– Давай лучше поговорим, – предложила я и решительно убрала его руку с моей ноги.
Харор опять состроил страдальческую физиономию. Да такую, что я едва не плюнула в сердцах. Нет, верно говорят, что некоторым мужчинам легче дать, чем объяснить, почему нет. Ишь, какие глазки-то жалостливые. Словно у дворового кота, выпрашивающего сардельку.
Возможно, я бы даже уступила напору дракона, жаждущего познать все прелести плотской любви. В конце концов, Влад в другом мире, а Вэйланду я клятву верности не давала. Да и не связывает меня ничего с этим противным магом. Но что-то в глубине души не давало этого сделать. Кто знает, что за этим последует. Все-таки передо мной дракон, а не обычный мужчина. Вдруг у них принято пожирать своих избранниц после ночи любви. То-то у них целый замок девственников. Есть в этом все-таки что-то ненормальное.
– Ну почему ты отказываешь мне? – Харор жалобно всхлипнул. – Я тебе совсем не нравлюсь, да?
На колу мочало, начинай сначала. Н-да, ну и ситуация. Сказал бы мне кто вчера, что не пройдет и суток, как я откажу прекрасному светловолосому обнаженному мужчине, – ни за что не поверила бы. Подумать только, всего этим утром я уныло разглядывала свое отражение в зеркале и безрадостно размышляла о том, что если меня бросит Влад, то я никогда и ни за что не найду себе парня. Слишком серая и неприметная у меня внешность.
– Нет, ты мне очень нравишься, – постаралась ответить я максимально честно и осторожно погладила руку Харора, которая лежала поверх одеяла. – Но, видишь ли…
И запнулась, не в силах подобрать как можно более убедительного объяснения того, что не желаю немедленно возлечь с ним в постель.
Сослаться на злосчастный бантик? Боюсь, у Терезы тогда возникнут проблемы, если Харор поймет, что она тонко поиздевалась над ним. Сказать, что влюблена в Вэйланда? Думаю, не стоит. Вдруг у дракона личные счеты к верховному магу и он поспешит поквитаться с врагом через меня. Признаться, что просто его не хочу? А вдруг разрыдается, несчастный?
– Ну так как? – с проснувшимся воодушевлением спросил Харор, приняв мой ободряющий жест за признак любви.
Перехватил мою ладонь, смирно лежащую поверх его руки, и со страстью прижал ее к груди.
– Чувствуешь, как бьется мое сердце? – с придыханием спросил он, вожделенно глядя на меня.
Н-да, на редкость упорный тип. Может, огреть его чем-нибудь тяжелым по голове? Пусть поваляется в отключке, а я пока отдохну от его домогательств.
Впрочем, сдается, у меня есть идея лучше.
– Понимаешь, я тоже девственница, – принялась я вдохновенно лгать, глядя прямо в глаза Харору до омерзения честным взглядом.
– Так это же замечательно! – Дракон воссиял белозубой улыбкой. – Мы впервые познаем вершины наслаждения в объятиях друг друга! Разве может быть что-нибудь более романтическое?
– Понимаешь, после этого мне придется съесть твое сердце, – зловещим голосом сообщила я, прежде оглядевшись, словно желая проверить, не подслушивает ли нас кто.
Харор поперхнулся на полуслове и недоверчиво воззрился на меня.
– Такова традиция нашего мира. – Я с демонстративным сожалением поджала губы. – После первой брачной ночи новобрачная убивает своего жениха и лакомится его еще живым трепещущим сердцем.
«Дурында, – ругнулся внутренний голос. – Вот сейчас объяснять ему будешь, как в таком случае вы еще не вымерли. Не каждый акт совокупления ведет к деторождению. Но если убивать мужиков после первой же ночи, то эдак никаких ресурсов вскоре не останется».
Я мысленно чертыхнулась. А ведь и впрямь. Как-то нескладно получилось. Но ведь богомолы как-то выживают. Ладно, что-нибудь придумаю. Мол, мы бережно сохраняем таким трудом добытое семя и используем его для дальнейшего воспроизводства уже без участия мужского пола.
– Как – лакомится сердцем? – прошептал побледневший Харор.
По всей видимости, известие о жестоких традициях нашего мира его так потрясло, что он и не думал искать какие-либо неточности в моем рассказе. Впрочем, говоря откровенно, молодой дракон и не выглядел как мудрый проницательный человек, готовый ухватиться за несоответствия в рассказе. Вот Вэйланд, я не сомневалась, душу бы из меня вытряс, пока не разъяснил бы малейшие детали столь странного обряда.
Хм-м… И я досадливо хмыкнула про себя. Интересно, почему этот вредный верховный маг постоянно присутствует в моих мыслях. Я даже нового ухажера постоянно с ним сравниваю. Увы – пока не в пользу блондина.
– Да-да, лакомится сердцем, – подтвердила я, заметив, что Харор продолжает глядеть на меня со священным ужасом во взоре. Подумала немного и добавила для пущего устрашения: – А потом – ам! – и откусывает ему…
– Что откусывает? – сиплым от испуга голосом чуть слышно пискнул блондин, восприняв мои слова как нельзя более серьезно.
– А ты как думаешь? – грозно вопросом на вопрос ответила я и многозначительно посмотрела на бантик.
Нежный сиреневый оттенок сего сомнительного украшения от моего взора словно выцвел. Да и вообще, бантик теперь выглядел не как милая безделушка, а как какая-то тряпочка.
– Понятно, – пробормотал Харор.
Стыдливо скрестил ноги, наконец-то спрятав от меня то, что так недавно горделиво выставлял на всеобщее обозрение.
– В общем, не суждено нам быть вместе, – горестно заключила я. – Ты слишком хороший парень и достоин лучшей участи.
– Дела… – задумчиво протянул Харор. Надолго замолчал, обдумывая все вышесказанное.
Я тоже не торопилась прервать паузу. Сидела и покусывала нижнюю губу, силясь не рассмеяться и тем самым не испортить столь драматический момент.
– А Вэйланд? – внезапно спросил Харор.
– Что – Вэйланд? – непонимающе брякнула я.
Тут же со свистом втянула в себя воздух. Ох, все окружающие почему-то свято уверены в том, что именно Вэйланд должен стать моим будущим мужем. А я тут таких ужасов понарассказывала. Вряд ли окружающие будут довольны тем, что я намереваюсь в первую брачную ночь полакомиться некоторыми частями тела их верховного мага.
– Вэйланд знает про все это? – уточнил Харор.
– Э-э-э, нет, – честно призналась я, судорожно пытаясь сообразить, как же выпутаться из созданной паутины лжи.
Вот, недаром мне мама говорила: даже самый маленький обман ведет к огромным проблемам, которые будут нарастать подобно снежному кому.
Однако реакция Харора на это признание удивила меня. Я ожидала, что он возмутится, пообещает немедленно сообщить верховному магу о том, насколько жуткая и мучительная гибель его ждет. Однако ошибалась. Лицо блондина внезапно озарила радостная улыбка, как будто он услышал нечто в высшей степени приятное.
– Так ему и надо, – с мстительной ухмылкой проговорил Харор. – Он мне никогда не нравился. Верховный маг, называется! А что он делает?
