– Оперная певица была любовницей Штейна? – Крячко аж на месте подскочил. – Вот так всегда. Все интересное пропустил.
– Ничего там интересного нет. Двадцать пять лет прошло, и в данный момент совсем не актуально. А вот что актуально, так это то, что шкатулка была не простая. В ней имелся потайной ящичек, открыть который с наскока ни у кого не получилось бы, разве что у «медвежатника» со стажем. Но такой кадр на «мокруху» бы не подписался. С этим ты согласен?
– Разумеется. Ни один честный вор не станет мараться о труп, если этого можно избежать. А в нашем случае избежать убийства было возможно. Излагай дальше, – потребовал Крячко,
– Второй не менее интересный факт заключается в том, что покойник любил вкладывать сбережения в разного рода редкие и дорогостоящие предметы. Когда-то он увлекался нумизматикой, затем перешел на филателию, а в последнее время… – Гуров специально выдержал паузу, разогревая интерес Крячко. – Внимание! Последние в своей жизни сбережения господин Штейн обратил в маленькие камешки, именуемые бриллиантами. И я почти уверен, что шкатулку украли именно по этой причине.
– Ну, ты даешь! – восхищенно произнес Станислав. – И как тебе удается всякий раз оказываться правым? Сказал, ритуалы к причине смерти Штейна не подходят, так и вышло. Сказал, убийца Штейна по совместительству еще и вор, снова угадал. Сказал, что в шкатулке хранилось нечто весьма ценное, и тут прав оказался. Завидую я тебе, Гуров. Приятно, наверное, когда правда всегда на твоей стороне?
– Не завидуй, Крячко. Просто у меня сильнее развита интуиция, – отмахнулся Гуров. – Зато ты с любым человеком в пять минут лучшим другом становишься. Такому не научишься, сколько ни старайся.
– Ладно, можешь меня не успокаивать, – хмыкнул Стас. – Что делать будем со всеми твоими знаниями?
– Орлову доложим, разработаем план оперативной работы и начнем все сначала.
– О ужас! Опять опрос близких и дальних родственников, соседей, сослуживцев, и все в этом роде! И зачем я только из Новосибирска уехал! Сидел бы сейчас у Андрюхи на хате, пивко попивал, девок щупал, – театрально воздел руки к потолку Крячко. – И за что мне такое наказание?
– Не ной, Стас, не так уж много у нашего покойника знакомых, а что касается родственников, так те и вовсе отсутствуют. Пройдемся по соседям, опросим коллег из конторы. За сутки управимся, – подбодрил его Гуров.
– Что искать хоть будем?
– Любые сведения о шкатулке и ее содержимом. Антон Дербенев, адвокат Штейна, клянется, что, кроме него и продавца, никто не мог знать о наличии у Штейна такого рода сбережений. А раз шкатулка украдена, то слова эти неверны. Кто-то должен был об этом знать, и мы должны этого человека вычислить, – заявил Гуров. – Все очень просто.
– Да уж, действительно просто, – проворчал Крячко. – Если бы не было так сложно. Надеюсь, ты не собираешься начать опрос сегодня?
– Ты невероятно догадлив, – хмыкнул Лев. – Сегодня, и никак иначе. Посуди сам, в вечернее время у нас гораздо больше шансов застать жильцов в их квартирах. А вот утром они разойдутся по своим офисам и конторам, кого ты станешь опрашивать в этом случае?
– Послушай, это несерьезно. Я только что с самолета. Прошлую ночь не спал, дважды пережил смену часовых поясов. Да я просто не в состоянии ходить сегодня по подъездам и приставать с каверзными вопросами к жильцам, – взмолился Крячко. – Давай отложим до завтра. Ну, куда твой воришка от нас денется? В Иран сбежит и пол поменяет?
– Ладно, убедил. Один пойду, – сжалился Гуров. – А ты забеги к Орлову, обрисуй обстановку, и домой. Завтра увидимся.
Он поднялся, собираясь уходить, но Крячко, схватив за рукав, остановил его:
– Постой, так не годится! Вместе завтра пойдем.
– Не могу я ждать, Стас. Правда, не могу, – искренне проговорил Лев. – Чует мое сердце: не поторопимся, упустим убийцу.
– Да что может решить одна ночь? – воскликнул Станислав в последней попытке удержать друга.
– Она может решить все. За меня не переживай. Раскроем дело, тогда и высплюсь.
– Вот ведь дал Бог напарничка, – ворча, поднялся с места Крячко. – Пойдем, Дон Кихот! Вместе твои мельницы атаковать будем.
Гуров благодарно улыбнулся, пропустил Крячко вперед и закрыл дверь кабинета.
– Второй час ходим, Лева, пора завязывать, – бурчал Крячко, топая по лестнице дома Штейна следом за товарищем. – В этом крыле нам вообще нечего делать. Тут никто со Штейном лично незнаком. Ладно еще мы соседей его крыла с пристрастием допрашивали, но эти-то при чем?
– Не забывай про пожарный люк. Тут любой из жильцов может оказаться если не убийцей, так соучастником, – произнес Гуров. – И потом, нам всего две квартиры обойти осталось. Неужели охота завтра снова сюда тащиться?
– Все равно заставишь возвращаться. В четвертой под литерой «А» никого не застали, и в восьмой «А» тоже пусто. Или ты решил обойтись без их показаний?
– Смотря как пройдет опрос жильца из пентхауса, – честно признался Гуров.
– Да с чего ты взял, что он дома? Консьерж не видел, чтобы он возвращался.
– А мне почему-то кажется, что он дома. Вот в этой квартире, может, и никого, а в пентхаусе нас точно ждет удача.
– Под удачей ты подразумеваешь, что там нас ждет убийца? – пошутил Стас.
– Нет, под удачей я подразумеваю то, что его владелец окажется на месте. И то, что, в конце концов, все выездные персонажи этого дела вернутся в родной город, и у нас появится возможность допросить их лично, – ответил Гуров, нажимая кнопку дверного звонка на предпоследнем этаже.
Это была последняя квартира в северном крыле. Кроме нее, оставался только пентхаус. Гурову не терпелось добраться именно до пентхауса, но, будучи человеком педантичным, он не мог пропустить последнюю квартиру. Дважды нажав кнопку звонка и не дождавшись ответа, несколько раз стукнул кулаком по обшивке двери, а когда и после этого дверь не открыли, с чистой совестью предложил Крячко вписать номер квартиры в список тех жильцов, которых опросить не удалось, и двинулся дальше.
Остановившись на площадке последнего этажа, Лев прислушался. Из-за двери не доносилось ни звука. Крячко, дыша ему в затылок, проворчал:
– Никого там нет, руку даю на отсечение. Загадочный владелец пентхауса загорает сейчас где-нибудь на Гавайях.
– Помолчи, Стас! – рыкнул Гуров, вдавливая кнопку звонка и прислушиваясь.
За этой дверью тоже царила тишина.
– Что я говорил, его нет, – повторил Крячко. – Пойдем, Лева, пора нам на боковую. Завтра начнем все сначала.
– Подождем еще немного, – не сдавался Лев.
Он снова позвонил. Очередная трель огласила пространство за дверью и смолкла.
– Лева, не терзай себя понапрасну, – похлопал его по плечу Крячко. – Там никого нет.
