– Это вы написали записку, которую мы нашли в палате на тумбочке у постели подполковника Сумского, и возбудили уголовное дело? Начнем с того, что никакого дела нет и не было в помине, – заявил генерал Черногоров.
– Я никакой записки не писал. А потом, без моей подписи он в нее не поверил бы, – ответил Коблов.
– Поверил, раз сбежал, – холодно продолжил Черногоров. – Решил сам разобраться, что к чему. При аресте у него такой возможности не будет. Искать бандитов за решеткой невозможно. Проще говоря, Сумской не доверял уголовному розыску и решил, что он умнее. Ничего не имею против. Парень он головастый. Но есть факты. Во-первых, этим делом Сумской очень интересовался. Дело и впрямь необычное. А теперь отошел в сторонку. У некоего охотника пропала стальная стрела от военного арбалета. Оружие уникальное и оформлено официально. За день до этого к парню приходил майор полиции, якобы новый участковый. Мы проверили. В личном составе того отделения нет такого майора, участковый подставной. Форму сейчас достать проще простого. Приметы: рыжие волосы и китель в тридцатиградусную жару. Это присказка. Сказка в том, что этой стрелой уже убили приезжего из Тулы. Замок не поврежден. Хозяин сам открыл дверь. К сожалению, мы не установили цель приезда убитого. Адрес Дмитрия Левса мы раскопали. Правда, его жена и дочь за границей. Придется ждать. Но это другая история. До нас Сумской работал заместителем начальника колонии. Не буду говорить о его достоинствах, но при нем бежал убийца и вор Беландин. Администрация похоронила его как туберкулезника. Там много таких на местном кладбище. В основном зэки. Я думаю, что многие умирали не от болезней. Просто так было проще. И главное. В то же время в колонии сидел муж Веры Сошальской, секретарши Дроздова, перерезавшего себе вены. Теперь идем дальше. Жена Сошальского приезжала к мужу в колонию раз в месяц и всегда получала мужа на сутки. А семейное свидание положено раз в полгода. Ясное дело, Сошальская хорошо знала Кума. После выхода из тюрьмы, когда и Сумской уже работал в нашем Управлении, неожиданно убивают самого Сошальского. Он был казначеем в группировке Арсена. Деньги исчезают и пистолет тоже. Через два дня убивают беглого зэка Беландина. Задавил самосвал. Убийца работает в хирургических перчатках, выкрашенных обычной морилкой. Краска осталась на арбалетной стреле и на журналах в спальне Киры. Тут, на свою беду, вернулся хозяин квартиры. Ему тоже досталось. Исход летальный. Что мы имеем на данный день. Труп Сошальского, труп беглого каторжанина, при обыске его квартиры мы нашли письмо к некой Вере, где он обещал ей выступить в суде. Никаких имен, кроме Веры. В дорогой коробке из-под импортной обуви мы нашли двести тысяч. О нем пока всё. Что касается Киры. Ходят слухи, что она уехала в морской круиз по Средиземному морю. Но мы ее найдем. В Гаграх нашли два трупа из Питера. Это женщины, работавшие ночными бабочками по вызову. Одна из них в свое время продала всех, иначе Сумской, занимавшийся этим делом по просьбе Милицейского управления Ленинграда, ее не отпустил бы. Трупы этих бывших проституток в цинковых гробах прибыли из Адлера. Одной перерезали горло уже знакомой бритвой, другую застрелили из «нагана». Но о них мы еще поговорим. Наша Вера могла знать и Беландина, бежавшего из тюрьмы. Если это она, то зачем она давала ему деньги? Ведь он мог ее шантажировать.
– Я так думаю, – заговорил Воронихин, – он о чем-то знал и согласился с ней поделиться за деньги. И вы не понимаете простых вещей. Беглый зэк не станет шантажировать жену вора в законе да еще казначея крупной группировки.
– Вера в побеге Беландина из зоны участия не принимала, мы это уже проверяли, – сказал генерал Черногоров. – Копать надо глубже. В записке говорится о каком-то суде, и он готов на него пойти. Вот за что деньги. Может, и письмо писал не он. Пришел на почту, сказал, что забыл очки, и попросил девочку или мальчика написать. Почерк-то детский, – добавил криминалист.
