И рассмеялась, продолжая раскачиваться, сотрясаясь от хохота.
– Ты действительно извращенец! И невероятно самоуверенный тип! Мне следовало бы немедленно уйти и забрать твои денежки, за то, что все это время водил меня за нос!
Он вдруг испугался, что она действительно уйдет. Стало холодно и одиноко. Неужели…
Но она тут же нежно сжала его, все еще твердый член, угрожающе усмехнулась, но тут же смягчившись, добавила:
– Но поскольку ты изумительный, невероятный трахальщик, я, пожалуй, прощу тебе все и останусь.
При этом она медленно, соблазнительно гладила бороздку под головкой.
– Но мне нужно отдать деньги, иначе я действительно буду шлюхой.
– Не могли бы мы обсудить финансовые проблемы попозже?
Он снова провел ладонью по ее попке. Эту отвлекающую игру могли вести двое. Кончики пальцев опять уперлись в ее анус.
– Вряд ли я смогу спокойно вести переговоры. Кровь, которая должна приливать к мозговым клеткам, отхлынула к совершенно другому месту.
Он тоже стал тереться об нее, надавливая на державшие «петушок» пальцы.
– Хорошо. Но я не сдамся.
Она продолжала раскачиваться, и он чувствовал, как ягодичные мышцы напрягаются и расслабляются, словно она пыталась вобрать его пальцы.
– Знаю, но сегодня вечером я предпочитаю сосредоточиться на другом договоре.
Он втиснул палец в крошечную дырочку, проверяя упругость мышечного кольца.
– Ты знаешь, на каком именно.
– У меня никогда раньше не было анального секса. Поэтому я должна была тебе сказать. Настоящая девушка по вызову, возможно, делала это сотни раз, но не я.
Он видел, что Лиззи нервничает, и, судя по тому, как тяжело дышит, понял, что она пытается расслабиться, чтобы впустить его палец.
– Там я еще девственна.
В нем шевельнулось нечто первобытное, дикарское. Он в жизни не ожидал, что женщина ее возраста может быть девственной, даже если бы они встретились при самых обычных обстоятельствах, но сердце почему-то часто забилось от восторга мужчины-обладателя! Он будет ее первым! По крайней мере, в этом!
– Прекрасно.
Он нажал чуть сильнее, но она была слишком напряжена. И здесь, под душем, не место для подобных вещей. Необходимо сделать все, чтобы она перестала нервничать.
И все же он воображал, как нависает над ней, готовый войти в розовую попку, которую только что отшлепал, и «петушок» сильно дернулся в ее пальцах. Извращенный подонок. Ничего не скажешь.
Прикусив губу и тяжело дыша, он сосредоточился. Она почувствовала, до какой степени он готов? Недаром держала его легко, как перышко.
– Давай выйдем из душа. Хорошо? – предложил он, закрывая кран. – Устроимся удобнее и займемся бесстыдной запретной забавой. Обещаю, тебе понравится. Поверь тому, кто все еще помнит, каково это – ощущать в заднице чей-то «петушок». С Бенджамином это было хорошо. Я получал наслаждение.
– Ты грязный дьявол, – проворчала она, но улыбнулась, когда они вышли из кабинки.
Лиззи улыбалась, но сердце грохотало в груди, так, что казалось, вот-вот разорвется. Она все рассказала Джону, и он ничуть не рассердился и по-прежнему хотел ее, по крайней мере, сейчас.
«Конечно, он хочет тебя, мать твою, дурочка такая! Ты готова позволить ему сунуть свой конец в твою попку! Вряд ли он выгонит тебя, приказав больше не появляться у него на пороге, когда на кону стоит секс!»
– Над чем смеетесь, мисс Лиззи? – допытывался он, притягивая ее к себе и крепко целуя. «Петушок» безжалостно вдавливался в ее тело.
– Ни над чем, – прошептала она, когда они снова разъединились. – Я думала, ты пошлешь меня ко всем чертям, когда узнаешь, что я не проститутка. Но потом поняла, что ни один мужчина в здравом уме не откажется от анального секса. А уж потом…
Он улыбнулся. Вода капала с черного, свисавшего на лоб завитка.
– Даже если бы ты не разрешила трахнуть себя в свою сочную попку, я бы не выгнал тебя. Мы прекрасно проводим время. Не так ли?
Его глаза сверкнули веселым юмором… но было в них что-то еще? Возможно, нет.
– Мы взрослые люди, наслаждаемся телами друг друга и, скажем так, любим несколько необычный секс.
Он откинул со лба волосы, потом сделал то же самое для нее, потому что темные пряди прилипли к ее лицу.
– И не волнуйся из-за денег. Я всегда дарю подарки людям, которые мне нравятся. Мне нравишься ты. Так что на этом конец всем разговорам.
Она провела ладонями по его груди, наслаждаясь прикосновением к разгоряченной коже.
– Так теперь мы временные сексуальные партнеры, а не клиент и проститутка?
Он слегка помедлил.
– Думаю, ты очень точно подметила… временные сексуальные партнеры. Прекрасно звучит. А ты как думаешь?
По ее мнению, звучало как нельзя более глупо, и она пожалела, что сказала это. Но вряд ли стоит признаваться, что она влюбилась в него после нескольких дней порок и секса, верно ведь? Это куда глупее. Пусть и правда.
– Да. Пойдем? Куда ты меня поведешь?
Джон огляделся. Глаза его загорелись при виде пушистого коврика для ванной и стопки чистых полотенец и махровых простыней.
– Сюда, – решил он, показав на мягкий толстый коврик и коварно улыбаясь. Сейчас он был похож на самого дьявола.
– Вставай на четвереньки, так, чтобы твоя прекрасная попка оказалась как можно выше, готовая к моему вторжению.
Он стиснул ее ягодицы, так, что кончики пальцев оказались в дырочке.
– Но сначала я хочу тебя отшлепать. Видеть, как порозовела твоя жопа, прежде чем я в нее войду.
В животе Лиззи разгорался огонь похоти. Похоти и восхитительного предвкушения, когда она представила себя в такой позе. Доступной, отмеченной его рукой. Теперь его глаза не улыбались. Нет, юмор все еще оставался, но теперь выражение было более неистовым, решительным и властным.
Она хотела его так, что едва не взлетала к потолку на волне желания. И для нее было самым естественным в мире стать его рабыней. Опустить глаза и повиноваться.
– Прекрасно, – повторил он, очевидно все поняв. Даже голый и мокрый, он оставался уверенным всемогущим богом.
– На пол!
Трепеща, Лиззи послушалась, чувствуя себя нескладной и неуклюжей. Когда она встала на четвереньки, он издал одобрительный звук.
– О, малышка, ты выглядишь такой аппетитной! И попка у тебя идеальная. Божественный шедевр! И она будет еще восхитительнее, когда покраснеет! Черт, да…
Он встал на колени, ловко стащил резинку, которой были стянуты ее волосы, собрал темные пряди и перекинул через ее плечо.
