Грант почувствовал себя немного не в своей тарелке
–Да тут не только я. Халлек сказал, что ты должен служить под моим началом. И подчинился я с неописуемой радостью. У тебя есть добрые друзья в этой армии, вот как обернулось.
– Генерал Грант, сэр! – окликнули сзади. Обернувшись, они увидели сержанта на высоком берегу. – Телеграмма с востока. Телеграфист говорит: насчет британцев.
– Вот оно! – воскликнул Грант, подскакивая на ноги.
– Я тебя догоню, только уберу вот это.
Военный телеграф все еще выстукивал сообщение, когда генерал Грант вошел в палатку. Остановившись позади телеграфиста, Грант через его плечо читал, что тот пишет. И как только телеграфист поставил точку, генерал выхватил бумагу, крепко закусил свою длинную сигару, выдохнул облако дыма над головой телеграфиста. Потом окликнул:
– Стюард! – В палатку вбежал адъютант. – Собери штаб. Встреча в моей палатке через полчаса. Если офицеры пожелают знать, в чем дело, просто скажи, что на нас свалилась вторая война.
–Британцы?
–Чертовски верно.
Грант медленно вернулся в свою палатку, жуя сигару и в уме прикидывая, что делать дальше. Шерман уже находился там, выхаживая из угла в угол. Зайдя в палатку, Грант уже знал, какие приказы надо отдать, какие действия предпринять.
Налив из узкогорлого кувшина виски в стакан, Грант передал его Шерману. Поглядел на кувшин, мрачно усмехнулся и вогнал пробку из кукурузного початка обратно в горлышко.
– Они на это пошли, Камп. На самом деле пошли на это. Мы воюем с англичанами. На сей раз почти без повода. Ума не приложу, как задержка одного корабля и захват пары человек могли привести к подобному.
– по-моему, большинство войн начиналось совершенно без повода. С тех пор, как Виктория села на трон, где-нибудь в мире британцы затевают войны постоянно.
– Мелкие, а эта наверняка перерастет в большую. – Подойдя к стоящему на козлах столу, Грант постучал указательным пальцем по расстеленной на нем карте. – Они вторглись в штат Нью-Йорк вот здесь и атаковали укрепления в Платсберге.
Шерман поглядел на подвергшийся атаке участок чуть южнее озера Шамплейн, недоверчиво покачал головой и отхлебнул виски.
Кто бы мог подумать. Не успеют британцы закончить одну войну, как начинается новая. -А те и раньше. Поправь меня, если я не прав, Н разве генерал Бергойн не шел этой дорогой в тысяча семьсот семьдесят седьмом году?
– Несомненно. И это не все. Словно для того, чтобы доказать, что британцы никогда ничему не учатся на ошибках, генерал Провоет в тысяча восемьсот четырнадцатом повторил в точности то же самое и атаковал точно тем же способом. Однако получил хорошую взбучку и лишился всего провианта. Может быть, это удается повторить.
– Боюсь, не в этот раз, -мрачно покачал головой Грант, откинулся на спинку складного стула и пыхтел сигарой, пока ее кончик не зардел жаром. Затем указал сигарой в сторону своего коллеги-генерала и близкого друга. – На сей раз будет не так просто, как прежде. Сейчас с нашей стороны им противостоит лишь горстка ополченцев да пара старых пушек. Британские полевые орудия и регулярные войска мигом подомнут под себя бедных мальчиков. В моем представлении дело тут не в нехватке боевого духа: Просто долго им не продержаться.
Шерман провел пальцем по карте.
– Как только Платсберг останется позади, путь захватнической армии в долину Гудзона будет открыт. Если их не остановить, они пройдут прямиком через Олбани и Уэст-Пойнт, и не успеем мы оглянуться, как они постучатся в ворота Нью-Йорка.
– Но только будет это не так легко, – покачал головой Грант. – Халлек уже погрузил свои войска в вагоны на Нью-йоркском центральном вокзале и уже направляется на север. Насколько можно судить, враг еще не проник южнее Платсберга. Многое зависит от того, сколько продержится ополчение. Халлек надеется остановить их к северу от Олбани. Если это ему удастся, я присоединюсь к нему там. Он хочет, чтобы я снял отсюда все полки, какие удастся, и отправил на подмогу ему.
– И сколько полков мы возьмем?
– Не мы, Камп. В мое отсутствие он оставит во главе здешних войск тебя. Сколько людей тебе понадобится в том случае, если Борегар попытается снова атаковать Питтсбург?
Шерман надолго задумался, прежде чем ответить.
– Для обороны у меня имеются пушки на канонерских лодках, все еще стоящих на якорях у берега. Так что я могу отойти до берега и стоять нам. Если можешь оставить мне четыре батареи и минимум два полка, я бы сказал, удержимся. Мы всегда можем переправиться обратно через реку, если придется. Борегар мимо нас не пройдет. После Шайло мы не отдадим ни дюйма земли.
– Я думаю, что тебе лучше взять три полка. Бунтари все еще располагают ощутимой армией.
– Меня это вполне устроит. Ну что, грядут трудные времена, Улисс?
Грант крепко затянулся сигарой.
– Не могу тебе врать и скажу, что дела пойдут нелегко. Джонни Бунтарь по-притих, но наверняка не угомонился. Мятежники с радостью увидят, как раковые шейки дадут нам пинка под зад. Но я не думаю, что в ближайшее время мятежники что-нибудь предпримут. С какой им стати?
– Ты абсолютно прав, – мрачно кивнул Шерман. – Они позволят британцам биться вместо них. А их разведчики тем временем будут следить за передвижениями наших войск, так что у них будет масса времени, чтобы перегруппироваться. Затем, когда мы будем связаны по рукам и ногам на новых фронтах, им останется только выбрать самую уязвимую точку и ударить там всеми силами. Врать я не могу.
Наша война с конфедератниками не то что почти выиграна, а, наоборот, оборачивается крайне скверно.
– Боюсь, ты прав. Их шпионы повсюду, как и наши Они узнают, где мы ослабили позиции, и будут знать в точности, что делают их друзья-британцы. Затем, как только мы на минутку зазеваемся – бах! – и грянул бой. – Грант помолчал минутку, взвешивая в уме грядущие проблемы. – Камп, у нас у обоих были проблемы в прошлом – ив армии, и вне ее. По большей части вне.
На лице Шермана застыло мрачное выражение.
– За что я ни брался после армии, все казалось каким-то несущественным, Пока не начались бои, я был полон страхов и сомнений. Видел проблемы там, где их не существовало. Теперь все обстоит наоборот. Но самое курьезное, что теперь все обстоит гораздо проще. Война наделена какой-то ясностью, в битве есть законченность. Я чувствую, что наконец-то оказался на своем месте
Встав, Грант сжал руку друга.
– Ты даже не представляешь, как ты прав. Я должен сказать тебе это. Перед лицом битвы некоторые люди цепенеют и теряют волю. Зато другие собираются и мобилизуют все свои способности. Такие редки, и ты один из них. Ты держал мой правый фланг в Шайло и ни разу не дрогнул. Под тобой пало много добрых коней, но ты не поколебался ни на миг. Теперь тебе придется повторить это снова. Держи фронт здесь, Камп. Я знаю, что тебе это по плечу, как никому на свете.
