– Итак, – произнес Дейт Лостран, упиваясь своей победой. – Нам нужен договор. Отдайте нам его, и вы останетесь живы.
Селена ответила на эту явную ложь презрительной усмешкой. Она не питала иллюзий относительно своей дальнейшей участи. Чтобы отпустить живым, имея возможность убить ненавидящего тебя инфера, надо быть круглым дураком. А этот дроу дураком отнюдь не выглядел.
– Ну что же, – зловеще усмехнулся адепт, – другого я и не ожидал. Но возможно, у меня получится вас переубедить.
«Глаз» вспыхнул ярче, и ослепительный луч ударил в ногу Селены. Как ни старалась убийца сдержать крик, это ей не удалось, ибо боль была воистину адской. В бедре осталась дыра с обожженными краями, из которой потекла зеленоватая фосфоресцирующая жидкость – кровь инфера.
– Будь ты проклят, ублюдок! – прошипела Селена, зажимая ужасную рану рукой.
– Договор, леди! Я начинаю терять терпение!
– У меня его с собой нет. Он в надежном месте. Я бы могла телепортировать его сюда…
Дроу презрительно расхохотался:
– Не держите меня за дурака, леди! Думаете, я куплюсь на такую детскую ложь? Он где-то при вас, я знаю.
– Так обыщите меня! – Селена блефовала. Договор был действительно при ней, но скрыт иллюзией невидимости. Иллюзия была результатом действия специального зелья, а не Силы инфера, поэтому убийца надеялась, что бумагу не найдут. А значит, будет шанс поторговаться.
– А что, это мысль… – адепт усилил интенсивность излучения «Глаза». Слабость и боль во всем теле Селены усилились. Даже двинуться было сейчас для нее почти невыполнимой задачей.
Дейт Лостран взглянул на Баркова, тот кивнул и коротко приказал:
– Дэвид, давай!
Ньюмен встал, подошел к Селене, благоразумно стараясь не загораживать ее от взгляда адепта, и на мгновение замер в нерешительности.
– Смелее же! – подбодрил его Лостран. – Она беспомощна.
Ньюмен склонился к Селене и начал неторопливо и тщательно обыскивать ее, стараясь не смотреть в адское пламя глаз убийцы. Иллюзия действовала и на осязание, так что он ничего не нашел.
– Пусто, – констатировал Ньюмен, поворачиваясь к Лострану.
Адепт на мгновение смешался, но потом его лицо вновь расплылось в улыбке:
– Ну конечно! Как я сразу не подумал об этом! – Он повернулся к сумке, которую принес с собой и принялся в ней рыться, не переставая при этом окатывать инферийку обессиливающим излучением «глаза». Наконец, удовлетворенно хмыкнув, извлек оттуда небольшой пузырек с жидкостью синего цвета. – Как видите, леди, мы хорошо подготовились к встрече.
Он бросил пузырек Ньюмену:
– Капните на нее несколько капель.
Селене стоило большого труда не застонать от отчаяния. Она прекрасно знала, что в пузырьке – зелье, рассеивающее иллюзии. Сейчас они найдут договор, и последний шанс выторговать себе небольшой срок жизни и возможность бежать будет упущен. Но поделать она ничего не могла. Вот если только…
Капли зелья рассеяли иллюзию. Ньюмен снова стал обыскивать ее, и вскоре его пальцы сомкнулись на свернутом в трубочку договоре. Внезапно он услышал над ухом шепот Селены:
– Ну что, мачо, понравилось меня лапать? А трахнуть не хочешь?
Слегка ошарашенный, Дэвид Ньюмен не удержался и на мгновение взглянул в лицо Селены. Тут же пламя ее глаз поглотило его. Конечно, эдемитский артефакт забирал Силу у инферийки, однако не всю, оставляя какие-то жалкие крохи. Вот эти – то крохи и копила Селена все время, пока лежала здесь беспомощная, чтобы выплеснуть все накопленное в отчаянную гипнотическую атаку на Ньюмена.
