Попялиться же было на что. На первый взгляд, деревня как деревня: россыпь домиков-бунгало по кругу, между ними хорошо утоптанная площадка с огромным кострищем и той самой бочкой чуть поодаль. Старой, довоенных времен, и, как все старое, массивной – как минимум из стали. Причем такой толщины, что ржа до сих пор насквозь не проела. У бочки, как Варька и говорила, дежурил странный персонаж – обряженный в гидрокостюм всклокоченный парень с безумным взглядом. Вел он себя неадекватно: сидел рядом со своей прелес-стью в позе лотоса и мерно покачивался, столь же заунывно мыча. Ни дать ни взять – обкушавшийся мухоморов шаман. Подсознательно я ожидал, что у него как минимум руки будут по локоть в крови – судя по следам на субмарине, уделаться он должен был знатно – но, видать, отмылся, пока всплывал. Да еще потом и протоку пересечь надо было. Короче, Серега, одна штука, – в наличии.
Следующее, что я выцепил внимательным взглядом – жертвенная площадка, застеленная шкурой неведомого зверя. Зверь остался неизвестным, поскольку разглядеть я мог лишь края его шубы, все остальное пространство было завалено всяким. И отнюдь не хламом. Такое лишь Варька могла сказануть. На самом деле здесь были свалены неаккуратной кучей несколько охотничьих ружей с патронташами, с десяток пистолетов в кобурах, рации с головными гарнитурами, очки-регистраторы, пробники-анализаторы, инфоры и банальные смартфоны – вся добыча с археологов. И не только, судя по нескольким сильно поржавевшим железкам. А на вершине горы кто-то пристроил мой шлем. Ух ты мой родненький! Ужо я до тебя доберусь! Никому мало не покажется!..
В целом обстановка обнадеживала: хоть Варька и говорила, что сегодня у всей деревни праздник, в непосредственной близости от, хм, площади с «купелью» толпились исключительно воины, и то не все, десятков шесть навскидку. Большая часть ярко выраженные местные, но и археологи нашлись – они выделялись цветом шевелюр, бородами и одеждой. Никакого централизованного снабжения, кто что добыл, то и носит. Соответственно, бывшие Варькины коллеги и щеголяли кто в шортах, кто в камуфляжных штанах. Обувью и хотя бы футболками они пренебрегали, выставляя напоказ пятнистые торсы. Глаза я рассмотреть не мог, далековато, но по пластике они мало отличались от аборигенов. Разве что дубье держали не так ловко, не насобачились еще. И ноги у некоторых в кровь разбиты, но они не обращали на это внимания. Еще один фактик, ага. Основное же население обоих полов и всех возрастов (за исключением боеспособных мужчин) тусовалось вблизи двух длинных хижин с открытыми террасами. Там же горело несколько костров, в разы меньших, чем тот, что на площади. Ну, я так думаю, потому что этот пока не разожгли, и я мог судить лишь по куче хвороста. Хотя полыхнуть должно знатно. Для меня же лучше, если разобраться. У всех глаза будут засвечены, да и в пляшущих сполохах и замысловатых тенях затеряться куда как проще. Мне же только шлем напялить, и дай Бог ноги. Терпимо, короче.
Осталось прикинуть общую диспозицию и пути отхода, но с этим я решил повременить. Дождусь начала ритуала, тогда и будет ясно. Скорее всего, поставят меня где-то между бочкой и костром. Это было бы логично: и видно меня хорошо, и одинаково близко к двум стихиям. Третью – воздух (с сюрпризом, ага) – я, судя по всему, покорил еще в шлюзе. И до зрителей, что характерно, метров пятнадцать-двадцать. То есть одним броском не достать. Эх, надо было у Варьки подробности выспросить. Хотя ну на фиг, и так еле сдерживалась. Еще бы вторую истерику устроила, для полного-то счастья. Разберусь, не впервой.
