Ей и не нужно ничего делать, такой необыкновенной. Он не мог это объяснить, он лишь чувствовал ее волшебное воздействие на все, с чем Шонна соприкасалась.
— С тобой животные разговаривают, как люди.
— Если они сами этого хотят.
Он тоже хочет. Безумие какое-то! Он хочет говорить с ней, рассказывать о себе, о его изменившейся жизни, с тех пор как он встретил ее. Хочет сказать, что, когда видит ее, жаждет целовать ее… Да уж, для человека, который собирается жениться, такие мысли явно несколько странны.
— Пожалуй, пойду. — Он резко поднялся с бревна. — Поздно уже. И тебе пора домой, достаточно выслушивать мои исповеди.
— Мне не трудно… — Она тоже сделала шаг по направлению к дому.
Тайлер вдруг остановился, и она была вынуждена повернуться к нему лицом. Он вопросительно смотрел на нее.
— Мы будем часто видеться? — спросил он. Не дожидаясь ответа, быстро зашагал прочь.
Шонна провожала его взглядом. Когда он уже готов был скрыться за деревьями, она окликнула его:
— Тайлер, что бы ты ни делал, постарайся не совершать ошибок!
— Не волнуйся! Не буду! — ответил он, понимая, что, вернувшись сюда, уже совершил ошибку.
— Ты должен прийти, — настаивала Лени в это утро. — Сегодня Шонна попробует оседлать Мага, чтобы поездить на нем. Если он будет вести себя хорошо, я тоже на нем покатаюсь. Она сказала, ты можешь прийти посмотреть.
Тайлер взглянул на часы в машине. Без пяти три. Он приехал вовремя. Он свернул на стоянку, остановил машину и выключил мотор. На стоянке стояли голубой грузовик Шонны, маленькая легковушка красного цвета, принадлежавшая Марии, которая, как выяснилось, тридцать лет из своих сорока девяти прожила в этом доме, и машины Прескоттов и матери Бобби Ханта, того самого Бобби, который считался заклятым врагом Лени. Тайлер уже знал их всех.
Каждый вечер он выслушивал гневные рассказы об этом "безмозглом, наглом" Бобби, который постоянно подшучивал над Лени и обзывал ее лошадь. Тайлер собирался было поговорить с его матерью, но вовремя узнал, что и Лени не оставалась у него в долгу, отвечая ему тем же.
Он нашел дочь около манежа. Бобби был тоже там. Когда Лени увидела Тайлера, она повернулась к Бобби и крикнула:
— Ну что, съел! Я же говорила, что он придет!
— Подумаешь! Ты все равно не сумеешь усидеть на своей лошади!
Наблюдая за ними, Тайлер порадовался, что сумел выкроить время и прийти, несмотря на суровое предупреждение Гордона определиться с приоритетами. Лени — вот его главный приоритет в жизни.
Лени подошла к нему, продолжая строить гримасы Бобби. Маг был уже в манеже, но Шонны видно не было.
— Она готовится, — ответила Лени на его немой вопрос.
— Хорошо. — Тайлер отошел от Лени, чтобы рассмотреть Мага. — Выглядит он неплохо.
Маг сильно изменился с тех пор, как попал к Шонне. Тело его налилось, шкура заблестела и стала шелковистой. Конечно, в его взгляде еще чувствовалось напряжение и готовность в любой момент дать отпор тому, кто покажется ему подозрительным.
— Ну что, готовы?
Тайлер услышал голос Шонны и повернулся к ней. В руках она держала седло, уздечку, попону и хлыст. Как всегда, когда он видел ее, сердце забилось сильнее, но он уже начинал привыкать к этому.
Шонна сбросила с рук все, кроме хлыста, и кивнула Тайлеру. Он ответил. С того памятного вечера Тайлер перекидывался с Шонной лишь парой-другой фраз. Он забирал Лени, отвозил ее домой и старался держаться подальше от Шонны. Она вызывала в нем странные мысли и чувства, которые его будоражили. Вот и сейчас он снова подумал, что Алисия, безусловно, права, говоря, что в Шонне есть нечто от дикой природы. И это нечто возбуждало Тайлера. Бедра в свободно сидящих джинсах, грудь в обтягивающей футболке, раскованная манера двигаться — от всего этого у Тайлера кружилась голова.
Шонна разговаривала с Лени, наблюдая за Магом.
— Он понимает, что-то готовится. Видишь, как он перебирает ногами и прядает ушами. Я сейчас попробую на него сесть, и если почувствую, что он не опасен, тогда сядешь ты.
— Раньше он не был опасен, — сказала грустно Лени. — Я могла делать с ним все что угодно.
— Да, он многому научился, пока был у вас. Это видно даже сейчас. Он помнит многое, чему вы с мамой его учили. — Она посмотрела на Тайлера. — Я рада твоему приходу.
— Невозможно пропустить такое, — ответил он, чувствуя, как краска бросается ему в лицо. Совсем плохой признак. Раньше он никогда не краснел.
Шонна открыла калитку, зашла внутрь манежа, сжимая хлыст в правой руке, и плотно закрыла за собой калитку. Было видно, как Маг занервничал, отпрянув от нее.
— Мы знаем, что он боится хлыста, — громко сказала Шонна. — Хлыстом его били в другой конюшне. И ты говорила, Лени, что тренер, которого нанимала твоя мама, тоже использовал хлыст. Я же хочу показать ему, что хлыст не несет с собой боли и он не должен его бояться, потому что иначе, когда однажды ты будешь ездить на нем с хлыстом, он увидит его, испугается и сбросит тебя.
Шонна дошла до середины манежа и остановилась, глядя на лошадь. Она подняла хлыст. Маг, прижав уши, напрягся, готовый в любую минуту скакнуть в сторону. Шонна медленно сделала еще шаг ему навстречу. Он, заржав, прянул от нее и пошел нарезать круги по манежу.
— Это хорошо, — сказала Шонна. — Он убегает, а не нападает. Теперь надо умело сыграть на его инстинктах. Лошади от природы ленивы. Скоро он устанет и, увидев, что ему никто не делает больно, остановится.
Маг начал замедлять бег. Шонна взмахнула хлыстом. Он опять пустился галопом. Так повторилось несколько раз. Тайлер уже оценил всю прелесть манежа. Лошадь могла бегать, сколько хотела, но всегда оставалась на одном и том же расстоянии от тренера.
— Он начинает уставать, — сказала Шонна. — Он хочет поговорить. Видишь, повернул одно ухо ко мне и глаз скосил, чтобы лучше меня видеть. Но испуга уже нет. Вот так. Говорит, что устал бежать. И если я не собираюсь делать ему больно, он готов меня выслушать.
Маг чуть опустил голову, словно подтверждая ее слова.
— Когда он начнет слегка перебирать губами, значит, он готов, сказала Шонна.
Маг действительно пошевелил губами.
— Хорошо. Теперь достаточно.
Шонна повернулась спиной к Магу, и он остановился, глядя на нее.
Шонна сделала несколько шагов, удаляясь от него и ни разу не повернувшись. Тайлеру все казалось невероятным. Несколько недель назад Маг набросился бы на нее, а сейчас Шонна повернулась спиной к мустангу, и он спокойно стоял, миролюбиво кося глазом. Потом он начал медленно двигаться вслед за Шонной, как послушный пес. Шонна улыбнулась Лени.
— Он просит подождать, не уходить. Видит, что я не представляю для него угрозы, и инстинкт стадного животного велит ему оставаться со мной.
