей. Она смотрела на меня и кусала губы. Потом сунула руку в карман и достала две свечки. Одну зажгла и поставила на могилу Санни, а другую неуверенно повертела в руках и, бросив на меня взгляд, поставила на могилу Вальтера Ротфельсена.
– Но почему? – спросила она.
– Почему я здесь? Или почему я сбежал тринадцать лет назад?
– Да можешь не утруждать себя объяснениями, – произнесла она. – Все понятно и так, извечная тема в доме твоих родителей.
– Как они там? – спросил я, не сводя с нее глаз.
Она пожала плечами и медленно направилась в сторону выхода. Я пошел вслед за ней.
– Нормально. Мама стала главным редактором, папа открыл свою автомастерскую, пропадает там все время. Они помнят о тебе. Каждый год в твой день рождения накрывают стол и ставят лишний прибор. Как будто ты когда-нибудь вернешься, как будто можно вернуться с того света… – она еще раз пристально посмотрела на меня, я промолчал. – Твое… его лицо до сих пор стоит у меня перед глазами. Он… ты… – она закрыла рот рукой, едва сдерживая слезы. – Он, конечно… но это был ты! – прошептала она.
– Что с ним случилось? – спросил я.
Она взглянула на меня с каким-то удивлением и непониманием.
– Его сбил грузовик.
– Серьезно?
– Достаточно, – медленно произнесла она. – Если бы не документы, мы бы, наверное, так и искали бы тебя до сих пор.
– Какие документы?
– Ну, у тебя… у него были с собой твои документы.
Мои документы. Я совсем про них забыл. Я даже не заметил, что они пропали. И рюкзак. У меня был зеленый рюкзак. Или синий…
– Рюкзак, – сказал я вслух.
– Да, твой рюкзак был при тебе… при нем.
Настало время придумывать правдоподобную историю.
– Его украли у меня, – сказал я.
– Где ты был все это время? – спросила она.
– В Колумбии.
– Ну да, такой загар среди зимы…
Какое-то время мы шли молча. Стемнело. Вдоль улиц зажглись фонари. В окнах весело мигали рождественские гирлянды. Я знал эту дорогу. Когда-то ходил по ней каждый день, и сейчас мы шли прямиком к дому моих родителей.
– Куда мы идем? – на всякий случай спросил я.
– Домой, – тихо ответила она. – Когда ты не пришел в понедельник в школу, ну после той вечеринки, помнишь?
Я кивнул. До сих пор помню, как будто это было вчера.
– Я пришла к тебе домой. Мне было так неловко. Я… Но я хотела с тобой поговорить, а твоя мама сказала, что ты ушел. Мы искали тебя все лето. Рассылали фото, звонили по всем полицейским участкам страны, участвовали в передаче…
А я все это время был в другой стране и даже не подозревал, что кому-то понадобится меня искать.
– Если честно, мы особо не рассчитывали найти тебя живым, – продолжала она. – После смерти Санни ты был сам не свой. Мы думали, что ты…
– Покончил с собой? – я почему-то усмехнулся.
– Да, – кивнула она. – А когда увидели твое… его тело… мы уже ни в чем не сомневались.
– Мы?
– Мы… Ну, можно сказать, что я жила у вас все время. Они у тебя классные.
Да неужели? Я удивленно посмотрел на нее.
– Мои погибли, когда я была еще маленькой, но твои… твои стали мне родными. Когда дед умер, я гостила у них на каникулах, а потом мы с Бертом жили у них после колледжа, пока не родилась Элиза.
– Берт – твой муж? – уточнил я.
– Да, Роберт, он учился с нами в школе, ты наверняка его знаешь. Вот мы и здесь.
Мы остановились напротив двухэтажного дома, запорошенного снегом. Сквозь незанавешенное окно я увидел фигуру женщины. Судя по движениям, она накрывала на стол. Сердце кольнуло. Энхен поднялась на крыльцо и вставила ключ в замок.
– Зайдешь? – спросила она через плечо.
Я неопределенно кивнул и шагнул на первую ступеньку. Колени дрожали, казалось еще немного и ноги просто пустятся в пляс. Я пытался успокоиться, но не мог. Волнение, которое я испытывал, поднимаясь в лифте к Тейлор Уотсон, было ничем по сравнению с этим. Паника, которую я испытал в Городе Богов, и та не шла ни в какое сравнение. Энхен открыла дверь и вошла в дом. Я шагнул вслед за ней. В доме было тепло и пахло жареным гусем.
– Энхен, дорогая! – раздался голос из гостиной.
На мгновение мне показалось, что меня хватит удар.
– Мы дома, – крикнула Энхен, снимая шарф и скидывая ботинки.
