— А вот теперь можно и поговорить. — Сказал мужчина, поднимаясь с пола и отряхиваясь.
— Пусти.
— Не-а, ты же опять меня бить будешь.
— Буду. — Кивнула головой я.
— Итак, чем я тебя так обидел, что ты опять выпустила свои колючки?
Я вздернула подбородок и отвернулась от мужчины.
— Лесь, хорошая моя, ну ты же понимаешь, что я теперь тебя никуда не отпущу.
— Я не твоя!!!
Мужчина глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, потом обнял за плечи и тихо проговорил:
— Я без тебя не могу. Лесь, ну извини меня за все, малыш.
— Убирайся и не смей больше избивать моих друзей!
— Ах, вот в чем дело!
Послышался хруст, звон, а потом хлопнула дверь. Наручники спали мгновением позже, и я обернулась. От моей железной вешалки был отломан и раскрошен до мелких деталей здоровенный кусок, кот смотрел на это безобразие округлившимися глазами, а Коробок пытался проглотить застрявший в горле кусок пирога.
Глава 29
Зачет по информатике у меня приняла Ольга Сергеевна, поговаривали, что Алексей Алексеевич заболел. Весна вступала в свои права и после уроков мы с первоклассниками ушли кормить уток. Это было давно устоявшейся традицией, считалось что так у них больше шансов найти родителей. Откуда взялось это поверье, я не знала, но каждый год только таял лед на озере выпускники детского дома отводили вновь прибывших кормить уток.
— Леся, а ты правда уже работаешь врачом? — Спросила меня, идущая рядом малышка.
— Не врачом, медсестрой. — Улыбнувшись, ответила я.
— Страшно?
— Да, но это не беда, страх-нормальное состояние человека.
— Как ты думаешь, меня возьмут когда-нибудь в семью?
Она смотрела на с такой надеждой, что ничего не оставалось как кивнуть. Помню, я тоже много лет назад задавала старшекласснице подобные вопросы, но так и не нашлась, что ответить.
После озера мы еще немного прогулялись по парку, а потом я решила угостить малышку мороженным в ближайшем кафе. Мне было нетрудно, а ей приятно. Зайдя в зал, я наткнулась взглядом на мирно воркующую в углу парочку. Мужчина показался мне знакомым, но отвлеченная первоклассницей, я не придала этому значения, тем более он сидел ко мне спиной. Не знаю, что заставило обернуться на них еще раз, но встретившись с ним глазами, я ахнула. Это был Леха. Резко отвернувшись и глубоко вздохнув, попыталась успокоиться. Праведник, блин! Сам по кафешкам с девками обжимается, а меня без причины непонятно в чем обвиняет.
Упокоиться не получалось, поэтому, как только малышка поела, мы вышли на улицу. Почему-то было обидно и горько. «Что это меня так повело? Я же ненавижу этого дебила!» — Думала я по дороге до детского дома, не замечая, как по лицу струятся горькие слезы. Я же уже почти поверила, что нужна кому-то, а он… Почувствовав мое состояние малышка шла тихо-тихо, лишь ласково поглаживая меня по руке.
— Спасибо за прогулку, — прошептала она, крепко-крепко прижимаясь ко мне.
— Это тебе спасибо, Катюш, ты молодчина, вон сколько времени гуляла даже не куксилась.
От похвалы малышка зарделась и быстро попрощавшись убежала к себе, а я пошла домой. Увидев мое состояние кот молча налил чаю и придвинул пирог.
— Рассказывай.
— Все хорошо.
— Да? А слезы у тебя сами собой бегут, так, от нечего делать?
Я сделала вид, что не услышала вопроса и стала усиленно уплетать пирог. Коробок, наклонившись к уху кота прошептал на всю кухню:
— Ревнует.
— Видела, что ли? — Таким же «тихим» шепотом спросил кот.
— Ага!
— Все, хватит! Никого я не ревную, просто голова разболелась.
— А, ну раз не ревнуешь, то хорошо, — закивал головой Васька. — Тогда тебе не понадобится заклинание водного зеркала, в бабушкиной книге на 45 странице.
Из кухни я выскочила, как ошпаренная. Раз двадцать промерив комнату шагами, схватила книгу и закрылась в ванной комнате. Прекрасно понимая, что поступаю нехорошо, закрыв глаза быстро прочитала слова заклинания. Когда я их открыла вода в ванной покрылась корочкой льда, и я увидела Лешу. Учитель сидел за столом и пил чай с кем-то весело переговариваясь. Сердце сжалось от боли, и я хотела уже прервать магический сеанс, как его собеседница спросила:
— Леш, кто эта девушка в кафе?
— Я же тебе уже говорил, просто ученица.
— Да-да, просто ученица и именно поэтому ты ломаешь мне стол? — Звонкий женский смех отозвался в моей душе дикой болью. — Что я не помню, как мы с Дэном начинали встречаться?
— Вика, сестренка, ты что приехала ко мне, чтобы о девушках расспрашивать?
Это было последнее, что мне удалось услышать. Леха сделал глоток чая и начал внимательно осматривать кружку, а я поспешила смыться подальше, пока он не заметил что-то неладное. Так, значит, у Леши есть сестра? Мы полжизни прожили в детском доме, но о ней я никогда не слышала, хотя с другой стороны где-то же он научился управляться с силой. На сердце полегчало, и я со спокойной душой пошла спать, не заметив, как кто-то смотрит на меня влюбленными глазами с железного изголовья кровати…
На следующий день я проспала. Мне опять снилась стихия, правда сейчас лед как будто предупреждал, а потом мне пригрезилась большая вода. Ввалившись на историю, узнала, что Ольга Сергеевна на срочном совещании и облегченно вздохнула.
— Что случилось? — Отдышавшись, спросила я у Димки.
— Не знаю, вроде всех учителей вызвали, новости какие-то с деревень пришли.
Договорить нам не дали, в кабинет зашла директриса и Геннадий Семенович.
— Ребят, в области началось сильное половодье, уже несколько деревень пострадали, нужна помощь. Я никого не заставляю, это ваш выбор, если кто-то надумает жду 15 минут и еду.
После слов хирурга наступила тишина, врача у нас не любили за его иногда граничащее с безумием желание донести до нас важность семейных уз. Поэтому сейчас никто не выказал желание пойти за ним. Горько покачав головой, врач вышел…
Геннадий Семенович пошатываясь шел по коридору. Врач и сам понимал, что эти дети сильно обиженны на него, но не говорить о семье он не мог. Он очень гордился своими детьми. Два сына-близнеца, врачи, спасатели… Они пошли работать в МЧС только-только окончив медицинское училище. Мальчишки с детства мечтали быть похожими на отца, как он помогать людям, лечить, спасать. Два года назад в одной из союзных стран случилось сильное землетрясение, они были в составе миротворческой кампании. За двое суток его сыновья провели десятки операций, а потом сами пошли разбирать завалы. В общем счете они вдвоем вырвали из лап смерти около 30 человек, из которых 8 детей, но повторный толчок погреб их под плитой перекрытия. Его мальчики умерли, как и родились, вместе. А он взял на воспитание спасенных ими детей, считая каждого своим родным ребенком.
