– Маркграф Бранденбургский Георг Фридрих фон Гогенцоллерн – как раз то, что требуется, ваше величество! – прикрыв глаза, льстиво улыбнулся посол. – Все в герцогстве благоволят ему, все знают, что герр Георг – это сама доброта и милость, и он так относится к своему кузену Альбрехту, так… Поверьте, родная мать не относилась бы лучше! Да, кстати… вот письмо от Георга. Ваше королевское величество – вам.
С поклоном передав письмо, посланник благоговейно замер в углу, сверкая хитрыми глазами в ожидании, пока Магнус прочитает послание.
Ничего особенно гнусного Арцыбашев в письме не нашел: обычное дело, маркграф, желая призахапить себе еще и прусское герцогство, доказывал новому королю, что он, Георг Фридрих, при «наличии отсутствия» у герцога Альбрехта Фридриха потомков мужского пола, вполне может претендовать на наследное управление Пруссией, ввиду близкородственности к герцогу. Для вящей убедительности Георг Фридрих предлагал пятьсот прекрасно обученных солдат и значительную сумму в размере двухсот тысяч золотых дукатов. Что ж, как раз этого-то Магнусу и не хватало! Он и не пытался скрыть радости:
– Пятьсот солдат! Двести тысяч! Вот ведь, сразу видно, как заботит славного Георга судьба его несчастного кузена. Что ж, думаю, более достойную кандидатуру на пост регента мы вряд ли сможем найти. Однако необходимо пройти кое-какие процедуры, – Арцыбашев цинично улыбнулся. – Чистая формальность, но все-таки. Знаете, в сейме могут найтись и противники маркграфа. Я вот точно знаю, что князь Николай Кострожский будет против. И, возможно, кардинал Родриго… И еще парочка магнатов.
– Я запомнил ваше величество, – Аксель не менее цинично улыбнулся в ответ. – А имена тех двух магнатов вы мне назовете позже?
– Именно так, мой дорогой друг! – вскочив с кресла, Магнус-Леонид схватил посланца за руку и долго тряс ее, между делом уточняя классификацию предложенных ратников: кто они там – мушкетеры, пикинеры, рейтары?
– Мне бы, знаете ли, больше рейтары подошли. В Венгрию б их отправил… или под Смоленск.
– Хотите рейтар – будут вам рейтары! – осклабился барон. – А деньги, двести тысяч, у меня с собой. Векселем. Завтра же…
– От всей души поздравляю регента – маркграфа Бранденбургского Георга Фридриха Гогенцоллерна! От всей души!
И впрямь: полтысячи опытных солдат и деньги – это поистине царский подарок! И Пруссии было не жаль – а что чужие земли жалеть-то?
– Вот уж верно сказано – не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, – с усмешкой заметила королева Мария.
Выпроводив посланца, Магнус первым делом бросился к ней – хвастаться.
– Про Сашку он ничего не спрашивал?
– Да нет…
– То и подозрительно! Как бы не пропасть девке.
Зловещий для многих дам барон фон Зеевельде, конечно, хотел спросить о баронессе Александре. Мало того, собирался поведать о ее подлом происхождении… и попросить отдать девку ему, предварительно лишив дворянства, полученного обманным путем.
Именно так Аксель бы и сделал и насладился бы унижением, страхом и болью Сашки сполна. Однако увы – приходилось сдерживаться. Все дело в том, что, как доложил верный Акинфий-Вальтер, ушлый король Магнус знал об этой зловредной девке всё! Знал и держал при себе для каких-то своих тайных целей. Что ж… Поквитаться с простолюдинкой надобно было обязательно – барон не привык спускать обиды никому. А потому сразу же после аудиенции вызвал убийцу.
– Эту лжебаронессу нужно выкрасть, Вальтер! Выкрасть и доставить… я скажу, куда. Может быть, в охотничий замок или на постоялый двор… Впрочем, нет! Пожалуй, там слишком людно.
– Если хотите, барон, я сниму небольшой уединенный домик.
– Да-да-да! Вы прекрасно меня понимаете, дорогой друг.
– А если с ней… если погибнут посторонние, скажем, слуги?
– Пусть погибают, – отмахнулся посол. – Меня они не интересуют вовсе. Делайте как вам будет удобно, дорогой Вальтер.
Упоминая посторонних, убийца имел в виду того мальчишку-аптекаря, что уцелел тогда в Москве, и которого он случайно увидел не далее как вчера. Увидел, но не сразу узнал, не придал значения, а вот теперь… Говорить о мальчишке барону Вальтер вовсе не собирался – зачем выставлять себя неумехой, не способным убрать лишних свидетелей? Просто подстеречь, свернуть шею – и все. Вот и доделано дело, вот и зачищены все. Так и будет, убийца нисколько не сомневался. Волновало его лишь одно – как бы не пропустить момент, когда зачищать будут его самого! А такой момент рано или поздно настанет, и это без вариантов. Слишком уж он много знал! Выходов имелось два: либо сбежать куда-нибудь в Америку, либо нанести удар первым. Как именно он будет действовать, Вальтер еще не знал – думал.
* * *
Зная зловещую репутацию барона, Магнус и Маша тоже начали действовать. Сашку нужно было срочненько где-то спрятать. Либо отправить обратно в Ливонию.
– Не, в Ливонию нельзя, – подумав, возразила королева. – Там он ее еще быстрее убьет.
– Ну, а прятать-то где будем? – Его величество в задумчивости мерил шагами опочивальню, то и дело натыкаясь на массивную деревянную кровать и сидящую на ней супругу. Такую красивенькую, синеглазенькую… желанную…
– Была бы мужиком – послом бы куда-нибудь отправили, а так… даже и не знаю, честно сказать.
– Может, ее замуж выдать? – неожиданно предложила Мария. – За кого-нибудь из местных воротил.
– Разве что за детей воротил… или внуков.
– Я про них и говорю. Сашка-то у нас не страшная. Да и приданое – замок, поля, леса… Только вот есть у нашей Александры дружок верный и, верно, любовник.
– О молодом Эрихе говоришь?
– О нем.
– Так за него и выдать! – король громко расхохотался и уселся на кровать рядом с супругой. – А что? Свадьбу живенько сыграть, а потом Эриха – послом, а жена пусть за ним едет.
– Боюсь, не получится живенько, – с сомнением покачала головой юная королева. – Она ж овдовела совсем недавно.
Сашку решили спрятать невдалеке от Кракова, на лесном хуторе близ соляных шахт. Хуторянина – звали его Анджей Пайда – рекомендовал Кшиштоф Граевский, уже получивший в королевском правительстве важный пост министра экономики, политики и финансов. Пан Кшиштоф охарактеризовал нелюдимого с виду Анджея как «человека огромной души и доброго большого сердца». Здоровущий, заросший черной щетиною хуторянин чем-то напоминал медведя. И детей его, и супругу несколько лет назад прибрала злодейка чума – как и многих. С тех пор Пайда жил один, этаким лесным отшельником-анахоретом, и ни с кем из соседей не общался.
Юную даму с пожилой служанкою и юным слугой – Францем – пан Анджей принял ласково, предоставив для жительства небольшой флигель, располагавшийся неподалеку от господского дома. Рядом с хутором протекала небольшая речушка, в лесу густо росли липы и клены. Никто из соседей на хутор не наведывался, особенно сейчас – зимой, разве что иногда забредали на огонек охотники, так и это случалось редко.