Логическое мышление не подвело: меня поставили аккурат посередине между символами культа. Самый здоровый облом из охраны не поленился даже легким пинком согнать Серегу с насиженного места. Тот, впрочем, недовольства не выказал и безропотно переместился за бочку, с глаз долой, из сердца вон. А потом меня схватили за руки и резко ударили под коленки, так что пришлось подобрать ноги и повиснуть на конвоирах. Чисто из вредности, чтобы не расслаблялись. Они и не расслаблялись, видать, опыт имели богатый: более-менее надежно меня зафиксировали, почти в растяг между собой, а еще один пристроился сзади и упер острие копья в основание черепа. Досадно. Этот, ежели что, моментально в страну вечной охоты отправит.
Я попытался уронить голову на грудь, типа, совсем окосел от отравы, и, что самое интересное, мне это удалось – давление наконечника на голову ослабло. Вот бестолочь! Ну ничего, отольются кошке мышкины слезки. Я вас научу Устав караульной службы чтить. Главное, не переиграть. А это запросто, если фарс и дальше затянется. Но вроде нет…
Со стороны сарайчика, из которого мы не так давно вышли, донесся рокот там-тамов – сначала робкий, не очень громкий, но с каждой секундой он обретал силу и страсть. Хорошо колотили, не хуже профессиональных японских барабанщиков-тайко из народного ансамбля. И ритм такой, расслабляюще-угрожающий. Уж не знаю, как им это удалось. Скорее всего, суммарный эффект «стихии воздуха» и собственно ритма. Через некоторое время в уверенный рокот там-тамов вплелся едва заметный, но чрезвычайно раздражающий звон – тягучий, на одной ноте, но с перерывами. Что за паузы, выяснилось очень скоро: откуда-то слева вывернула еще одна процессия – трое аборигенов, обряженных в заношенные до крайности комбезы технической службы. Помимо этих предметов туалета ничего больше на них не было. За исключением, понятно, точечного узора на открытых частях тела. Шедший в центре старик усердно дул в… ультразвуковой свисток. Банальная такая игрушка, распугиватель грызунов. Вот только почему я его слышу?.. И зачем вообще?.. Тоже для снижения порога чувствительности? То гиосциамин, то вот это вот…
«Ответ положительный, на альфа-разумного оказывается комплексное психотропное воздействие».
Спасибо, а то я, болезный, не догадался…
Спутники старца (зуб даю, местный шаман!) тоже не с пустыми руками: у одного горящий факел, у второго – явная емкость, в которой я с изумлением узнал защитный кожух стационарного энергоблока. Старого, правда, еще на топливных элементах. Такие батарейки как раз до Бойни использовались для запитки разнообразных генераторов. Хорошо хоть, нерадиоактивные. С этих станется, могли бы и упаковку от замедляющего стержня реактора приволочь.
Троица остановилась строго напротив меня, шагах в трех, и старик наконец убрал свою дуделку. Потом кивнул правому служке, и тот метнулся к костру. Хворост оказался хорошим, а может, и пропитали какой-то горючей гадостью. Но факт в том, что пламя взвилось мгновенно, на добрых три человеческих роста вверх. Вокруг стало светло, почти как днем, но с поправкой на пляшущие языки и зыбкие тени на периферии зрения. Я все еще вынужденно зыркал исподлобья, но и вторую команду не пропустил – служка смотался к бочке и приволок едва не с горкой заполненную емкость, кою и передал торжественно начальству.
Дальнейший ритуал много времени не занял: дед постоял, что-то невнятно бормоча, потом приблизился ко мне и, не затыкаясь ни на секунду, медленно вылил воду мне на голову. Прямо на темечко, сука! Китайская пытка, мать ее. Хорошо хоть, в уши не попало, зато за шиворот залилось нормально так. Кто бы знал, чего мне стоило сохранить спокойствие! Вода оказалась неестественно липкой, такое ощущение, что кто-то каким-то невероятным образом изменил ее физические свойства, в частности, поверхностное натяжение, и она вместо того, чтобы стекать каплями, чуть ли не моментально расползалась пленкой по коже и также моментально впитывалась. На миг почудилось, что меня с садистским наслаждением облизывает огромная непостижимо ужасная тварь, но наваждение сразу же схлынуло.
