Серафина неловко улыбнулась, чувствуя, как изнутри поднимается совсем иной страх, непохожий на тот, что она испытывала в лесу.
– Спасибо, – неуверенно ответила она, – но я еще не готова.
Брэден понимающе кивнул:
– А где же ты тогда будешь ужинать?
– Мой папаша обычно жарит курицу в железной печке в мастерской.
– Я бы не отказался попробовать, если у вас с папашей найдется лишняя порция, – сказал он.
– Э-э-э… да… – пробормотала Серафина. Она растерялась и даже слегка испугалась при мысли, что Брэден может прийти к ним в мастерскую. – А как же леди Ровена? Ей не будет одиноко, если ты не явишься на ужин?
– Леди Ровене не обойтись без нас в лесу, но во время торжественного ужина мы ей точно не нужны. В Банкетном зале она чувствует себя как рыба в воде, ей и без нас неплохо. Поэтому мне остается только отпроситься у дяди и послать записку Ровене, чтобы она не подумала, будто меня засосал черный плащ или что-нибудь в этом роде.
Серафина улыбнулась, но не успела остановить друга, – так быстро он ушел. Брэден поступил в точности, как обещал. Он быстро переговорил с дядей, а затем, к величайшему изумлению Серафины, вернулся к ней. Дядя не стал ни спорить с Брэденом, ни возражать.
– Ну, веди, – с довольной улыбкой проговорил Брэден. – Я умираю от голода.
Когда Серафина в сопровождении Брэдена вошла в мастерскую, папаша чуть не рухнул от неожиданности, но пришел в себя очень быстро. Он быстро пододвинул мальчику табурет, предварительно обмахнув его тряпкой, а потом дал Брэдену свой самый острый перочинный нож, чтобы резать курицу. Он даже исхитрился и добыл где-то кусок ткани, удивительно похожий на салфетку, чтобы Брэден мог положить ее себе на колени. Серафина спокойно сидела, жевала свою курицу и с удовольствием наблюдала за тем, как папаша и Брэден сидят рядышком и пытаются вести непринужденную беседу.
Брэден говорил на безупречном английском языке аристократов, а папаша – на местном горском наречии, так что время от времени Серафине приходилось переводить то одному, то другому слова собеседника. Впервые в жизни она чувствовала, что не просто находится на своем месте, а совершенно необходима, поскольку только благодаря ей мир не распадается на части.
После обеда Серафина предложила Брэдену заняться тем, чем, по ее мнению, занимались все друзья в Америке после того, как хорошенько перекусят. Одним словом, они пошли ловить крыс.
– Папаша сказал, что какие-то странные грызуны перегрызли провода, – объяснила Серафина Брэдену.
– Тогда пошли посмотрим, – согласился он.
Когда последние осыпанные золотом и бриллиантами леди и джентльмены расходились по своим комнатам, а слуги были заняты уборкой в Банкетном зале, Серафина отправилась вместе с Брэденом побродить по служебным помещениям подвального этажа. Еще через час-другой ей предстояло пробраться в комнату Грэтена, но пока можно было и поохотиться. Серафина вела друга темными коридорами и складскими помещениями собственного царства, вспоминая свою прежнюю подвальную жизнь.
Она думала, что после невообразимых событий последних недель поймать пару крыс – любительниц пожевать провода, будет легче легкого. Но друзья ходили и ходили и никак не могли напасть на след. Чем дольше тянулась ночь, тем в большее недоумение приходила Серафина. Она смотрела, слушала, нюхала, как всегда, но крыс нигде не было. Отец сказал: в доме крысы. Она – Самый Главный Крысолов. Она всегда находила крыс. А сегодня почему-то не могла.
– Может быть, это из-за меня? – спросил Брэден. – От меня слишком много шума?
– Нет, не думаю, – ответила Серафина. – Мы проверяем все их излюбленные уголки. Если бы они были в доме, мы их по крайней мере увидели бы.
– Они не могли убежать наверх?
Девочка покачала головой:
– Наверху никогда не бывает крыс, я этого не допускаю.
Она нахмурилась, думая, как поступить дальше.
– Может, твой отец ошибся насчет крыс? – спросил Брэден.
– Может быть, и так, – сказала Серафина, – но я своими глазами видела провода, которые явно кто-то перегрыз.
После полуночи они с Брэденом, бросив охоту, отправились на первый этаж. Там уже никого не было. Не горели лампы, давно потушили свечи. Слуги разошлись спать по своим комнатам на верхних и нижних этажах. Музыканты давным-давно убрали инструменты в футляры и ушли домой. Банкетный зал и все остальные комнаты на первом этаже стояли темные и пустые.
– Пошли. – Серафина махнула рукой в сторону парадной лестницы. – Обыщем комнату Грэтена.
На втором этаже они, присев, внимательно посмотрели вверх, чтобы убедиться, что на лестнице никого нет. Все было чисто, и они тихонько поднялись на следующий этаж.
Достигнув третьего этажа, они снова присели, всматриваясь в темноту вверху, не защищенные ничем, кроме перил. В этот момент Серафина поняла, что они находятся на том самом месте, где они с Гидеаном упали с лестницы. Девочка осторожно глянула вниз, в темный пустой холл. В окно ярко светила луна, окутывая все вокруг жутковатым серебристым сиянием.
У Серафины по спине пробежала дрожь. Она расслышала какие-то звуки на другом конце холла третьего этажа. Девочка посмотрела на друга и поняла, что он тоже слышит.
Звук был слабый, едва различимый. Она приставила ладони к ушам, чтобы увеличить слышимость. И услышала снова. Легкое шуршание где-то впереди, шорох по полу крохотных лапок. Серафина молча тронула Брэдена за руку, и они поползли вдоль стены.
Как только звук смолк, они замерли. Когда шорох возобновился, они опять поползли. Теперь Серафина уже различала дыхание тварей, поскребывание когтей по полу, шелест хвостов. У Серафины автоматически дрогнули руки, напряглись ноги.
– Это крысы, – шепнула она Брэдену.
Они тихо и медленно крались через холл, пока не добрались до коридора, соединяющего северную и южную башни. Девочка осторожно заглянула за угол, чувствуя, как ее охватывает страх, – в конце коридора стоял тот самый шкафчик с потайной дверцей, ведущей на чердак, где на нее напали иглохвосты.
Неужели и крысы там?
Она медленно шагнула вперед, все так же прислушиваясь и пытаясь определить, где именно возятся грызуны. Ей показалась, что она слышит, как грызут одновременно сотни крыс.
Она стояла на том самом месте, где на нее кинулся Гидеан.
– Серафина… – с ужасом прошептал Брэден, и его дрожащая рука коснулась ее предплечья.
И тут она увидела. На стене висел большой деревянный ящик с застекленной передней стенкой, внутри которого хранились орудия противопожарной безопасности. Этот ящик висел там, сколько она себя помнила. Но сейчас внутри него шевелился живой клубок темной шерсти и голых хвостов. Зубы скребли по металлу, как будто ящик был набит тысячами тараканов. Крысы грызли электрические провода.
