Этой теме Петр посвятил много внимания и собственноручных писаний еще до изучаемого указа. В 1722 году по его инициативе была составлена специальная книга «О блаженствах». К ней Петр написал введение, в котором выразил свои принципиальные взгляды на основные обязанности христианина. По воззрениям Петра, «божье определение» состоит прежде всего и главным образом в честном исполнении каждым «своего звания». «Многие» же, которые «пути спасения не ведают», «оставя врученное им дело или домоуправление», считая последнее «суетой мира сего», уходят в чернецы, избегают истинного труда и вместо него ханжески выстаивают «по две или три обедни по вся дни», бьют поклоны, ставят свечи, курят ладан, «полагая в том спасение»
[1312]. Между тем единственный путь спасения, по мнению Петра, – это честное исполнение человеком своих обязанностей, своего звания, состоящее, прежде всего, в неутомимом труде ради личного благополучия и на пользу общественную.
Изложенные указания Петра относились к выполнению первоочередной практической задачи, прикладной, имеющей непосредственное отношение к религиозно-моральному поведению человека. Но Петр не считал возможным ограничиться только этой задачей. Он смотрел на дело глубже и находил столь же необходимым составление особой книги, в которой были бы изложены сведения, сообщавшие знание истин и правил православной веры, постоянных, неизменных догматов церкви, а также знание о «вещах средних», о том, что «по времени и случаю пременялось», о преданиях отеческих, об установлении и изменении церковных обрядов и пр[очем].
В том же указе от 19 апреля 1724 года это требование Петра было выражено в чрезвычайно кратких, но весьма обильных содержанием словах: «Также б сделать книгу, где изъяснить, что – непременный закон божий, и что – советы, и что – предания отеческие, и что – вещи средние, и что только для чину и обряду зделано, и что – непременное, и что – по времени и случаю пременялось, дабы знать могли, что в каковой силе иметь»
[1313].
Наметив основное содержание второй книги, Петр не оставляет Святейший синод без указаний и на способы выполнения поставленной задачи, на форму и последовательность в изложении материала. Поэтому он явился не только идейным вдохновителем, но и творцом системы в изложении основного учения православной церкви. Самая идея и соответственное название – «катихизис», под которым впоследствии, сто лет спустя, была выпущена такая книга, впервые в Великороссии были указаны и рекомендованы, если не ошибаемся, в писаниях Петра I. «Мне кажется, – говорит Петр в наставлении Синоду, – не лутче ль оную (книгу. – Н. В.) катихизисом начать и к тому и протчие вещи последовательно, что в церкви обретается, внесть с пространным толком; также приложить, когда и от кого и чего ради в церковь что внесено».
Если бы при отце Петра, царе Алексее, и патриархе Никоне вместо тягостной и длительной борьбы за права патриарха в Московском царстве и споров, например, о времени пресуществления святых даров была выполнена указанная нами задача, намеченная Петром I, [а] именно [были бы] выработаны основы учения православной церкви, притом с твердым установлением, «что – непременное, и что – по времени и случаю пременялось», и было бы разъяснено это учение народу в форме, доступной даже «поселянину», то не возникло бы разногласий, споров и борьбы по поводу таких непринципиальных вопросов, как двухперстное сложение пальцев для крестного знамения, написание имени Иисуса, форма креста, употребление сугубой или трегубой аллилуйи и т. п. От подобных бесплодных споров тем не менее разгорались страсти, обострялись отношения между людьми, возникали церковные смуты, в результате которых отпало от церкви в раскол большое количество людей простодушных, честных и наиболее стойких, но темных и невежественных по вине церковной иерархии во главе с ее патриархом, не приложившей забот об их просвещении.
По указам Петра в обязанности духовенства входили не только выработка и распространение в народе знания истин и правил православной веры и истории православной церкви, но и сообщение сведений о других вероисповеданиях. Святейший синод должен был показать и обосновать преимущества христианской веры перед другими верами и православного учения и самой восточной церкви – перед иными христианскими исповеданиями. В этом направлении Петр дал Святейшему синоду целый ряд определенных указаний, из которых можно видеть религиозные воззрения Петра, а также и вытекавшие из них руководящие его идеи и практические распоряжения. Приведем некоторые из них [из указаний], наиболее яркие и характерные.
В 1723 году, 19 февраля, Петр передал «самоустно» Святейшему синоду через Феофана Прокоповича распоряжение об окончательном оформлении переведенной по его [Петра] указу книги Аполлодора Афинского «о начатии у язычников богов»: «Учинить заглавие и в конце той книги окончание из христианских писаний для вéдения тое книгу прочитающим, в которых объявить, како язычницы
[1314] прежде познания христианского благочестия в неверствии своем заблуждали и каковых богов имели»
[1315].
В начале 1720‐х годов Петр дал специальное поручение близко знавшему Турцию и ее религиозную жизнь эмигранту, князю Дмитрию Кантемиру, – перевести книгу о магометанской вере. Во время своего похода к южным берегам Каспийского моря, когда русское войско вошло в непосредственное соприкосновение с последователями Магомета, Петр особенно интересовался ходом перевода и печатанием книги, поэтому торопил Синод присылкой напечатанного перевода. «Книгу, – пишет Петр Синоду из Астрахани 18 июля 1722 года, – которую переводил кн[язь] Кантемир о магометанском законе ‹…› ежели напечатаны, то пришлите сюда не мешкав»
[1316]. Через три месяца, в указе от 18 октября, Петр давал редакторские распоряжения для печатания книги, которые подчеркивали, чьи именно интересы преследовала книга, что Петр формулировал лаконично и точно: «…ибо не для турок, но для руских ведения оная печатается»
[1317].
Перед тем как Петр издал повеление от 19 апреля 1724 года о составлении двух книг с изложением истин и правил православной веры, он в специальном указе предписал 16 января 1723 года «собрать римской, люторской и калвинской катехизмы и протчие церковных действ книги и, переведчи на славенский диалект для знания и ведения, напечатать»
[1318]. В том же году, 8 сентября, он через архимандрита чудовского Феофила указал Святейшему синоду и источник, откуда можно получить для перевода протестантские книги, а также какой именно катихизис его больше всего интересовал. «Петр Великий, император и самодержец всероссийский, будучи в Троицком соборе, – передавал Феофил, – указал из Риги от тамошнего суперинтендента протестантские книги: Катихизис пространный, а не таков, как для обучения юнош вкратце сочинен, и Чиновник, взяв в Синод, перевести на словенский диалект»
[1319].
