– Да, все именно так. – Я кивнула, подтверждая слова гадалки. – Все произошло так, как ты сказала. Я просто…
И запнулась, осознав, что случайно повторила то слово, на которое так напирала Генриетта.
– Стало быть, в твоей жизни все происходит просто, – продолжила она, разглядывая меня с непонятной брезгливостью. – Походя, ты просто разрушила все мои планы и надежды.
При этом одну руку она словно ненароком положила себе на живот.
При виде этого жеста меня как будто молнией пронзило. Неужели Генриетта беременна от Вэйланда? В принципе это вполне возможно. Насколько я поняла, они не раз и не два делили постель. А меры предохранения… Даже в нашем мире нет абсолютно надежного способа контрацепции.
– Я не хотела, – искренне повинилась я. Подумала немного и добавила: – И вообще, не хочу я замуж за Вэйланда.
– Не хочешь? – в голосе Генриетты промелькнуло слабое удивление.
Я вспомнила верховного мага Альгендии. Его темные волосы, в которые так и тянет запустить пальцы, его искрящиеся затаенным смехом глаза… Затем посмотрела на ладонь гадалки, которая по-прежнему покоилась на ее животе. И твердо ответила, не позволив и тени сомнений скользнуть в тоне:
– Не хочу.
Мне на ухо возмущенно пискнул Арри, но я проигнорировала это. В конце концов, это моя жизнь. Следовательно, только мне принимать решения!
Генриетта робко улыбнулась. Правда, почти сразу улыбка исчезла, словно почудилась мне.
– Это не имеет никакого значения, – глухо проговорила она. – Ты – верховная жрица. Все предрешено. Невозможно пойти против тысячелетней традиции.
«Согласись с ней, – послышался гаденький мысленный голосок. – Скажи, что очень сочувствуешь ей, но, как заметил Гийемо, пути Единого неисповедимы. Тебе ведь нравится Вэйланд. Какая разница, что у него было с этой девицей? Главное, что вы предназначены друг для друга. Пусть сама решает свои проблемы. Даже если она беременна – что из того? Миллионы детей растут вообще без родителей. И ведь вырастают как-то».
– Анна, прости, что вмешиваюсь, – прошептал Арри. – Прошу, не верь ей. Я не знаю, что задумала эта девушка. Но ее окутывает облако лжи.
– Что это? – Генриетта с подозрением нахмурилась. Посмотрела на меня и поинтересовалась: – Ты ничего не слышала? Как будто кто-то что-то сказал.
Я понимающе хмыкнула. Сдается, верховная гадалка не видит моих фамильяров. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Она не дракон. И я очень сомневаюсь, что Генриетта вообще обладает сколько-нибудь значительным магическим даром. В нашем мире, к примеру, предсказателей тоже полно. Главное, напустить побольше тумана в гадание – и делов-то. Пусть наивные дурачки ломают головы, что ты имел в виду.
– Понятия не имею, о чем ты, – сказала я, глядя на Генриетту до омерзения честным взором.
– Послышалось, наверное, – с сомнением протянула она. С усталым вздохом опустилась в ближайшее кресло и замерла, положив локти на стол и зарывшись пальцами в роскошную гриву своих волос. Замерла так без движения.
Вся ее поза говорила об отчаянии. И я сама не заметила, как качнулась к ней. Хотелось положить ей руку на плечо, утешить, убедить, что все будет хорошо.
– Анна, она обманывает тебя, – опять надоедливо зашептал Арри. – Я пока не понимаю, что она задумала. Но я чую ее истинные эмоции. В ее сердце сейчас только ненависть и злость, но никак не боль и не отчаяние.
Я шикнула, и Арри послушно замолк. Ничего он не понимает в женских эмоциях. На месте Генриетты я бы тоже ненавидела и злилась.
– Послушай, я хочу помочь тебе. – Я все-таки подошла к Генриетте. Опустилась на стул рядом с ней.
– Помочь? – Генриетта с сарказмом хмыкнула, но ее пальцы дрогнули. – Как именно?
– Не знаю даже. – Я растерянно пожала плечами. – Не может быть, что ничего нельзя исправить!
– Ты верховная жрица, – напомнила мне Генриетта. – И ты станешь женой Вэйланда. Иначе Драконий камень погаснет и остынет, и Альгендия исчезнет с лика земли, поглощенная нашествием нечисти.
Я потерла подбородок. Н-да, в таком изложении ситуация действительно выглядит тупиковой.
А что, если предложить Генриетте фиктивный брак? Ну, не со мной, понятное дело. Точнее сказать так: я заключаю с Вэйландом фиктивный брак. А она останется при нем в качестве официальной любовницы, что ли. Или, правильнее сказать, в роли настоящей жены. Родит ему ребенка, будет делить с ним постель. Я готова довольствоваться лишь участием в обязательных ритуалах.
«Ну-ну, рискни озвучить это, – хохотнул глас рассудка. – Только что-то подсказывает мне, что Генриетта не оценит такую заботу. И щеголять тебе тогда лысым черепом, потому что твои волосенки она точно повыдирает».
– Знаешь, а я вот тут подумала, – вдруг медленно начала Генриетта. Наконец-то опустила руки и посмотрела на меня. – Возможно, ты и права. У меня есть одна идея, как все исправить.
– Да? И как я же? – Я с готовностью придвинулась ближе.
– Ты ведь не из нашего мира, – так же нарочито неспешно продолжила Генриетта, прежде пугливо оглядевшись по сторонам, словно опасалась, что нас могут подслушать.
В действительности она была права. За нашим разговором следили сразу шесть дашшахов. Но я не собиралась ей об этом рассказывать. Больно нервная она. Не предугадаешь, как отреагирует. А драться я не люблю и не умею.
– Это очень странно, что именно ты стала верховной жрицей. – Генриетта словно гипнотизировала меня своими вкрадчивыми словами, которые лились мягко и негромко. – Никогда прежде такого не было. Дороги Единого, конечно, извилисты. Но не до такой же степени.
– Вот, и я о том же! – Я взволнованно подскочила на месте. Затараторила, силясь выплеснуть на Генриетту соображения, которые не давали мне покоя все это время: – Это же несусветная глупость! Я могла и не упасть в ту проклятую траншею. И что тогда? Альгендия бы погибла? Как-то безумно верить в то, что судьба целого государства была отдана во власть слепого случая!
– Я думаю, тебе надо вернуться домой, – вполголоса завершила Генриетта. – Ты ведь говорила, что у тебя там осталась семья и жених.
Жених…
Я непроизвольно поморщилась от последнего слова. Ну, говоря откровенно, я совершенно не мечтаю о новой встрече с Владом. Напротив, с огромным удовольствием его бы никогда больше не видела. Но в чем-то Генриетта, безусловно, права. У меня в родном мире остались мать и сестра. Будет очень неправильно и нечестно, если они не узнают о моей судьбе. Неведение – это самая жестокая пытка, когда тревожишься за родного человека.
– Я уверена, что если ты вернешься к себе, то все будет возможно переиграть. – Генриетта задумчиво накрутила локон на палец, неотрывно глядя на меня. – Единый не допустит гибели целой страны. Появится новая верховная жрица. И ею стану я!
После чего девушка горделиво выпрямилась. На ее губах заиграла довольная усмешка, как будто она уже видела в своих мечтаниях коленопреклоненного Вэйланда, протягивающего ей заветный помолвочный браслет.
