– Нет, спасибо.
– Было бы предложено.
Норваец поклонился и пошёл на своё место, а майор-магистр кашлянул, привлекая внимание студентов:
– Итак, господа, будем считать вводную лекцию законченной. Надеюсь, что новички самостоятельно изучат пропущенные ими темы, а мы приступим к практическим занятиям. – Дон Хорхе сделал знак ассистентам, и те сняли покрывало со стоящего на столе сооружения. – Что мы видим перед собой?
Студенты оживились. Прикладная алхимия по праву считалась у них любимым разделом лекарской науки, особенно та её часть, что относится к получению важнейшей составляющей любого зелья.
А главный целитель продолжил:
– Мы видим перед собой аппарат для возгонки так называемой «аквавиты», что на одном из древних языков имеет значение «вода жизни». Однако не стоит обманываться – в чистом виде полученный продукт смертельно опасен, и употребление его неразбавленным непременно приведёт к летальному исходу. Приготовленные на основе аквавиты зелья обязательно следует разбавить водой в пропорции один к восьми, и только ячменная вытяжка допускает разбавление один к трём.
Чучело зайца за спиной майора-магистра презрительно скривилось и показало неприличный жест. А норваец пробурчал:
– Слабаки…
Дон Хорхе услышал бурчание и спросил:
– У вас есть возражения, рикс?
– Есть, – кивнул Вова. – Ядовитость аквавиты сильно преувеличена неучами, и последние исследования норвайских учёных в очередной раз подтвердили это. И я могу подтвердить, если позволите.
– Вот как? – прищурился дон Хорхе. – Каким образом вы это подтвердите?
– Выпью! – Прокатившийся сдержанный гул содержал в себе оттенки недоверия и восхищения невиданной смелостью одновременно. – Какая доза считается смертельной?
Главный целитель пошарил на полке за своей спиной и выставил мензурку граммов на пятьдесят:
– На самом деле рискнёте?
– Удвойте дозу! – потребовал варвар. – И дайте мне вон то зелёное из банки!
Дон Хорхе был не против преждевременной кончины самонадеянного новичка, но счёл своим долгом предупредить:
– Недозрелые плоды южной пупырчатой лианы тоже ядовиты и применяются в свежем виде исключительно для лечения ожогов и угревой сыпи. Для этого их следует измельчить в кашицу и… ну, это неважно. Образец, хранящийся в солевом растворе, сохраняет ядовитые свойства.
Вова опять подошёл к кафедре, перелил содержимое двух маленьких мензурок в одну большую и достал из любезно поданной банки солёный огурец:
– Видите ли в чём дело, дон Хорхе… используя философскую концепцию отрицания отрицания отрицанием и зная о единстве и борьбе противоположностей… Ваше здоровье, сэр!
Майор-магистр широко открытыми глазами наблюдал за процедурой принятия смертельно ядовитой жидкости и нервно дёргал левым веком в такт глоткам норвайского рикса. А тот выпил, шумно выдохнул, похрустел солёным плодом южной лианы, вытер губы широким рукавом шёлковой мантии и расплылся в довольной улыбке.
– Для чистоты эксперимента его следует повторить!
– Прямо сейчас! – в глазах дона Хорхе загорелся огонь естествоиспытателя-камикадзе. – А практические занятия проведут ассистенты. Вы готовы продолжить, многоуважаемый рикс?
Глава 7
Статс-секретарь появился в лаборатории главного целителя слишком поздно – увлеченный экспериментами майор-магистр заперся в кладовке с магическими ингредиентами и на стук не реагировал. Зато через несколько минут настойчивость господина Моргана была вознаграждена и дверь распахнулась.
Слегка покачивающийся северный варвар оглядел Джованни с головы до ног и задал неожиданный вопрос:
– Третьим будешь?
– В каком смысле, многоуважаемый рикс? – поспешил уточнить статс-секретарь. – Я пришёл по поручению сэра Артура и хочу видеть господина майора-магистра.
– Он здесь, – норваец показал себе за спину. – Но третьим всё равно будешь!
Тщедушному Джованни ничего больше не оставалось, как подчиниться грубой силе. Варвар втащил его в кладовку и усадил за стол лицом к лицу с доном Хорхе. Тот поморгал остекленевшими глазами и уверенно заявил:
– Я эту сволочь когда-то видел. Не помню где, но точно знаю, что подлец первостатейный. Ты посмотри, друг мой рикс, на его хитрую рожу.
– Смотрю, – согласился норваец и вручил статс-секретарю глиняный стаканчик. – Пей, хитрая сволочь. Или ты не уважаешь дона Хорхе?
Джованни главного целителя очень уважал и даже немного боялся, хотя в последнем не сознался бы даже под пытками. А вот дикий северный варвар после событий сегодняшнего утра пугал его до слабости в ногах и неприятных ощущений в желудке.
– Мне пить вот это?
– Ты идиот?
– Я статс-секретарь сэра Артура фон Юрбаркаса, ректора нашего университета. И он поручил мне…
– Да хоть апостол Павел, – перебил норваец. – Никаких разговоров о делах, пока не выпьешь с нами. Правильно я говорю, дон Хорхе?
Майор-магистр величаво кивнул, едва не клюнув носом в оставшиеся на столе стаканы, и изрёк старинную мудрость, являющуюся неофициальным девизом лекарского факультета:
– Наука требует жертв!
Деваться некуда, и Джованни опрокинул в себя содержимое стаканчика. Будто расплавленный металл прокатился по глотке и провалился вниз, а всё вокруг расплылось из-за выступивших на глазах слёз. Хватая воздух пересохшим ртом, статс-секретарь с огромным трудом вздохнул и прислушался к ощущениям. Ощущения настораживали.
– Вот видите, дон Хорхе, и на этого яд не действует, – норваец сунул Моргану нечто зелёное и пупырчатое. – Закуси, болезный.
Главный целитель поднял указательный палец и попытался сосредоточить на нём взгляд. Не получилось… Хлопнул в ладоши:
– Пусть повторит.
– А мы?
– И мы повторим.
Минут через десять вспомнили про поручение ректора, которое должен был передать Джованни Морган. И к ужасу своему тот осознал, что начисто забыл всё, включая своё собственное прошлое. Имя, правда, вспомнил.
– Но я же пришёл… э-э-э?
Норвайский рикс, как наиболее трезвый, решил помочь наводящими вопросами:
– Тебя послали?
– Да.
– Куда?
– Сюда.
– Зачем?
– Чтобы передать.
– Что передать?
– Поручение.
– Какое?
– Важное.
– Кому передать?
– Кому следует.
– Куда следует?
– Куда послали, туда и следует.
