– А куда? – спросил Дреер.
– Проложи новый маршрут. В Иваново.
* * *
В Иваново они прибыли уже далеко за полночь. Дмитрий смутно помнил этот город, он как-то сопровождал интернатовскую экскурсию по Золотому кольцу, которая заезжала и сюда.
Маугли уснул в своем кресле, не выпуская из рук игрушки. «Сделал свое черное дело и на боковую», – невесело подумал Дреер, увидев сопящего малыша в зеркале. Александр почти не говорил, только иногда выдавал короткие реплики. Было видно без всякого волшебства, что ему плохо.
– Где здесь офис Инквизиции?
– Нет никакого офиса. Давай в Ночной. – Александр назвал адрес. – Возьмешь ключи от служебной квартиры. Пункт восемь параграфа тридцать три…
Дмитрий помнил это уложение: всемерная помощь сотрудникам Инквизиции в чрезвычайных обстоятельствах.
Дозоры в городах с населением меньше миллиона, как правило, очень невелики по составу, а в районах и вовсе могут состоять из одного человека на несколько населенных пунктов. Офис нашли без труда в самом центре, вызвали дежурного, уладили все за десять минут. А вот квартира оказалась у леса, где-то даже за городской чертой, в местечке под названием Кохма. Зато большая, новая, с евроремонтом и на последнем этаже футуристической высотки.
Александр заявил, что ему нужно выспаться. Анна еле уложила в отдельной комнате Маугли, которого вынуждены были разбудить, извлечь из машины и поднять на лифте. Сама она прилегла там же и, видимо, провалилась в сон.
Дреер еще при входе сразу же проверил защитные чары – к удивлению, их не оказалось, даже от воров. Он не стал ничего трогать, чтобы лишний раз не касаться Сумрака. Просто как следует запер дверь и улегся, не раздеваясь, на диване в большой-большой гостиной, где даже имелась барная стойка с окном, ведущим на кухню.
Сон навалился сразу.
Утром Дреера разбудили возня и звон за раскрытым кухонным окошком. Он торопливо откинул плед, сунул руку под подушку, вытянул короткий эбонитовый жезл.
Но звуки раздавались явно бытового свойства. А еще Дмитрий услышал голос Анны.
Словесник прошел на кухню и застал идиллическую картину: девушка кормила малыша. Тот чинно сидел за столом на взрослом табурете и поглощал овсяную кашу. На шее у Маугли была даже повязана салфетка, но ел тот вполне аккуратно. Разве что периодически отвлекался, и девушка мягко и терпеливо обращала его внимание на тарелку.
Она была в каком-то плюшевом халате, волосы мокрые. Осеннее солнце через большое кухонное окно придавало их рыжеватому цвету особенный оттенок.
– Доброе утро! – улыбнулась девушка, и эта ее улыбка вдруг ослепила еще не вполне отошедшего от сна Дреера.
– Доброе… – Дмитрий плюхнулся на табурет напротив Анны и поджал босые ноги.
– Овсянки? Чаю? Молока? Тут полный холодильник свежих продуктов. Даже варенье есть домашнее.
Дмитрий мысленно похвалил запасливых ночных дозорных. Наверное, тут было заведено держать все в порядке для возможных гостей. Или оракул подсказал их скорое прибытие.
Дмитрий осушил кружку воды, налив из кулера, увенчанного перевернутой бутылью. Затем придвинул к себе хлебницу, вазочку с вареньем, положил овсянки.
– Приятного нам аппетита. – Он покосился на Маугли.
Малыш не посмотрел в его сторону.
Дреер успел отправить в рот несколько ложек, когда из глубины квартиры послышался грохот мебели и ругательство на незнакомом языке.
– Герой, но зачем стулья-то ломать? – Дмитрий посмотрел на Анну.
– Когда-то я уже это слышала, – улыбнулась девушка.
– Согласен, второй раз шутка – уже не шутка, – признал словесник.
Зашумела вода в ванной. Очевидно, проснувшийся Александр таки сориентировался на местности.
Скоро он возник в дверях кухни: с брызгами на лице, всклокоченными волосами и явной щетиной. Дмитрий инстинктивно потрогал и свой подбородок, затем успокоился: если дозорные наполнили холодильник, то парочка безопасных бритв у них в квартире точно найдется.
– Хайре! – Александр спохватился, наверное, осознал, на каком языке разговаривает.
Никакого серого балахона на Инквизиторе сейчас не было. Черная футболка, выгодно демонстрирующая мускулатуру – на зависть Колину Фарреллу в образе македонского царя, – джинсы и такие же босые ступни, как у Дмитрия.
– Доброе утро! – улыбнулась Анна.
Маугли не удостоил вниманием и этого посетителя.
– Разрешите вторгнуться на ваш семейный завтрак? – Александр перешел на русский.
– Присаживайтесь, Великий, – предложил Дреер. – Как спалось? Читали во сне древнегреческий разговорник?
– А не превратить ли мне тебя в зубочистку? – задумчиво произнес Инквизитор, присаживаясь рядом с Дреером, – стол был приставлен одним торцом к стене, и расположиться вокруг никак не вышло бы.
– Острая получится, – вдруг сказала Анна.
Дреер с Александром посмотрели на нее, переглянулись, и все трое расхохотались. Маугли удивленно завертел головой.
– Кофе есть в этой богадельне? – спросил Александр.
– Есть. Вон там в шкафчике. Растворимый, – показала Анна.
– С хозяйкой нам определенно повезло. – Инквизитор поднялся.
Молча доели овсянку. Маугли занялся печеньем, ломая его на мелкие части и кроша перед собой на столе. Дреер не задавал Александру больше никаких вопросов, но все-таки ждал ответов.
– У меня для вас, господа, пренеприятное известие, – наконец сказал Александр.
– Как ты хорошо знаешь русскую классику, Великий, – не мог не заметить Дреер.
Его совершенно не удивляло, что, несмотря на все сумеречные метаморфозы, Александр продолжал говорить по-русски на уровне носителя. При желании он наверняка мог бы аутентично воспроизвести окающий нижегородский говор или одесский суржик. Но вот общее понимание разных культурных кодов и элементарную начитанность нельзя было восполнить никакими специфическими заклятиями.
– По-твоему, я не читал «Ревизора»?
– Верю, – согласился Дмитрий.
А сам подумал: в конце концов, Александр мог прочесть ради цитаты про самого себя, уже помянутой сегодня наставником Дреером. Тоже ничего удивительного. Помнится, достопочтенный фехтмейстер дон Хуан де Тенорио признавался в особенном хобби – смотреть все театральные постановки о своих похождениях в бурной молодости.
– Так в чем же известие? – спросила Анна.
– Вы, наверное, продолжаете считать меня Александром Великим? Во-первых, я больше не Великий…
Он прервался, видимо, ожидая какой-либо реакции.
– Я в курсе, Ве… Старший, – сказал Дреер. – Вчера мне пришлось сканировать ауру, пока вы… пока ты был без сознания.
