Лиззи хотела поставить чашку на пол, рядом с собой, но Джон взял ее, бросил в корзинку и снова сжал руку девушки.
– Не волнуйся. Слава богу, они успели вовремя, благодаря твоим быстрым действиям, – прошептал он, растирая ее руку. На Лиззи вдруг напал истерический смех: подобные вещи уместны лишь в мелодрамах.
– С ним все будет хорошо, – тихо и сдержанно сказал он, не сводя с нее глаз. Господи милостивый, он гипнотизирует ее или что? Невозможно и абсурдно! Как может у Брента все быть хорошо, только потому, что так постановил Джон?
И все же каким-то образом в ней возродилась надежда.
Быстрые частые шаги заставили ее опомниться и обернуться.
– Мисс Эйтчисон? Хотите на несколько минут увидеть Брента? Он очень устал и измучен после промывания желудка, но уверена, что захочет повидаться с вами.
Медсестра с добрым лицом перевела взгляд на Джона.
– Но я пущу только одного. Он совсем сонный, и ему нужен покой.
– Я подожду здесь, – решил Джон и снова подхватил Лиззи, у которой сильно кружилась голова.
– Э… спасибо… но если не хочешь, тебе ни к чему здесь сидеть.
«Что я делаю? Прогоняю его»?
– Я подожду здесь, – повторил он, сильно сжав ее руку. Сейчас он как нельзя больше походил на старомодного, привыкшего к наставлениям дядюшку. Каким неестественным это казалось, после недавно пережитого порыва страсти! Но с их последнего объятия прошло не менее миллиона лет.
– ОК, спасибо.
Она изобразила улыбку, более похожую на гримасу, и поспешила вслед за медсестрой, в маленькую боковую палату, где лежал Брент.
Приблизившись к кровати, она пожалела, что лишена привычной опоры: крепкой руки Джона, но собралась с духом и взглянула на Брента. Он походил на разбитую куклу. В вене торчала игла капельницы. По монитору пробегали зеленые волны. Черные волосы Брента были взъерошены, лицо почти такое же белое, как наволочки. Спал ли он? Она не знала. Он не шевелился.
Но тут он открыл лихорадочно блестевшие глаза.
– Хорошо выглядишь, – прошептал он едва слышно. Лиззи облегченно вздохнула, когда друг попытался улыбнуться.
– А ты нет, – выпалила она, невольно оглядев себя. Она и забыла о новом замечательном коктейльном платье!
– Спасибо за комплимент.
Брент говорил с трудом, но все же удерживал на лице подобие улыбки.
– Ты знаешь, о чем я… как ты себя чувствуешь?
Она хотела сердиться на него, спросить, какого черта он это сотворил, но Брент был так слаб, что это казалось слишком жестоким.
– Как полное дерьмо… и не волнуйся, пали из обоих стволов. Я гребаный идиот. Знаю.
Лиззи покачнулась, не зная, что сказать. Сколько часов она уже на ногах?
– Иисусе, Лиззи, возьми стул. Садись.
Брент попытался приподняться, но тут же свалился на подушки.
Лиззи подвинула к кровати жесткий стул.
– Ты идиот, Брент, но я плохой друг. Мне не следовало отправляться на эту оргию, если Шелли уехала. Нужно было заметить, в каком ты состоянии. Во всем виновата я. Слишком большое было желание лишний день провести с Джоном.
– Не глупи.
Брент каким-то образом обрел некую энергию.
– Прежде всего… это… накатило внезапно. Спиртное… и колеса… И я получил длинное электронное письмо от парня, с которым давно не общался. Он ничего не знал обо мне и Стиве и засыпал расспросами о том, как мы живем и не рассорились ли. Все это просто обрушилось на меня, и я… потерял голову.
– Да. Но будь дома я или Шелли…
– Ничего бы не изменилось, поверь. Во всяком случае, принятая доза меня не прикончила. И поэтому тебе пришлось бежать и спасать меня… кстати, какое платье! Выглядишь супер… где ты была? На гребаном балу или что-то в этом роде?
– Что-то в этом роде.
Как ни удивительно, но усталые глаза Брента мгновенно прояснились. Он всегда чуял разврат и скандал и даже в этом состоянии что-то понял.
– Выкладывай! Я человек больной, мне все можно! И не смей спорить!
Лиззи оглянулась. Дверь по-прежнему открыта. Вторая кровать в палате пуста, но сестра может войти в любую минуту.
– Что-то… вроде оргии. Как в том фильме «С широко закрытыми глазами», но куда более мирной. Никаких убийств.
Брент рассмеялся, очень тихо, но с искренним весельем и изумлением. Лиззи была счастлива это слышать.
– Давай дальше, девочка! Детали! Детали!
Брент глянул поверх ее плеча на дверь.
– Кстати, где твой миллиардер-извращенец?
– Ждет там.
Ее снова охватило желание. Несмотря на угрызения совести. О, что бы она ни отдала за тепло руки Джона, обнимавшей ее. За сильное тело, к которому могла прильнуть. Сейчас она на такой опасной почве! Не знала, что делает и что полагается делать в подобных случаях. Брент пытался покончить с собой и все же старался выглядеть прежним, словно вымучивал радость и жизнелюбие. Притворялся, будто его интересуют его дела.
Она хотела попросить его остановиться. Открыть ей сердце, чтобы помочь его исцелить. Однако она боялась зайти слишком далеко. Джон знал бы, как себя вести, и как лучше всего помочь Бренту. На его стороне возраст и жизненный опыт. Он и сам не раз попадал в передряги. Одному Богу известно… а вдруг Брент скрывал ревность к мужчине, который ее увлек не только физически, но и эмоционально. Такое вполне возможно.
– Он очень злился, когда ты утащила его с секс-вечеринки?
Лиззи резко вскинула голову. Неужели она права? Трудно сказать. Он выглядел скорее усталым, чем ревнующим, но может, и дурачит ее. Он всегда был лучшим актером, чем Лиззи.
– Вовсе нет, – сказала она чистую правду. Как бы Лиззи ни была расстроена, все же сознавала, что Джон беспокоится за нее. Он словно убрал в дальний уголок памяти вечеринку, то наслаждение, которое они делили, игры, и полностью сосредоточился на том, чтобы помочь ей добраться сюда.
– Он был на высоте. Как упорядоченный смерч. Легко понять, почему он так успешен. Знает, как организовать все быстро и по возможности эффективно.
– Само совершенство.
– Ревнуешь?
Ну, вот, вопрос вырвался сам собой.
Брент вздохнул и закрыл глаза. Должно быть, силы на исходе.
– Может, немного, – признался он, наконец. – Но я не должен… не знаю…
И словно ощутив, что пациенту стало хуже, в палату ворвалась медсестра. Проверив основные показатели состояния, она объявила Лиззи:
– Пока достаточно, мисс Эйтчисон. Можете прийти позже. Судя по виду, вам бы тоже не мешало поспать. Пусть ваш друг отвезет вас домой. Мы позаботимся о Бренте. Теперь он нуждается в отдыхе.
