– Светлана, доброе утро!
– Вы – Гуров? – уточнила она.
– Гуров, Лев Иванович. А вы Светлана, верно?
– Да, секретарь господина Штейна, – в свою очередь, представилась девушка и тут же поправилась: – Бывший секретарь.
– Скажите, контора продолжает функционировать?
– Конечно. Здесь ведь не один Штейн работал, – объяснила Светлана. – Помимо него, в штате восемь архитекторов разного уровня.
– Разного уровня, это как?
– Уровня сложности разрабатываемых проектов, это я имела в виду, – терпеливо, как школьнику, принялась разъяснять Светлана. – Кто-то из архитекторов работает исключительно над проектами многоквартирных домов. Кто-то специализируется на инфраструктуре. Кто-то выполняет заказы на индивидуальные постройки разной сложности. Альберт Штейн работал над самыми дорогостоящими проектами, а я была у него в услужении.
– Так-таки и в услужении, – улыбнулся Гуров.
– А как еще можно описать тот фронт работ, что я для него выполняла? Моя работа заключалась в том, чтобы обеспечивать идеальные условия для стимулирования его гениальности.
– И это значит, что на вас лежала большая ответственность, я правильно понимаю?
– И ответственность, и куча обязанностей, которые для других архитекторов выполнял целый штат сотрудников, начиная с простых клерков и заканчивая юридическим отделом. А теперь они хотят меня уволить. – Последнюю фразу Светлана произнесла, чуть повысив голос.
– Уволить? На каком основании? – искренне удивился Гуров.
– На том простом основании, что сотрудник, ради которого меня нанимали, умер! – воскликнула секретарша. – А у них, видите ли, нет свободных вакансий ни в одном отделе. Я ему говорю: вы не можете со мной так поступить, я проработала на этого сатрапа целых три года. Я лучше всех знаю структуру организации и могу в любом отделе работать, даже в юридическом. А он мне: сожалею, но фирме невыгодно держать в штате юриста без диплома. Не те времена. Ну, не наглость ли?
– Он – это кто? – уточнил Лев.
– Да директор наш, Вениамин Львович. Юридически фирма принадлежит ему. Конечно, Штейн работал исключительно сам на себя, но какой-то процент Вениамину отстегивал. Да и престиж фирмы его имя повышало. Клиентов привлекало.
– А теперь, значит, привлекать клиентов некому?
– Найдут кого-нибудь. Дроздов большие надежды подает. И этот хмырь, Хахалин, тоже в последнее время поднялся, – перечисляла Светлана. – Или Аникина на место Штейна выдвинут. Он, конечно, не дотягивает, но на безрыбье, как говорится, и рак рыба.
– Те, кого вы перечислили, потенциальные конкуренты Штейна?
– У Штейна не было и не могло быть конкурентов. По крайней мере, не в нашем городе.
– Смелое высказывание, – заметил Гуров.
– Констатация факта, ничего больше, – заверила Светлана и вдруг спохватилась: – Простите, вы, наверное, совсем по другому вопросу пришли, а я тут гружу вас своими проблемами. О чем вы хотели поговорить?
– Об этом и хотел, – обезоруживающе улыбнулся Лев. – О вашей работе, о вашем отношении к Штейну и о его работе, естественно.
– Знаете, о покойниках плохо не говорят, но я все же скажу. Штейн ваш был той еще скотиной. Бездушное животное, которого, кроме его драгоценных проектов, ничего не волновало. Иногда я сомневалась, человек ли он вообще или робот, запрограммированный делать жизнь окружающих его людей невыносимой.
– А я слышал о его гениальности, – задумчиво проговорил Гуров. – Болтают?
– Гениальность, конечно, присутствовала, иначе как бы он поднялся до таких высот, с его-то характером, – вынуждена была согласиться Светлана. – Но как человек он был сущее дерьмо.
– В чем конкретно это выражалось?
– В его отношении к людям, в чем же еще. Да вы по офису пройдите, попытайтесь найти хоть одного человека, кто о Штейне доброе слово сказал бы. Он же всем мозг выносил. Самые выгодные проекты у архитекторов из-под носа уводил. Сметчиков до белого каления доводил. Сам Вениамин Львович от него страдал. Не думаю, что хоть кто-то в этом здании сожалеет о его кончине.
– Получается, в офисе полно людей, желавших Штейну смерти? – уточнил Гуров.
– Как-то вы это странно сказали, – осеклась Светлана. – Я совсем не это имела в виду. Просто с ним было тяжело работать, а тут еще это увольнение. Возможно, я погорячилась.
– Тогда забудем на время об увольнении и начнем разговор с самого начала, – предложил Лев. – Скажите, Светлана, не был ли господин Штейн чем-то озабочен в последнее время?
– Не думаю, – задумчиво проговорила Светлана. – Его поведение было совершенно обычным.
– Быть может, ему поступали какие-то письма с угрозами или странные звонки?
– Нет, ничего такого.
– А как насчет посетителей? Попадались люди, чье поведение показалось вам странным?
– У нас тут все посетители со странностями, – впервые с начала разговора улыбнулась Светлана. – К нам другие не заходят, мы же исключительно престижная организация.
– Тогда, быть может, кто-то из сотрудников офиса вел себя не как обычно? По отношению к Штейну, я имею в виду.
– Думаете, кто-то из наших мог такое с Альбертом Германовичем сотворить? – догадалась Светлана. – Забудьте! Альберт тут всем не по зубам был.
– Ключевое слово в вашей фразе «был», – заметил Гуров. – Ведь кто-то же раскусил этот орех.
– Так-то да, но это точно не из наших.
– А тот хмырь, Хахалин, который в последнее время поднялся? – напомнил Лев. – Мог он желать смерти Штейну? Теоретически он таким образом освободил себе место.
– У Хахалина другая направленность. Он на индивидуалах «бабки стрижет». И неплохо, кстати, зарабатывает. Терять все ради эфемерной надежды занять место Штейна? Нет, Хахалин не дурак, так рисковать не станет, – уверенно заявила Светлана.
– А кто-то еще из тех, кого вы называли?
– Вряд ли. Ведь тут даже не от Вениамина Львовича все зависит. Это как клиенты отреагируют. Знаете, как все произойдет? Явится клиент с выгодным заказом. Вениамин поручит его выполнение одному из архитекторов. Потом второй клиент, третий. Если о ком-то из архитекторов клиенты станут отзываться особо, тогда, быть может, он и займет место Штейна. Но на это уйдут годы. А за убийство срок гораздо быстрее схлопотать.
– Возможно, вы правы, – согласился Гуров и задал новый вопрос: – Скажите, Светлана, вам знаком круг друзей Штейна?
– У Штейна нет друзей, – быстро ответила она.
– Прямо ни одного?
– Если адвоката, с которым тебя связывают чисто деловые интересы, можно считать другом, то один есть.
– Антон Дербенев.
– Вот видите, вы и сами все знаете, – улыбнулась Светлана.