Дейт Лостран краем глаза уловил какое-то изменение в его ауре. Пара секунд ушла у дроу на то, чтобы понять, что это может означать, и когда начальник службы безопасности резко развернулся к нему с пистолетом в руке, адепт успел поставить защитное поле, отразившее пулю. Затем Лостран нанес силовой удар, который отшвырнул Ньюмена через полкомнаты и ударил о шкаф. Тот, оглушенный, рухнул на пол, держа в одной руке пистолет, а в другой – договор.
– Отберите у него оружие! – крикнул Лостран Баркову. – И договор тоже!
Барков, не долго думая, подчинился, – тут было не до субординации. Вышеописанные события заняли намного меньше времени, чем ушло на их описание. Но в течение этого времени Лостран невольно отвлекся и ослабил давление, которое он оказывал на Селену излучением «глаза». Убийца воспользовалась предоставленной возможностью на всю катушку и разыграла единственный свой козырь, – усилием воли активировала амулет стихийника.
Ревущее воплощение разрушительной огненной стихии метнулось к Лострану. Тот успел поставить защитный экран, но на мгновение позже, чем нужно, и плащ на нем загорелся. Анна Берестова сидела в каком-то ступоре с того самого момента, как Лостран извлек «глаз геноцида», но Андрей Барков не потерял присутствия духа. Он сбил адепта с ног и помог ему сорвать с себя пылающий плащ. Стихийник выпустил в них струю пламени, но Лостран отразил ее защитным полем.
Селена, впрочем, и не надеялась, что огненному элементалу удастся одолеть адепта. Роль стихийника была иной, и он с ней прекрасно справился: сражаясь с элементалом, Дейт Лостран на несколько секунд полностью утратил контроль над «глазом», и его губительное сияние почти погасло. Сил, чтобы атаковать, у Селены не было: проклятый эдемитский артефакт высосал почти всю ее энергию, да и боль в раненой ноге едва не отправляла ее в бездну беспамятства. Оставалось только бежать, что Селена немедленно и сделала. Правда «немедленно» – не совсем точное слово. Магия телепортации, обычно получающаяся у нее мгновенно и без проблем, сейчас пошла с большим трудом. Вместо молниеносного исчезновения, Селена стала медленно растворяться в воздухе.
Увидев, что убийца уходит, Лостран издал крик ярости и, схватив оброненный им в пылу схватки со стихийником «глаз геноцида», ударил в Селену смертоносным лучом. Однако возможности и времени точно прицелиться у него не было, поэтому луч лишь вскользь задел бок инферийки. А в следующий миг туманная фигура Селены исчезла.
* * *
Дмитрий свернул с Новинского бульвара на Проточный переулок, и его «тень» повторила маневр. Этот тип не отставал от него уже пару кварталов, а молодой человек украдкой изучал своего преследователя: он не был уверен, что тот идет именно за ним и именно с дурными намерениями. Кормить же Каладборг обычным прохожим, вся вина которого состоит в том, что он оказался не в том месте и не в то время, он не хотел. Впрочем, преследователь оказался как раз преследователем. Это был молодой еще мужчина не старше 35 лет, хотя густые усы и борода прибавляли ему возраст, в то время как джинсовый костюм молодежного фасона этот возраст убавлял. То, что он стремился остаться незамеченным, держась в тени домов и деревьев, однозначно говорило о том, что его интересовал именно Рогожин, потому что других пешеходов на улице в этот поздний час не наблюдалось. Конечно, он мог оказаться агентом КУ, так как у них были причины интересоваться Дмитрием, но молодой человек сомневался в этом: обычно усмирители так топорно не работают. К тому же, вести наблюдение они могут и с помощью магии. Скорее всего, этот тип был грабителем-наводчиком, то есть тем, кто выслеживает жертву и по мобильнику сообщает подельщикам о его или ее передвижениях. А далее… в общем, все понятно. Он мог быть вооружен игольным парализатором, но, очевидно, не решался использовать его на широкой освещенной улице, где велик шанс нарваться на патруль усмирителей.
