Глава 4
— Вы кто? — удивленно спросил Феликс.
— Вероника Балабанова, — ответила незнакомка.
Я, опешившая от количества нечаянных гостей, постаралась взять себя в руки.
— Если вы тоже решили стать ведьмой, то прошу вас покинуть наш дом. Институт благородных колдуний здесь не работает.
Вероника прижала руки к груди.
— Простите, Дарья, мне такая глупость никогда в голову не придет. Уж извините, я не из отряда дурочек, которые мечтают с помощью магии счастье обрести.
— Мы знакомы? — удивилась я.
— Заочно, — сказала Балабанова и пояснила: — Вы дружите с Настей Цветковой, она у вас спрашивала, не сдает ли кто в Ложкине коттедж.
— Верно. А вы откуда знаете? — удивилась я. — Сама Настя давно осела в Пронине, это в паре километров отсюда, но там маленький поселок, только десять хозяев и все на месте. Наш намного больше, и я дала Настюше несколько адресов. У нас на Еловой, Осенней, Центральной улицах есть пустующие дома.
— Коттедж на Еловой заняла я, — улыбнулась Вероника. — Делала для Цветковой проект, я хозяйка рекламного агентства «Фэшн-красота» и как-то пожаловалась, что не могу приличный домик себе найти, вот она к вам и обратилась.
— А-а-а, — обрадовалась я, — Настя выводила на рынок новый товар — замороженные котлеты, поэтому искала, кто бы мог сделать ей рекламный ролик, но все требовали ну очень большие деньги. Цветкова приуныла, потом приехала ко мне довольная, показала запись и пояснила: «Создатель ролика — агентство «Фэшн-красота». Отличная фирма. Цена у них тоже немаленькая, но ниже, чем у других. И посмотри, какая девушка задействована — просто красавица!» Актриса и правда была очень хороша собой. Настя вас хвалила. Вот только название у котлет было странное — «Радость семьи», что ли.
— «Счастье в доме», — рассмеялась Балабанова. — Согласна, довольно глупо звучит. Но не я это придумала, а заказчица. Настя мне рассказала, что адреса в Ложкине дала ей Даша Васильева, таким образом благодаря вам мне чудесный дом в аренду достался. Поэтому я и сказала, что мы с вами заочно знакомы. Извините, пожалуйста, я знаю, что Марфа… э…
Феликс, который на протяжении последних минут медленно пятился в сторону двери, исчез в коридоре. Кандидатка в ведьмы ринулась за ним с воплем:
— Стойте! Во сколько мне сегодня нужно прибыть на Лысую гору?
— Вы такая спокойная, — восхитилась Вероника. — А я бы точно наглую особу по башке вон тем кофейником треснула!
Услышав последнюю фразу, я вспомнила о гостеприимстве:
— Присаживайтесь, пожалуйста! Хотите чаю?
— С удовольствием, — ответила Балабанова и села напротив Геннадия.
— Вы часто снимаете рекламу? — неожиданно спросил Погодин.
— Конечно, — ответила Балабанова, — это мой бизнес.
— Значит, котлеты «Счастье в доме» вы делали? — не утихал Гена.
— Не сам продукт, только ролик, — усмехнулась Вероника.
— Вы привлекаете к работе очень красивых актрис, — сказал Погодин. — Меня зовут Геннадий, я владелец развлекательно-научного комплекса «Парк прогресса».
— Вот как? — обрадовалась Ника. — Была там в павильоне кинематографии, и мне понравилось.
Минут пять я слушала диалог Гены и Вероники. Увидев, что они увлечены беседой друг с другом, я направилась в коридор и позвала:
— Ира!
Домработница не отвечала.
Я увеличила громкость звука:
— Ира! Ты где?
— Кого-то ищете? — спросила вышедшая следом за мной секретарша Погодина.
— Свою помощницу по хозяйству, — пояснила я. — И куда она подевалась? В особняк беспрепятственно входят посторонние, а чай гостям приготовить некому…
— Я легко справлюсь с этой задачей, — перебила меня Нина, — только подскажите, где заварка.
— Да дело не в чае, — вздохнула я. — Просто у меня возник вопрос: чем сейчас занимается Ира? Последние несколько лет она жила вместе с Машей в нашем доме под Парижем, набралась от французов лени и растворяется в воздухе, когда нужно работать.
— Парижане ленивые? — удивилась помощница Погодина.
Я пожала плечами:
— Вроде нет, и все же… В кафе там вам придется ждать заказ очень долго, а если вы рассердитесь, услышите от официанта: «Мадам, я не сплю, я занят». И такой же ответ получите в магазине, пытаясь привлечь к себе внимание продавца. Мой стилист Вадик зарыдал, услышав, что его коллега Марк, который причесывает нас с Машей в Париже, работает с десяти утра до шести вечера, имеет два выходных и никогда не записывает клиенток на час дня, потому что в это время каждый француз непременно садится обедать. Вадюша-то пашет с семи утра до последнего клиента, свободный день у него первое января и только. А об обеде он и не мечтает, равно как и о завтраке с ужином. Вадик привык хватать что-то на лету, потому что перерыва между посетителями у него нет. Кстати, если вы соберетесь в Париже в воскресенье вечером сделать прическу, то большинство салонов окажется закрытым. И, делая укладку, нечего надеяться одновременно на маникюр. Чтобы покрыть ногти лаком — подчеркиваю, просто покрыть, — придется идти в студию, где работают китаянки. А за полноценной процедурой надо шагать в заведение с вывеской «Медицинские услуги».
— С ума сойти, — удивилась Нина.
— Да, — кивнула я. — В Москве с этим дела обстоят куда лучше. Наши мастера ради своего клиента хоть на всю ночь останутся на работе, а Марк, услышав один раз, что мне надо причесаться в пять сорок пять вечера, ответил: «О, мадам, вы моя любимая клиентка, но у вас волос на пять собак, я никак не успею до восемнадцати управиться». И все! Ни за какие деньги Марк не задержится даже до четверти седьмого… Пойду искать Иру.
— Не волнуйтесь, я заварю хороший чай, — пообещала Нина. — Вообще-то я нормальный работник, просто до смерти боюсь господина Погодина. Он как глянет! У меня после его взгляда прямо-таки колени от ужаса подламываются.
— Геннадий не злой человек, — пояснила я, — просто гневливый и перфекционист. Дело не в дурном характере или плохом воспитании. Он рос в интернате, где царствовал злой директор, был вороватый персонал и буйно цвела дедовщина.
Нина схватилась руками за щеки.
— Ой, я не знала!
— Я рассказала вам о непростом детстве Погодина, чтобы вы поняли: ключ к его сердцу — идеальное выполнение своих обязанностей. В детстве Гену били за то, что он четверки получал, постель небрежно заправлял, не так со старшими здоровался. Мальчик оказался живучим, умным, упорным. Вырос, стал успешным бизнесменом и теперь требует от своих подчиненных безупречной службы, — пояснила я.
— Наверное, с ним в быту тяжело, — вздохнула Нина.
— Наоборот, — улыбнулась я, — по части еды, уборки дома и прочего Геннадий абсолютно не придирчив. Вы уж постарайтесь больше папки не путать.
