Я очень хотела поверить Арри. Точнее, мне не оставалось ничего иного, как ему поверить. Потому что если он ошибается, то моя участь предрешена. Влад доберется до меня. Пусть я не умру, но уж лучше смерть, чем то, что меня ожидает.
Перед моим мысленным взором предстала моя комната в родительской квартире. Я знала ее до последнего пятнышка на обоях. Маленькая, куда мама сумела втиснуть лишь узкую односпальную кровать, старый, еще советский, гардероб и письменный стол около окна. Но такая родная и любимая. Нигде и никогда я не чувствовала себя в большей безопасности, как там. Эти стены помнят меня совсем ребенком. На дверном косяке еще хранятся отметки фломастером – мать отмечала мой рост…
Неожиданно я осознала, что стою. Ладонь легла на прохладную ручку, правда, я сама не поняла, как подошла к двери.
– Открывай, – шепнул на ухо Арри.
Я знала, что этого нельзя делать ни в коем случае. Я слышала по другую сторону какое-то подозрительное шуршание. Как будто сотни членистых ножек перебирали в жадном нетерпении.
Если ничего не получится, то вардок доберется до меня. Но если я останусь тут, то получу лишь отсрочку. Завтра придет Влад, и все опять-таки для меня завершится далеко не лучшим образом.
Набрав полную грудь воздуха, как будто перед прыжком в ледяную воду, я резко распахнула дверь, готовая к любой неожиданности…
Глава вторая
Я стояла посреди своей комнаты. Своей родной любимой комнаты, где прошла большая часть моей жизни.
Первым же делом я подскочила и включила свет. Затем замерла в блаженстве, глядя на такой до боли знакомый интерьер.
Я знала в этой комнате все. Каждое пятнышко, каждую зацепку на ковровом покрытии.
– Как же я скучала по этому! – пробормотала я и рухнула на кровать.
Зарылась лицом в подушку, полной грудью вдыхая такой знакомый запах.
Казалось, будто я вновь вернулась в детство. Вот-вот дверь откроется, и на пороге предстанет мама, которая шутливо проворчит, что завтрак уже готов, а меня не добудишься.
И стоило мне только так подумать, как дверь, тихонько скрипнув, приоткрылась.
Я повернула голову на звук, ожидая увидеть удивленную маму, разбуженную непривычным шумом.
Но я ошибалась.
В дверном проеме стоял Влад. Он холодно и с каким-то презрительным равнодушием улыбался, глядя на меня.
Хорошо, что я лежала в этот момент. Иначе, боюсь, не сумела бы удержаться на ногах и осела в самом прозаическом и постыдном обмороке.
Сердце, гулко ухнув и пропустив несколько ударов, рухнуло в пятки. Горло сдавило от осознания чего-то жуткого и неизбежного.
– Пришла все-таки, – с ужасающим спокойствием сказал Влад. – Я знал, что ты выберешься из больницы в кратчайший срок. Такие, как ты, быстро учатся, стоит им только осознать свой дар.
Я промолчала. Эх, и смысл был бежать из больницы, если я в итоге угодила в еще большую передрягу? Быть может, закричать во все горло, пока дар речи вновь меня не оставил?
– Не стоит шуметь. – Влад укоризненно покачал головой, без особых проблем угадав, о чем я думаю. – Соседка Валентина Петровна все равно уехала к дочери на пару дней. А вот твоя мама сильно испугается. – Добавил с нажимом: – Незачем тревожить ее раньше времени.
Моя мама?
Мое сердце дрогнуло, пропустив удар. Затем зачастило в лихорадочном ритме.
Неужели моя мама здесь?
«А где ей еще быть? – зло фыркнул внутренний голос. – Это же ее квартира, бестолочь! Влад понимал, что первым делом ты помчишься именно сюда, потому что больше друзей и знакомых у тебя нет. Вот и свил себе тут западню, паучина гадкий!»
– Что с ней? – прошептала я. – Она в порядке?
– Пока да. – Влад пожал плечами. – Она ведь обычный человек. А ими я питаюсь лишь в самые голодные годы. Запаса энергии в них маловато. Хватает на пару месяцев, потом приходится искать новую жертву.
Я гулко сглотнула. Поразило меня даже не то, что сказал Влад, а как он это сделал – без малейшего проявления эмоций, так равнодушно, как будто речь шла не о живых людях, а о выборе котлет для ужина, к примеру.
Впрочем, люди для вардока и есть котлеты. Кто-то, как я, сытнее и вкуснее. А кто-то подходит для трапезы только в крайних случаях, когда выбора больше нет.
– Пойдем. – Влад поманил меня пальцем. – Твоя мать ждет нас в гостиной. Посидим, пообщаемся. Так сказать, в тесном семейном кругу. Все равно мне теперь не стоит бояться того, что в самый неожиданный момент кто-нибудь зайдет.
Я встала с кровати. Провела рукой по смятому подолу больничной сорочки. Поменять бы ее на что-нибудь более привычное. Те же джинсы с футболкой, к примеру.
– Хочешь переодеться – переодевайся при мне, – сухо предупредил меня Влад. Растянул губы в ледяной презрительной усмешке, добавив: – Не надейся, я тебя больше одну и на миг не оставлю.
Я тяжело вздохнула и отказалась от этой идеи. Ладно, похожу в сорочке. Авось не замерзну. Что-то мне совершенно не хочется раздеваться под пристальным немигающим взором Влада. И не скажешь даже, что не так давно я делила с этим мужчиной постель. Передо мной сейчас стоял незнакомец, которого и человеком-то назвать нельзя.
Влад посторонился, пропуская меня в коридор, когда я с величайшей неохотой к нему подошла. Я быстро прошмыгнула мимо него, больше всего опасаясь даже ненароком к нему прикоснуться. Хотя я прекрасно понимала, что все это – пустое. Влад пока развлекается, но когда он решит заняться мною всерьез, то меня уже никто и ничто не спасет.
Кстати, а куда делся Арри?
Я внезапно осознала, что после перемещения еще не слышала голос своего фамильяра. Куда он запропастился? Неужели вновь потерялся, плохо ориентируясь в мире без магии?
Наверное, это и к лучшему. Арри – мой козырь в рукаве, о котором Влад пока не догадывается. Если дашшах вовремя найдет дорогу ко мне, то…
«То погибнет, – сурово завершил внутренний голос. – И ты это прекрасно понимаешь. Арри, конечно, много знает и интересно рассказывает. Но против вардока он ничего не сумеет сделать. Тут нужен сильный и опытный маг».
Я тоскливо вздохнула, вспомнив Вэйланда. Эх, жених ты мой так называемый! Уже который раз твою невесту пытаются убить, а ты где-то шляешься в это время!
«Еще скажи, что это он виноват во всех твоих злоключениях, – с сарказмом фыркнул внутренний голос. – Совсем бедного мужика загоняла! Он, поди, и счастлив безмерно, что ты обратно в свой мир упрыгала, оставив его в покое».
В этот момент я вошла в гостиную, и все посторонние мысли мгновенно вылетели из моей головы.
Прямо напротив двери в старом продавленном кресле сидела моя мать. Судя по всему, она уже легла, когда явился Влад, поскольку на ней были пижама и тапочки. Мать замерла, неестественно выпрямившись и уставившись мертвым безразличным взглядом куда-то в потолок.
