– Это же государственная тайна!
– Да, ваше сиятельство, так оно и есть. В каждом кабаке о ней говорят, но предупреждают о строжайшем соблюдении секретности, стало быть, чтоб при посторонних языками не болтали. А Братство Маммоны даже награду назначило за наиболее секретную и подробную версию. Но имперский посол даёт в два раза больше.
– Мать их… – сквозь зубы выругался граф. – Ладно, давай второй вопрос.
– Так это он и был, ваше сиятельство. Только не вопрос, а сообщение о подозрительной дружбе святых банкиров и посольства империи.
Граф использовал ещё несколько крепких выражений для описания морального облика представителей Братства Маммоны, упомянув их экзотическое происхождение от совокуплявшихся самыми затейливыми способами редких животных. Благочестивые ростовщики были давней головной болью Груманта, с которой не мог справиться даже Его Величество в бытность свою всесильным герцогом Ланца, советником покойного короля и фактическим правителем королевства.
Они набрали силу во времена прошлого царствования, охотно ссужая деньги под мизерные проценты на развлечения двора. Огромные суммы проходили мимо протестующего против безумных трат герцога, а взамен святые отцы получали привилегии и послабления, отменить которые могли разве что сами Небесные Боги. Да, самые жадные и беспринципные представители Ордена Маммоны часто умирали от несварения желудка, от укусов безвредных комнатных собачек, от не вовремя закрытых каминных вьюшек, ломали шеи в падении со спокойных и меланхоличных осликов… Но остальные давили количеством, постепенно прибирая к рукам почти все финансы государства.
А тут, видимо, обиделись на недавний разгром своего столичного банка и решили поискать защиты у могущественной империи в лице её посла. Что же, большие деньги и предательство часто идут рука об руку.
– Дружба, говоришь?
– Так точно, ваше сиятельство. Некто брат Гругус, бывший настоятель банка Ордена Маммоны в городе Окленде, под видом имперского негоцианта каждый день приходит в посольство с докладом, получая плату необработанными изумрудами.
– Откуда знаешь?
Стефан тяжело вздохнул, вытащил из-за пазухи небольшой кожаный мешочек и признался:
– Будучи в стеснённых обстоятельствах, я позволил себе… э-э-э… Но как честный человек…
– Не смеши и не рассказывай сказки, – перебил граф. – Срезал кошель, а потом увидел, что хапнул не по чину, и испугался. Так?
– Почти так, ваше сиятельство. Только не испугался, а поостерёгся. Я же знаю, что ювелиры и торговцы драгоценностями обязаны давать отчёт о происхождении товара.
– А скупщики краденого?
– Разве гномы их не всех подчистую вырезали? – на лице Стефана появилось ясно видимое огорчение. – Но всё равно, как честный человек…
– Эту старую шутку я уже слышал. Вот что, Стефан, в Галлиполиду ты не поедешь, но занятие по твоим способностям мы найдём. Завтра с утра придёшь в королевский дворец и найдёшь меня – есть кое-какие мысли.
– И постоянное жалованье будет?
– Ты куда деньги деваешь? Если я правильно помню, то рикс Вован заплатил тебе за год вперёд.
– Да много ли тех денег… Северные варвары на всём экономят, даже на мне! Вот давеча припёрлось их штук десять, а за ценную информацию даже дырявого эскудейро не дали.
– Постой, откуда в Лютеции десять норвайцев?
– Так короля своего ищут, ваше сиятельство.
– Какого ещё короля?
– Да ведь, по-ихнему, рикс как раз короля и обозначает.
– Рикс Вован…
– Ага, варварское величество и есть.
Глава 10
С недавних пор Лунгдум стал похож на поле боя, и любой приличный человек рисковал жизнью, появившись на его улицах. Впрочем, неприличные люди тоже рисковали. Здесь кипели нешуточные страсти, то и дело переходящие в вооружённые столкновения, а случайной стреле или дротику наплевать, что ты не принадлежишь ни к одной из противоборствующих сторон и спешишь по важной государственной надобности. Но это шальная стрела, а вот вечером в мерцающем свете факелов могут и мечом приласкать, особенно если одежда приличная, да на поясе толстый кошель висит.
А началось всё с малости, с обыкновенного убийства. Сколько таких убийств в столице случается? И не сосчитать! Но когда в Университете один декан зарезал другого, благородное общество возмутилось. Родственники погибшего фон Зальца обратились за правосудием к Его Императорскому Величеству, получили отказ в выдаче преступника и устроили собственную войну, оправдываясь древним правом на кровную месть. Естественно, члены семейства ди Эспиноза и Фелицитат возмутились такой постановкой вопроса и, не желая умирать просто так, ответили ударом на удар со всей широтой благородной души.
У каждого рода в столице обнаружилось достаточное количество сторонников, так что мелкие стычки быстро переросли в полномасштабные боевые действия. Остановить кровопролитие не смогло даже прямое вмешательство императора – посланный на разделение противоборствующих сторон гвардейский полк был разбит совместными усилиями временно объединившихся фон Зальца и ди Эспиноза и Фелицитат. Как говорят грубые провинциалы из Груманта – двое в драку, а третий в… ну да, угадали, именно туда.
Впрочем, трогательное единение противников просуществовало ровно два дня, а потом кровавая карусель закрутилась с новой силой. Ждали прибытия в столицу войск с границы, но пока они не подошли, благородные враги с увлечением резали друг друга, стараясь нанести кровникам как можно больший урон до принудительного примирения. Всем участникам междоусобицы было очень весело.
Одинокий пешеход, только что прикончивший двух пытавшихся ограбить его бродяг, сегодня не веселился. Должность императорского фельдъегеря вообще не располагает к веселью, а если путь от дворца Фламиниев до Университета приходится в буквальном смысле прорубать мечом, то настроение портится вместе с характером.
Подумать только, на посланца Его Императорского Величества нападают в двух шагах от университетских ворот, и ни одна учёная скотина не соизволила поспешить на выручку! Да, вроде и самому не трудно справиться с охамевшими представителями столичного дна, но хотя бы символическую помощь оказать могли. Тем более в бойницах воротной башни то и дело мелькают встревоженные морды и заходящее солнце бликует не на украшениях, а на доспехах.
А ведь мундир фельдъегерской службы виден и узнаваем издалека… Боятся высунуть нос из-за крепких стен или не хотят вмешиваться принципиально? Если второе, то господам из Шестиугольной Башни нужно всерьёз поработать над этим вопросом.
Хотя нет, стоило только вложить меч в ножны, как скрипнули ворота, выпуская десяток рыцарей в великолепных доспехах от лучших подгорных мастеров. Ну естественно, в Университете обучаются отпрыски знатнейших семей империи, для которых не трудно потратить полторы-две сотни марок на вооружение желторотого юнца. В гвардии Его Императорского Величества разве что офицеры могут похвастаться подобной экипировкой. А зачем это здесь? Университет традиционно не принимает участие в любых междоусобицах, и студенты из противоборствующих сторон обязаны сохранять нейтралитет до окончания обучения. Традиция, подкреплённая тремя десятками отрубленных голов за последние двести лет.
