– Разумеется! – обрадовался десятник.
Слова главнокомандующего принесли ему некоторое облегчение. Он-то полагал, что Игоря ждет острог и суровое наказание, а, выходит, воевода хочет дело замять?
– Так что насчет добровольцев, Захар? Найдутся? Причем ехать надо прямо сейчас, без отдыха, чтобы не отстать от них еще сильней.
– Найдутся, – уверенно ответил десятник. – Обязательно.
Для большинства дружинников Долг Жизни – не пустой звук. Надо его возвращать, притом не когда тебе самому удобно, а когда тот, кому ты должен, в этом больше всего нуждается. Игорь, невзирая на трудности, отправился в Кремль за чудной машинкой Книжника, отправился с шайкой врагов, рискуя в любую секунду получить пулю в спину, пока остальные собратья были заперты в подвале тушинского склада. И вернулся за ними, с друзьями-товарищами, и вызволил пленников из беды, едва не расставшись с жизнью.
Да, потом они везли его в крепость, но разве можно это считать возвратом Долга? Конечно же, нет. И Захар нисколько не сомневался, что те же Богдан, Мрак и прочие с радостью отправятся вместе с ним спасать Игоря от той глупости, которую он, похоже, всерьез намеревается совершить – в два меча атаковать логово шамов в Митино.
В этот момент в дверь постучали. Захар невольно вздрогнул и оглянулся через плечо.
– Не заперто! – прокричал воевода.
Дверь открылась, и внутрь зашел мужчина в черном балахоне, ростом примерно с Захара. Капюшон практически полностью скрывал его лицо; виден был только подбородок, острый, поросший бледной козлиной бородкой.
Десятник при виде незнакомца заметно напрягся. Он сразу понял, что за субъект пожаловал в покои воеводы, и это понимание его нисколько не обрадовало. Впрочем, Захар решил не опережать события и дождаться объяснений со стороны хозяина кабинета.
– А, Сыч, – обрадовался главнокомандующий. – Иди сюда, поближе. Познакомлю вас.
Вновь прибывший без лишних слов подступил к столу, однако к Захару так и не повернулся.
– Как ты уже, думаю, понял, – глядя на десятника, сказал воевода, – Сыч является агентом Тайного Приказа.
– Я понял, – сухо подтвердил Захар, – да только, похоже, не до конца. Неясно мне, что он тут делает.
– Как я уже неоднократно говорил, после случая с Ратмиром мы должны проявить большую осторожность, чем прежде, – ответил хозяин кабинета, неотрывно глядя на собеседника. – История Казимира кажется трагичной… но немного сомнительной. А ты, при всем моем уважении, все же побратим сбежавшего Игоря. Поэтому, уж извини, я предпочту перестраховаться и отправить с тобой Сыча – для собственного спокойствия. Да и вам лишний клинок не помешает.
– Я предпочитаю, чтобы мечи были в руках у проверенных товарищей, – заявил десятник, одарив фигуру в черном балахоне красноречивым взглядом.
Гость, однако, даже не шелохнулся. Такие уж они были в Тайном Приказе – немногословные, хладнокровные, чем-то похожие на ящериц, которые предпочитают шевелиться только по крайне важному поводу.
– Сыч более чем проверен, – энергично кивнул воевода.
– Не мной же, – заметил воин.
– Вот и проверишь как раз, – сказал главнокомандующий. – Сыч, это десятник Захар, о котором я тебе говорил. Его ты должен сопроводить до Тушино, а при необходимости и в Митино отправиться с ним. Задача ясна?
– Да, – донеслось из-под капюшона.
Захар смотрел на агента Тайного Приказа и не верил своим глазам. И как объяснить товарищам, что с ними делает подобный хмырь? Сказать, что все дело в Игоре?
«А почему он именно сейчас пришел? – вдруг задумался десятник. – Воевода что, заранее его позвал? Знал, что я сам вызовусь ехать?»
Впрочем, особого удивления это «открытие» не вызвало: люди, Захару не чужие, прекрасно знали, насколько он предан своему побратиму. И воевода, естественно, был одним из этих проницательных «нечужих» людей.
– Надеюсь, не надо никому объяснять, что любые конфликты исключены? – сказал хозяин кабинета, пристально посмотрев сначала на «балахонного», потом – на десятника. – И здесь, и тем более в московской Зоне…
– Разумеется, мы помним, как там опасно, – скрипнув зубами от досады, ответил Захар.
– Что ж, в таком случае, можешь быть свободен, – сказал воевода. – Отправляйся к своим добровольцам. Сыч будет ждать вас у крепостных ворот. Имена дружинников назовешь привратникам, они мне передадут. Сычу напишу бумагу, чтоб вас выпустили без проблем, а то после ночного инцидента там вся смена на ушах. Вопросы?
– Никак нет, – ответил Захар.
– Тогда в путь.
Десятник одарил агента Тайного Приказа еще одним испепеляющим взглядом, после чего развернулся и пошел к двери. Распахнув ее, он вышел наружу и быстрым шагом устремился по коридору к выходу из Военного Приказа.
Уходя, он краем уха расслышал, как бормочут стрельцы:
– Что тут этот хмырь из Тайного Приказа забыл?
– Да кто ж его знает…
– Не люблю я их…
– А кто их любит?
Захар тихо ухмыльнулся. Да уж, насчет Тайного Приказа все дружинники были единодушны. Оно и понятно – кому по нраву, что кто-то в их дела нос сует, вынюхивает вечно да наверх докладывает. Не то, чтобы у воинов Кремля были какие-то секреты от воеводы или князя, но сам факт, что вокруг постоянно ошиваются соглядатаи, угнетал.
«Проклятый Ратмир…»
Именно его измена привела к созданию Тайного Приказа. Раньше никто и помыслить не мог, что среди людей может завестись самая настоящая «крыса». Но стоит ли из-за одной «паршивой овцы» шерстить все стадо? Впрочем, воеводе с князем было, конечно же, видней.
«И, судя по тому, что больше предательств не случалось, они действительно не ошиблись».
Выйдя наружу, Захар невольно зажмурился: пока он был в покоях у главнокомандующего, поднялся страшный ветер. Прикинув, сколько времени прошло с момента прибытия в город, десятник уверенно зашагал к Казармам дружины.
– А, командир! – Лежащий на кушетке Мрак поприветствовал его кривой полуулыбкой. – Ну, чего там нашему главному понадобилось так срочно?
Захар окинул угол Казармы зорким взглядом: кажется, все на местах.
– Поближе давайте, – сказал десятник, опускаясь на пустую кровать прямо напротив кушетки чернявого дружинника.
Товарищи не спорили – подошли, с интересом уставились на предводителя. Мрак из положения лежа перетек в сидячее и улыбку с лица убрал, видя, насколько озабочен их командир.
– Ситуация такая: мой побратим Игорь ночью покинул Кремль… без приказа.
Удивление во взорах каждого стоящего поблизости мужчины. Непонимание. Переглядки, пожимания плечами.
– О причинах рассказывать долго и некогда – надо ехать за ним, перехватывать, пока не случилось беды. Скажу лишь, что пошел Игорь не сам, а с еще одним дружинником. Воевода думает, что этот дружинник его и надоумил.
