Зетист открыл глаза и прекратил думать о ерунде. Самое лучшее, что он мог сделать для Беллы, — так это не допустить ее встречи с ним снова, даже случайной. Только так он может исправиться.
Но сам будет видеться с ней. Каждую ночь. Зетист будет навещать Беллу, чтобы удостовериться в ее безопасности. Для мирных вампиров сейчас время сложное, поэтому за ней нужно присматривать. Но, делая это, он останется в тени.
Мысль, что он будет защищать ее, его успокоила.
Зетист во многом не доверял себе. Но на свою способность защитить ее он мог положиться — не имеет значения, скольких лессеров придется ему заживо сожрать.
Глава 45
Мэри слонялась по балкону на втором этаже перед дверью спальни. Она не могла наблюдать, как Буч и Ви крепят там все эти цепи. Девушка с трудом соображала, эротично или пугающе то, что они готовили Рэйджа к сексу с ней.
Дверь открылась.
Буч осмотрел все кругом, не встречаясь с ней взглядом.
— Он готов.
Вышел Вишу, раскуривая самокрутку. Глубоко затянулся.
— Мы будем здесь, в коридоре. На случай, если понадобимся.
Сначала она хотела сказать им, чтобы они ушли. Отвратительно, если братья будут поблизости, пока они с Рэйджем занимаются сексом. Уединенность подразумевает не только укромное интимное пространство, но и состояние души.
Но потом Мэри вспомнила о том количестве стали, с которым они пришли. Она совсем не ожидала, что будет столько железяк. Ладно бы веревка. Или наручники. Но явно не то, чем поднимают машину с земли.
— Уверены, что вам нужно ждать? — спросила она.
Они кивнули.
— Уж поверь нам, — пробормотал Буч.
Мэри зашла в комнату и закрыла за собой дверь. По обе стороны от кровати стояли зажженные свечи, а Рэйдж лежал голый на матрасе — руки заломлены, выпрямленные ноги раскинуты в стороны. Талию и колени обвивали цепи, завязанные в мертвую петлю вокруг мощных дубовых ножек кровати.
Рэйдж поднял голову, глаза цвета морской волны затуманились.
— Уверена?
«На самом деле — нет».
— Кажется, тебе не совсем удобно.
— Все не так уж плохо.
Его голова откинулась назад.
— По крайней мере, я рад, что это ножки кровати, а не лошадей, несущихся в четырех разных направлениях.
Мэри взглянула на его громадное тело, распростертое для нее словно в качестве какой-то сексуальной жертвы.
Святые угодники… Неужели это вправду? Она действительно собирается…
«Прекрати, — сказала она себе. — Не держи его в этаком положении дольше, чем надо. Когда все закончится и он поймет, что все в порядке, тебе больше не придется этого делать».
Мэри сбросила обувь, сняла через голову свитер и водолазку, затем расстегнула джинсы.
Рэйдж снова поднял голову. Когда она сняла бюстгальтер и трусы, его плоть зашевелилась. Увеличилась. Она наблюдала за изменениями, которые происходили для нее, — как он твердел, набухал, рос… От возбуждения его лицо покрылось легкой краской, а красивая кожа без единого волоска — испариной.
— Мэри…
Его зрачки побелели, и он, замурлыкав, стал вращать бедрами. Возбужденное орудие протянулось дальше пупка. Во внезапном порыве плечи Рэйджа приподнялись, натягивая оковы. Цепи загремели, задвигались.
— Ты в порядке? — спросила она.
— Мэри, о господи. Я… мы оба голодны. Мы… жаждем тебя.
Собравшись с духом, она шагнула к кровати. Нагнулась и поцеловала его в губы, затем забралась на матрас.
Когда Мэри оседлала бедра Рэйджа, он начал извиваться под ней.
Взяв своей рукой его орудие, она попыталась засунуть его внутрь. Но с первого раза не смогла. Он оказался слишком большим, а она была еще не готова, поэтому все болело. Она попыталась еще раз, ее лицо перекосилось.
— Ты не стала для меня влажной, — сказал Рэйдж, изгибаясь, когда она поднесла его твердый орган к своей плоти еще раз. Мужчина издал странный гудящий звук.
— Все будет в порядке, дай мне просто…
— Иди сюда.
Когда он заговорил, его голос поменялся. Стал еще глубже.
— Мэри, поцелуй меня.
Она легла Рэйджу на грудь и прильнула к нему губами, стараясь возбудиться. Не сработало.
Он прервался, словно почуяв отсутствие ее желания.
— Поднимись выше.
Цепи зашевелились, металл зазвучал, словно музыка.
— Дай мне свою грудь. Поднеси к моему рту.
Она поднялась по нему выше и поднесла сосок к его губам. Когда девушка почувствовала легкое посасывание, ее тело откликнулось. Она закрыла глаза, с облегчением чувствуя жар между ногами.
Похоже, Рэйдж уловил перемену в ней: мурчание стало громче, великолепный звук наполнил всю комнату. Он ласкал Мэри своими губами, его тело двигалось волнами под ней, грудь вздымалась, а затем шея и голова опускались. Пот опять выступил на его коже, запах его желания наполнил воздух ароматом специй.
— Мэри, позволь мне попробовать тебя.
Его голос такой низкий, что слов почти не разобрать.
— Нектар. Меж твоих ног. Дай мне попробовать.
Она посмотрела вниз, на нее уставились два светящихся белых шара. Они обладали гипнотическим эффектом, эротический соблазн, перед которым она не могла устоять, хотя знала, что сейчас с ней не Рэйдж.
Мэри заползла на его тело, останавливаясь на груди. Близость немного пугала ее, особенно когда он лежал под ней связанный.
— Ближе, Мэри.
Даже имя ее он произносил иначе.
— Пододвинься ближе к моему рту.
Она неуклюже нависла над ним, стараясь приспособиться к той позе, в которой он лежал. В конце концов Мэри встала одним коленом ему на грудь, а другим на противоположное плечо. Он вытянул вперед шею и повернул голову, поднимаясь, чтобы достать ее плоть, поймать губами.
Его стон вибрацией отозвался у нее между ног, она уперлась рукой в стену. Удовольствие полностью поглотило ее страх, сделав служанкой секса, пока Рэйдж лизал и посасывал ее. Когда тело Мэри отозвалось влажным потоком, раздался резкий звук, за которым последовал рык. Цепи туго натянулись, деревянный корпус кровати заскрипел. Огромные руки Рэйджа напряглись в оковах, которые держали его. Мускулы затвердели, пальцы растопырились и загнулись, словно когти.
— Вот так, — сказал он между ее ног. — Я чувствую, как ты… сейчас кончишь.
Его голос сорвался на рев.
Оргазм настиг Мэри, и она упала, задевая его лицо ногами, перед тем как положить их ему на шею. Когда ее пульс успокоился, она взглянула на Рэйджа. Его белые неморгающие глаза стали широкими от удивления и трепета. Полностью плененный ею, он лежал там и дышал в том же странном ритме: два коротких вдоха и один долгий выдох.
