Он повернулся к своему воинству и скомандовал:
– Все отходим к дальней стене и держим фенакодусов, пока био не пройдет.
Разведчики подчинились и дружной толпой побрели прочь от окон, выходящих на улицу, по которой шествовал гигантский робот.
Внезапно Мрак остановился.
– В чем дело? – заметив это, тут же осведомился Захар.
– Мне показалось, я услышал жужжание, – пробормотал смуглый дружинник.
Все замерли. Мрак уставился себе под ноги. Внезапно он заметно побледнел и сказал:
– Захар. Тут, кажется, кто-то из-под земли лезет.
Десятник увидел, что гора мусора перед Мраком зашевелилась. Рука командира сама потянулась к автомату, который висел за плечом.
«Кто же это может быть? – размышлял Захар, снимая оружие с предохранителя. – Черви?»
Через пару мгновений наружу показалась пчелиная голова размером с булыжник.
«Земляные пчелы?!»
Направив ствол автомата на выползающую из мусора тварь, десятник перевел предохранитель в положение для стрельбы одиночными и только после этого нажал на спусковой крючок.
В следующий миг голова пчелы разлетелась на части, просто лопнула, будто сочный плод, который сжали в руке. Мрак невольно вздрогнул, когда его темно-коричневые сапоги окрасились в алый цвет.
– Надо уходить отсюда, – сказал десятник, опустив автомат. – И чем скорее, тем лучше.
Дружинники не спорили. Мрак первым устремился к выходу.
Захар прекрасно понимал, что пчелы не живут поодиночке и что там, внутри, вероятно, обитает целый рой. Безусловно, им понадобится какое-то время, чтобы продраться сквозь труп обезглавленной предводительницы и выбраться наружу, но это полминуты, максимум – минута. И к тому времени отряду лучше быть подальше от злополучной норы, ведь, как известно, укус земляной пчелы может свалить взрослого тура, что уж о человеке говорить?
Столь же дружно, как шли внутрь, разведчики поплелись наружу. Десятник прикрывал отход, проклиная злую судьбу: мало им было одной головной боли в виде приближающегося гиганта-био, так еще и пчелиное гнездо подвернулось!..
– Пойдем, Захар. Все уже снаружи, – сказал Богдан.
– Идем, – буркнул командир, пятясь.
При этом он не выпускал из виду достопамятную гору мусора, которая, кажется, снова начала копошиться.
Зрение не обмануло Захара: когда он уже достиг дверного проема, из норы выскочила наружу новая пчелиная морда, измазанная кровью вперемешку с пылью. Тихо ругнувшись, десятник выскочил наружу и мигом взлетел в седло.
– Куда теперь? – вопросил Мрак.
– Надо отступать назад! – ответил десятник. – Пчелы прут наружу, не хочется, чтобы они за нами шли, а био уже на подходе, надо прятаться, иначе заметит и не сбежим уже так просто!
– Как скажешь, – пробормотал смуглый разведчик, по примеру командира забираясь в седло.
Другие тоже оседлали фенакодусов и вслед за десятником устремились прочь от здания, где копошились земляные пчелы. Сжимая бока скакуна мощными бедрами, Захар думал, что путешествие не задалось с самого начала – еще с того момента, как пришлось пол-отряда вернуть обратно в Казармы дружинников.
«Хотя вынужден признать, командовать пятеркой куда проще, чем десяткой», – оглянувшись на агента Тайного Приказа, отметил предводитель разведчиков про себя.
Впрочем, при всей мобильности их нынешнего отряда, у него был один существенный недостаток – острая нехватка мечей. Стоит им наткнуться на стаю нео, и все разом вспомнят про оставленных в крепости собратьев. И хорошо, если никто не умрет в бою, иначе выжившие точно открутят невозмутимому Сычу голову, обвинив его в гибели товарища.
К слову, о боях.
Из-за гула и негодующего жужжания никто из отряда не услышал рева нео. И потому появление дикарей стало настоящим сюрпризом. Выскочив из-за здания, эти звероподобные люди без лишних вопросов бросились на дружинников.
«Этого только не хватало», – промелькнуло у Захара в голове.
Решив, что в данном случае время дороже, чем патроны, он резко направил автомат на бегущих к ним дикарей и, переключив предохранитель на стрельбу очередями, нажал на спусковой крючок. Засвистели, разрезая воздух, тяжелые пули, и первые трое нео рухнули на землю, как подкошенные. Оставшиеся четверо замерли. Пусть дикари и не отличались особым умом, но они примерно представляли, что меньшим числом на вооруженных мечами и огнестрелами разведчиков лучше не переть. Рыча от беспомощной ненависти, мутанты вдоль стенки устремились в том направлении, откуда только что вернулись дружинники.
– Ну, пошли! – рявкнул Захар и еще раз нажал на спусковой крючок.
На сей раз он, однако, стрелял не в дикарей, а в здание, желая поторопить нео. И те, мигом ускорившись, спешно устремились прочь.
«Пусть лучше пчелы выплеснут свой гнев на них», – провожая улепетывающих дикарей хмурым взглядом, подумал Захар.
Повернувшись к отряду, он воскликнул:
– В угловое здание, быстрей!
И первым устремился к дверному проему, черный прямоугольник которого темнел в нескольких метрах от его скакуна.
Кажется, им начинало везти.
«Как бы только потом удача опять от нас не отвернулась!..»
Не доехав буквально пару метров, Захар спрыгнул с седла и, ухватив фенакодуса за поводья, повел его внутрь. Автомат он держал одной рукой, за цевье, готовый в любой момент бросить узду и открыть стрельбу по враждебным мутам, если таковые окажутся внутри.
Но, к облегчению десятника, здесь не было ничего, кроме гор хлама.
– Располагаемся там, – велел Захар, указывая на стену, которая тянулась через весь широкий зал и соединяла передний фасад с задним. – И сильно не высовываемся. Если мимо будут пролетать пчелы или нео побегут – не вмешиваемся. Меч держим при себе, без команды не действуем. Всем все ясно?
Он скользнул взглядом по своему воинству, немного дольше, чем на остальных, задержав взор на Сыче.
– Ясно, Захар! – нестройным хором ответили дружинники.
Агент Тайного Приказа молчал.
– Я, кажется, всем вопрос задал, – кашлянув, сказал Захар. – Или ты считаешь, тебя это не касается?
– Если мне что-то не понравится, я скажу, – донеслось из-под капюшона. – А до того я предпочитаю молчать.
– Так ты вообще с нами, стервятник? – прищурившись, спросил Мрак. – Или сам по себе?
Сыч не ответил, более того – даже не повернулся к дружиннику.
– Эй! – разозлился смуглый разведчик. – Я с тобой разговариваю, стервятник!
Захар напрягся. Собственно, этого-то он и боялся больше всего, да и воевода об этом не зря напоминал – нельзя в московской Зоне дружинникам меж собой схватываться, с ней надо сражаться и с ее порождениями, а не друг с другом.
