«Пора!»
Он вскинул автомат и открыл огонь.
Пули застучали по ржавой броне изувеченного био, и он невольно сбавил ход. Учитывая его скорость, это далось «ящеру» совсем непросто, и тут-то как раз сказалось отсутствие пресловутого хвоста: из-за смены темпа «Раптора» повело вбок, и он, потеряв равновесие, рухнул на землю и так прокатился несколько метров. Захар, не теряя времени даром, сменил рожок автомата и вновь открыл огонь, целя в металлическую черепушку био: там, кажется, из-за падения образовался просвет между стальными пластинами.
«Раптор» заверещал дурным голосом, зловеще сверкнул единственным глазом и попытался резко встать…
Но не смог.
Захар продолжал нажимать на спусковой крючок до тех пор, пока не кончились патроны. Он до последнего не верил, что био сдался так просто. Но, видимо, сказались былые повреждения. Не будь их, и пули десятника ни за что не поразили бы мозг прожорливой металлической твари.
Ну и, конечно же, без определенной доли везения не обошлось – без удачи в московской Зоне никуда. Благодаря отцу Филарету дружинники знали, кто такие био, знали их основные повадки, габариты, но ни один Мастер Кремля не способен научить юнака уничтожать био – просто потому, что их броню, если она более-менее цела, даже крупный огнестрел не берет. Вот и приходится действовать по ситуации, надеясь, что в этот раз фортуна окажется на твоей стороне, и ты переживешь новую передрягу.
Сейчас – повезло.
– Готов! – донесся из-за спины голос Богдана. – Ей-богу, готов!
Захар медленно опустил автомат. Руки его мелко дрожали, а сердце отбивало такой бешеный ритм, что, казалось, его ребра вот-вот рассыплются в пыль. Фенакодус под ним стоял смирно, спиной ощущая, до чего взволнован его хозяин.
«Возьми себя в руки! – мысленно прикрикнул на себя десятник. – Ты же их вожак!»
Самоувещевание подействовало отрезвляюще, точно добрая отцовская оплеуха. Командир тихо кашлянул и, развернув скакуна, с невозмутимым видом скомандовал:
– Богдан! Скажи остальным, надо уходить, пока другие био не сбежались.
Товарищ отрывисто кивнул: отец Филарет всегда подчеркивал, что «Рапторы», ввиду малых (на фоне других роботов) габаритов любят сбиваться в стаи и так охотиться на мелкое зверье, нео и хомо. И то, что к ним выскочил всего один «ящер», по сути, было очередным подарком судьбы.
«Так что лучше поспешить и не испытывать ее понапрасну», – решил Захар про себя.
Потому что судьба слишком переменчивая особа и не любит постоянно благоволить одним и тем же.
* * *
– Спокойного дежурства! – привычно поприветствовал Захар привратников.
Стрельцы переглянулись.
– С возвращением, – угрюмо ответил один из них.
– Тебя воевода хочет видеть, – добавил второй.
– Сам воевода? – недоуменно выгнул бровь десятник.
Захар невольно задумался, чего от него может хотеть главнокомандующий. Сам рейд в московскую Зону его вряд ли волнует – если б каждый десятник отчитывался непосредственно перед воеводой, к его покоям очередь бы стояла от самых крепостных ворот. Но что еще могло понадобиться их предводителю?
– Слушай, ну мы с дороги только, – вклинился в разговор Богдан. – Надо ведь фенакодусов в стойло вернуть, накормить-напоить, самим отдышаться…
– Воевода распорядился, чтоб сразу ехали, – пожав плечами, сказал первый стрелец. – А скакуна твоего, Захар, мне велели отвести.
«Значит, и впрямь что-то очень срочное, – понял десятник. – Но что?»
Он спешился, передал поводья стрельцу и пошел в глубь крепости к Военному Приказу, не переставая ломать голову, зачем же его хотят видеть так скоро. Вариантов, в общем-то, было множество, однако все они казались какими-то мелкими и недостаточно срочными.
«Наверное, какое-то задание-«молния», которое можно доверить только мне, – догадался десятник. – Вот только почему он именно меня выделил? Чем я заслужил?»
С самого детства Захару прочили блестящую карьеру. Он был отменно развит физически, усерден и трудолюбив; среди юнаков он считался если не лучшим, то уж точно одним из. В восемнадцать вчерашний мальчишка стал настоящим дружинником и отправился в первый рейд, потом во второй, третий… Отлично проявив себя, Захар очень скоро дорос до звания десятника и получил под свое командование отряд. Потери, конечно же, были, куда без них, но все отзывались о свежеиспеченном предводителе очень хорошо. Захар не отличался самодурством, старался всегда действовать по уму, не полагался на геройства… словом, действовал, как его учили, дело спорилось, и уверенность в своих силах только крепла.
А потом в его десяток влился побратим Игорь… и все внезапно пошло наперекосяк.
Сначала их отряд попал в засаду нео – что уже само по себе было удивительно, ведь дикари всегда нападали беспорядочно, а тут застали кремлевских врасплох. Позже выяснилось, что нападение помог организовать Вадим, маркитант из Строгино, который, презрев свое людское происхождение, безо всякого стеснения вел дела с дикарями. В тот день погибли восемь дружинников, самого Захара нео взяли в плен, а Игорь пропал, но, к счастью, смог найти побратима и вызволить его из лап треклятого торгаша.
Само собой разумеется, что такая трагедия не могла пройти для командира бесследно. Потерять весь отряд!.. Да кто вообще пойдет к такому командиру? И хоть в Кремле никто, включая воеводу и князя, не осудил Захара – случай все же был, мягко говоря, нерядовой – сам он былую уверенность утратил. Следующий рейд, меж тем, прошел фактически без приключений, но вот вылазка в Тушино обернулась новой драмой: очередная оплошность десятника привела к смерти дружинника, и остальные разведчики настояли, чтобы Захар на время похода передал бразды правления своему нареченному брату. Это было сродни удару под дых, коварному, неожиданному, а оттого вдвойне неприятному. Потом случился очередной плен… и снова всех спас Игорь.
Правда, на сей раз – едва ли не ценой собственной жизни.
«Прав Богдан, – с грустью подумал Захар, уже подходя к крыльцу. – Несправедливо все вышло. Может, даже смерть была бы более гуманным исходом… как бы ни хотелось о ней говорить».
Всю дорогу из Тушино в Кремль Захар молил Бога, чтобы тот сохранил Игорю жизнь. Игорь выжил. Тогда Захар стал молиться, чтоб он снова смог ходить. Игорь встал через пару недель. Но, как ни пытался десятник упросить Всевышнего о возвращении былого здоровья, даже намека на это не ожидалось.
Видно, исчерпал Захар лимит благосклонности со стороны небожителя.
Иными словами, слишком многого хотел от Бога.
– Заходи, он уже ждет, – сказал один из стрельцов, едва десятник оказался в коридоре.
Захар смерил двух мечников хмурым взглядом. Помнится, Книжник настаивал на соблюдении канона и упрашивал воеводу вооружить их алебардами, но он, как человек, далекий от службы, просто не понимал, что алебардой в таком узком коридоре не размахнешься. То есть превратятся люди из бойцов в обыкновенных истуканов – красивых, каноничных, но истуканов. И чтобы этого не допустить, им оставили мечи.
