– Это я, – кивнула она. – А вы, должно быть, детектив Спаркс и сержант Мэттьюс. Приятно познакомиться. Привет, Дэн.
Трое мужчин втиснулись в очень тесное, сугубо утилитарное помещение, служившее для Флер Джонс рабочим пространством, и Спаркс с Мэттьюсом, усевшись, принялись по привычке внимательно изучать стены. Интерактивная доска была увешана детскими рисунками, но когда они хорошенько к ним присмотрелись, то поняли, что разглядывают порнографические картинки.
– Бог ты мой! – произнес Боб Спаркс. – Это кто ж такого навалял? Явно не детсадовское творчество.
Севшая напротив него доктор Джонс снисходительно улыбнулась, и Фрай фыркнул под нос.
– Это часть моих исследований, – объяснила она. – Возникновение у потребителей интернет-порнографии привычки рисовать то, что они видят онлайн, способно раскрывать их личностные особенности, позволяя им видеть вещи как-то иначе и, может быть, давая возможность находить за искомыми сексуальными объектами реально существующих людей.
– Очень может быть, – кивнул Спаркс, пытаясь представить, чего бы наизображали его «подопечные» сексуальные правонарушители, дай им в руки мелки. – Что же, доктор Джонс, нам бы не хотелось слишком отнимать ваше драгоценное время, а потому давайте обратимся к тому, что нас к вам привело.
Психолог скрестила свои неприкрытые ноги и медленно кивнула, не мигая глядя Спарксу в глаза. Тот попытался зеркально отобразить ее язык тела, однако не смог так же скрестить ноги, не пнув при этом Мэттьюса, и потому ему сразу сделалось немного жарко.
Поднявшись, доктор Джонс открыла окно.
– Становится душновато. Уж извините, тесноват кабинетик.
Спаркс кашлянул, прочистив горло, и заговорил:
– Мы расследуем дело об исчезновении Беллы Эллиот, о чем вас, вероятно, уже предупредил констебль Фрай. У нас имеется подозреваемый, однако мы ищем новые способы выяснить, он ли действительно забрал ребенка. Он проявляет чрезвычайный интерес к имеющим сексуальный характер фотографиям и видео с детьми, а также со взрослыми, одетыми по-детски. Подобные изображения были обнаружены на его компьютере. Однако сам он утверждает, что намеренно ничего этого туда не загружал.
Губы доктора Джонс тронула улыбка узнавания.
– Еще он прекрасно манипулирует людьми и превращает все наши допросы в настоящие мастер-классы по уверткам.
– Аддикты – блестящие лжецы, инспектор. Они врут сами себе, а потом уже и остальным. Они категорически отрицают собственную серьезную проблему и при этом мастерски выискивают поводы обвинять других людей, – сказала доктор Джонс. – Дэн говорит, вы заинтересовались возможностью пообщаться с подозреваемым через секс-чаты?
«Ей всяко не больше тридцати», – подумалось Спарксу.
Психолог выдержала паузу и понимающе улыбнулась.
– Э‑э… Да-да, это так. Но нам бы хотелось побольше узнать, что это за чаты и как нам через них добраться до нашего подозреваемого, – быстро проговорил Спаркс.
Далее последовала целая лекция о том, как на веб-сайтах находят себе сексуальных партнеров, чему оба немолодых уже детектива внимали с трудом. И не то чтобы они были компьютерными невеждами – причина крылась в непосредственной близости к ним доктора Джонс с ее неугомонными ногами, которые их слишком отвлекали от дела, совершенно не давая сконцентрироваться. В конце концов Дэн Фрай взял инициативу на себя и, воспользовавшись компьютером хозяйки кабинета, увлек своих начальников в мир кибернетических фантазий.
– Вам наверняка известно, сэр, что там происходит в основном обмен мгновенными сообщениями, – стал объяснять Фрай. – Вы входите в комнату чата, который анонсирует себя как предназначенный для одиноких девушек, скажем, или для тинейджеров, используете никнейм, чтобы скрыть свою истинную личность, – и можете общаться в этом чате со всеми сразу или же с кем-то одним. Надо лишь начать общение, что-либо там написав. Видеть друг друга вы не можете, а значит – ваш собеседник может оказаться кем угодно. И как раз это очень привлекательно для «сексуальных хищников». Они легко могут присвоить себе новое имя, или пол, или возрастную категорию. Этакие волки в овечьих шкурах, – усмехнулся Дэн. – Едва устанавливается контакт с подходящим ему субъектом – с девочкой-подростком, например, – «охотник» может уговорить ее дать свой имейл, и тогда все ухаживания будут происходить уже в частном порядке. Как только между ними возникает личный контакт, возможно все что угодно. Для взрослых, действующих по взаимному согласию, это не проблема, а вот некоторых юных особ путем обмана или манипуляции побуждают к позированию перед веб-камерой для откровенных фотосессий. А потом, шантажируя девушек этими снимками, «хищник» может склонить их и к другим действиям. И все – загублены их юные жизни, – добавил Фрай.
И вот, подытожив услышанное, Спаркс предпринял храбрый заход в чат для «восемнадцати и старше». Мэттьюс предложил ему в качестве никнейма Супержеребец и громко фыркнул, когда его шеф вместо этого назвался Мистером Дарси – любимым персонажем Эйлин. Тем не менее Мистера Дарси тут же засыпали множеством игривых сообщений от дамочек с претензией на Элизабет Беннет, что стремительно переросли в открытые интимные предложения.
– Ну ничего себе! – воскликнул Боб, когда весьма недвусмысленные послания к нему заполонили весь экран. – Кажется, для Джейн Остин это немного перебор.
За спиной у него весело рассмеялась доктор Джонс. Спаркс вышел из чата и повернулся к ней:
– И как мы найдем Глена Тейлора? Здесь же целые сотни этих чатов.
Однако у Фрая уже имелся готовый план действий.
– Да, но у нас есть его компьютер, а потому нам известно, какие он чаты посещал. Тейлор, конечно, умный тип, и когда группа «Голд» им заинтересовалась, наверняка поудалял все файлы и данные, однако на жестком диске все это осталось – и то, что кажется невидимым ему, очень даже видимо ребятам из судебной экспертизы. Они уже накопали оттуда всевозможной информации, и мы отлично знаем, где этот Тейлор ошивался.
Спаркс машинально покивал, уже прельщенный мысленным изображением изумленной физиономии Тейлора, когда он явится того арестовать. Боб почти физически ощущал этот смердящий запах Тейлоровой вины.
Опомнившись, он попытался сосредоточиться на практической стороне дела.
– А можно уточнить: «мы» – это кто? – спросил он.
– Флер и я разработали специального персонажа, придумали ему легенду и собственный «почерк» с характерными провокационными словечками, – сообщил констебль Фрай, порозовев от волнения и предвкушения настоящей детективной работы.
А доктор Джонс скромно подтвердила свое участие:
– Это был бы весьма ценный опыт для моих исследований.
Все вроде бы было решено – что называется, подписано и скреплено печатью, – но тут Мэттьюс высунулся вдруг с вопросом, которым никто еще не задался:
– А это законно?
Остальные в немом недоумении уставились на сержанта.
