– Он сказал что-то неприятное?
Я едва сдержала горькую усмешку. Ден Овчаренко? Он родился для того, чтобы быть главной неприятностью всей моей жизни.
– Нет. Меня расстроили не слова, а то, что он не нашел информации, которую я так хотела узнать.
– Как я уже говорил, если требуется моя помощь…
Я только покачала головой.
– Ясно, – вздохнул он.
Антон подвел меня к деревянному причалу. Я увидела лодку, привязанную к одному из столбиков. Возле нее грелся на солнце пожилой мужчина в одежде рыбака.
– Может, немножко прокатимся? – предложил Антон. – Хочу развеять твое плохое настроение.
Господи, какой он милый! Я улыбнулась и кивнула.
Антон заплатил хозяину лодки за прокат, потом помог мне спуститься в покачивающуюся на воде посудину, взял весло и занял скамью напротив. Рыбак отвязал канат и оттолкнул лодку от берега. Я откинулась чуть назад на вытянутые руки, жмурилась от яркого солнца и наблюдала, как ловко Антон управляется с веслом. Слышала, что для гребли нужны сильные руки. Похоже, у этого парня сила имелась.
Вода сверкала золотыми искрами в солнечных лучах. Деревянная поверхность лодки нагрелась, а от волн исходила прохлада. Удивительное ощущение. Даже наличие бабульки в нашей тесной компании мне удавалось игнорировать.
– Ну вот, ты уже повеселела, – с удовлетворением заметил Антон.
– Да. Здесь так красиво! – ответила я, разглядывая зеленые берега и ярко-голубое безоблачное небо. – Не жалеешь, что оставил друзей одних? Все-таки у тебя день рождения, а ты катаешь меня по озеру, словно именинница я.
Он положил весло на колени, и лодка заскользила по водной глади лишь под действием течения.
– Меня давно никто так не цеплял, как ты, Вика, – серьезным голосом произнес Антон. – Хочу побыть с тобой. Узнать тебя получше. Для меня ты пока девушка-загадка.
О, черт возьми. Он точно знает, как сказать приятное.
– Что ты хочешь узнать?
Он на миг растерялся.
– Не знаю… да все! Любую мелочь или даже ерунду, которую захочешь рассказать. У тебя красивое имя. Виктория означает «победа». Ты наверняка знаешь об этом.
– Да. Меня так папа назвал. На самом деле он хотел, чтобы родился мальчик, и приготовил имя – Виктор. Но получилась я, папа был слегка разочарован, но имя в принципе подошло и в женском варианте.
– Папа хотел наследника?
– О да, – усмехнулась я. – Он мечтал вырастить себе достойную смену. Поэтому я была обречена хорошо учиться и не разочаровывать его еще больше, раз уж и так родилась не того пола.
– М-да, – Антон снова принялся грести, так как течение сносило нас далеко в сторону от причала. – Звучит невесело.
– Да ерунда! – отмахнулась я. – Кого из нас в детстве понимали родители?
– Это точно, – он устремил на меня заинтересованный взгляд. – Мы же с тобой вроде как ровесники? Почему я не встречал тебя раньше? Почему не видел в институте? Я бы тебя запомнил. Уверен в этом.
– Я уезжала учиться в другой город.
– Там вуз лучше?
Я прикрыла глаза, пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний.
– Не то чтобы. Просто… хотелось сменить обстановку.
Я сбежала, если быть честной. Хотела вычеркнуть из жизни все, что связано со школой. Но красавчику это знать не обязательно.
– Искала новых впечатлений? – хмыкнул Антон.
– Ага.
– Ну и как, нашла?
– Вполне.
По крайней мере, обрела свой второй в жизни секс, а это значило немало.
Тема исчерпала себя, и мы замолчали. Я немного понаблюдала, как слаженно работают мышцы на плечах Антона, как они проявляются под курткой в момент напряжения, а потом расслабляются, и решила, что пора и мне немного поспрашивать.
– А ты? – я старалась, чтобы голос звучал непринужденно. – Все время учился с Деном?
– Да, – беззаботно бросил он.
– И каким ты был? Ну, я имею в виду, ты хорошо учился? Был пай-мальчиком? Или жил как все студенты – от сессии до сессии?
Антон рассмеялся теплым низким смехом.
– Вика, я никогда не был пай-мальчиком. Не могу сказать, что плохо учился, но, конечно, предпочитал сходить в клуб, если была такая возможность.
– Как же ты сдавал экзамены? – Я закинула ногу на ногу и уперлась мыском ботинка в борт лодки.
– Как все. Где-то челобитной и молитвами, – сквозь голос Антона прорывался смех. – Где-то заплатил.
– А Ден? Вы вместе развлекались?
Давай. Скажи мне хоть толику компромата на этого придурка. Хоть что-то, что мне пригодится!
– Да, бывало и такое, – кивнул Антон. – Но Ден всегда серьезнее относился к учебе. Он у нас на «бюджете» был, а там, сама знаешь, шаг вправо, шаг влево – и выгонят. Так, как «платников», никто держать не будет.
– Не могу поверить, – пробормотала я.
– Почему?
– В школе он был дохлым троечником.
– Ден?! – настала очередь Антона удивляться. – Да ну!
– Ага.
Возникла пауза. Никто из нас не знал, что сказать.
– Знаешь, кажется, у меня есть этому объяснение, – задумчиво произнес Антон.
– Да? И какое?
Я невольно затаила дыхание.
– На одной вечеринке у нас с ним случилось что-то вроде откровенной беседы. Я говорю это потому, что, мне кажется, могу тебе доверять, – Антон замялся, как будто раздумывал, открыть мне секрет или не стоит. – В общем, Ден признался, что один человек очень повлиял на него. Мол, ему сказали, что он закончит так же, как его мать, и он решил доказать обратное, – Антон откашлялся и смущенно посмотрел на меня. – Ты знала, что его мать спилась?
Холодная дрожь прошлась по моей спине. Я невольно обернулась к берегу, где осталась компания.
– Да. Его мать умерла от цирроза печени, когда он учился, кажется, классе во втором…
Черт возьми, конечно, знала! Потому что те слова на выпускном, когда мы прощались со школой и друг с другом, сказала ему я.
Еще какое-то время мы с Антоном катались по озеру и болтали на отвлеченные темы, вроде любимых фильмов или музыки, сравнивали вкусы, но короткий разговор о Дене не шел у меня из головы. Да, в тот вечер, на выпускном, я была очень с ним жестока. Превзошла саму себя по части брызганья ядом, как сказал бы Ромыч. Заканчивались ненавистные школьные годы, я уже ощущала запах свободы и счастливых перемен. Эмоции внутри клокотали, и когда Ден подвернулся мне под руку в пустом кабинете, куда я вернулась за забытой кофточкой, все вылилось в неприятный разговор.