– В результате мы гуляем среди трех сосен, – сделал вывод Черногоров. – Наша задача – найти свидетелей. Я не говорю о Сумском и Кире. Эти пропали с концами, а может, и убиты. Но Вера как ни в чем не бывало ходит на работу и ничего ее не тревожит. Или она чиста, либо влипла по самые уши. На данный момент она имеет деньги мужа. Колоссальную сумму после его убийства. А теперь она абсолютно свободна. Для собственной защиты у нее в запасе есть свидетель. Чего? Мы не знаем.
Но это лишь мои предположения. С Верой надо поговорить и показать ей письмо. Надеюсь на ее откровенность. Нас она не боится. Акции трогать не спешит. В нужный момент она их предъявит. Но для этого дело должно быть закрыто. Вряд ли она продаст эти акции третьему лицу, она уже уверенно чувствует себя их хозяйкой. Причем ее выбрали и считают, что она лучший кандидат в директора. И когда она предъявит акции, никто у нее не спросит, где она их взяла.
– А если нам спугнуть ее? – перебив генерала, сказал Воронихин.
– Чем? У нас на нее ничего нет. Даже банда Арсена не имеет к ней претензий. А она немало знает. Вот только молчать умеет.
– За что ее и ценят. У меня вот какая идея. Надо заменить конверт и напечатать на нем полное ее имя, переложить туда письмо, а старый выбросить. Или лучше так. Мы давно следили за беглым зэком и проверяли всю его почту. А тут парня убили. Отнекиваться она не станет. Все знают, что ее муж сидел вместе с Беландиным. Но он был вором в законе, и его не тронули, а Беландин удачно сбежал. Вот вам и свидетель. Он знает, где живут Сошальские.
– Тогда Беландина сбила машина Веры. Если он убил ее мужа, то и ее черед настал, – вмешался криминалист. – Но она его опередила.
– Можно повернуть дело по-другому. Вера заказала своего мужа Беландину. Не забывайте, она снабжала его немалыми деньгами. А его поиски давно прекратились. Он в число подозреваемых даже не попал бы.
– Одним словом, Веру надо брать. Тут речь идет уже об убийстве. Думаю, мы ее расколем.
Воронихин не был согласен с генералом, но промолчал. Его в большей степени беспокоил Михась. Он не верил, что такой ловкач погиб. Трубу могла подпилить только Кира. Из них двоих живым должен остаться только один. Один и остался, а другой, по мнению многих, уже в земле. И Вера, чего бы она ни знала, уже не страшна.
Расходились медленно, каждый думал о своем. Генерал Черногоров задержал майора Воронихина. Когда все вышли, он сказал:
– По-твоему, Сумской жив?
– Если он погиб, то где труп? Мы даже травы помятой не видели. А человек летел с шестого этажа. Крови тоже нет. Это Кира считает его покойником. А Сумской понял, кто мог придумать подпил трубы. Только Кира способна на такие фокусы. Они знакомы еще с Ленинграда. Тогда она впервые его обыграла.
– Старая история. Мы о ней знаем.
– Не все. Она попалась в его руки снова, но уже в Москве, и он вновь стал ее шантажировать, и она сдалась. Когда он это понял, то решил ликвидировать ее первой, но без своего участия. Из Москвы он не уезжал, и мы видели его каждый день. Он послал по ее следам старых шлюх, которые отсидели в тюрьмах по Кириному доносу. Те были готовы отомстить предательнице. Кира и там выиграла поединок и устроила маскарад со своим убийством, а сама вернулась в Москву. И я думаю, что у нее был сообщник. Кто-то ее фотографировал. Ее мнимый труп. Кто-то принес Сумскому письмо в больницу от генерала, который ничего не писал. Письмо имело две цели. Первая: узнать этаж и номер палаты. Вторая: вынудить его подумать о побеге. Не сработала бы труба, его ждал выстрел на выходе. В конце концов она его лишь разозлила, уложив в больницу с ранениями. И покончить с ним в больнице был ее последний шанс. На свободе Сумской для нее уже недосягаем. К тому же стал значительнее осторожней и знал, что она живая.
