— Да и Джессике тут самое место. Нормальных-то друзей у нее нет, — продолжила Лекси.
Самое странное, что Лекси вела себя очень мило с мальчиками и девочками из интеграционного класса. Джоуи ее просто обожал. Положим, Джоуи всех обожал, но он всегда улыбался Лекси и обнимал ее. И она была очень терпелива с Эмили. Наблюдая за Лекси, я и сама успокаивалась и с радостью занималась с ребятами, особенно с Джеймсом.
Джеффри объяснил нам, что у Джеймса есть несколько серьезных увлечений, и одно из них — фермерство. Голова Джеймса была набита информацией о тракторах и станках, коровах и надоях. Поэтому, когда я принесла из дома пачку фотографий, Джеймс чуть не тронулся от восторга. Он смотрел на картинки и без остановки сообщал факт за фактом.
— Вымя. Это коровье вымя. Протрите его и, используя раствор для обработки сосков…
Следующая картинка.
— Сено. Сено бывает в тюках и рулонах. Заготавливать сено тяжело. Подберите тюк сена с поля с помощью пресс-подборщика. Переместите его на подъемник. Уложите тюки в штабеля. Перевезите их к месту хранения…
Новая фотография.
— Трактор «Джон Дир». Классические цвета — зеленый и желтый. Высокая машинная мощность…
Джеймс говорил скорее сам с собой, чем с нами, но я была не против — его мозг работал почти как трактор «Джон Дир». Однако когда пришло время уходить и я попыталась забрать у него картинки, он начал пронзительно кричать. Это были не какие-нибудь слова — просто звук. Очень громкий звук. Я испугалась. Выпустила фотографии из рук, и тут к нам подошла миссис Уорнер. Я посторонилась.
— Пусть забирает, — сказала я.
— Большое спасибо, милая, — ответила миссис Уорнер. — Джеймс, поблагодари, пожалуйста, своего друга.
— А-а-а! — орал Джеймс, пытаясь высвободиться из рук миссис Уорнер.
— Джеймсу трудно переключаться с одного дела на другое, — объяснила она.
Мне было неловко видеть Джеймса в таком состоянии.
— Все нормально, — сказала я, — оставь картинки себе, Джеймс. Пока.
Новые визги, слезы и вопли. Я не знала, как его успокоить, и мне надо было идти. Я хотела уйти. Мне не нравилось на это смотреть.
Срыв Джеймса расстроил меня, и, думаю, именно поэтому я отважилась что-то сказать. Только мы вышли в коридор, как Лекси снова завела свою шарманку:
— Ну и псих! Короче, их с Джессикой надо отправить на свидание. Она же у нас в классе главная отмороженная.
— Прекрати! — взорвалась я. — Почему ты такая злая? Ты же себя нормально ведешь с этими ребятами. Что на тебя потом находит? — Сдерживая слезы, я повернулась и побежала по коридору.
— Джеймс любит коров! — проорала Лекси мне вслед. — Коров вроде тебя!
Горячие слезы брызнули мне на щеки. Я кинулась наверх, в наш туалет. Там была Джессика.
— Что с тобой? — спросила она, когда я вбежала туда.
Вот он, мой настоящий друг. Теперь я это понимала.
— Прости, что злилась на тебя, Джессика. Я больше не буду.
Она подошла ко мне, и мы обнялись. Мне стало лучше.
Дорогой Бог, это Даниэль. Теперь я знаю, что мой настоящий друг — Джессика. Я молюсь о том, чтобы Ты помог Алексии не быть такой злой. И еще я молюсь о Джеймсе. Он был страшно расстроен сегодня. Пожалуйста, помоги ему успокоиться и понять, что когда-нибудь каждое дело заканчивается. Спасибо. Аминь.
Алексия
Уверена, на футбольном поле Питер в меня нарочно фрисбиной запустил. Поэтому я постоянно напоминаю ему, кто прикончил нашу фасоль. Вчера он сказал, чтоб я перестала его доставать.
А вообще Питер постоянно ко мне цепляется. Готова поспорить, он на меня запал. Да и вообще мальчишки считают, что я типа красивая. Им нравятся мои модные прикиды и блеск для губ с искорками. На Даниэль-то они точно не смотрят. Она тут на меня рассердилась — а ведь никогда раньше на меня не орала. Наверное, чем больше в ней жира, тем больше смелости. Надо ее еще разок обработать.
Зато в интеграционном классе так прикольно! Там мне не о чем волноваться. Там меня любят, что бы я ни сделала. Все-таки здорово Мистер наш придумал! Джоуи нравятся мои боа. Я всегда боа надеваю, когда к этим детям хожу, чтоб Джоуи мог получше перья рассмотреть. А еще я хочу накрасить Эмили своим блеском для губ (вот только надо у мисс Келси спросить). Думаю, ей понравится. Я считаю, каждая девочка должна когда-нибудь попробовать блеск для губ.
Декабрь
Питер
В ноябре Тер велел нам прочесть одну тупую книженцию и сходить в класс к дебилам. Во всяком случае, так я сначала про них думал. Вернее, я всегда их считал дебилами. Интеграционный класс — это место, где отсталые получают школьное образование. Похоже, передумал я из-за Джеймса. Ну то есть «Лебединое лето» было вполне ничего, но главное — интеграционный класс оказался совершенно не таким, как я себе представлял.
Народ там на самом деле очень клевый, особенно Джеймс. Если, например, что-то просыпалось на пол или кучей лежало на столе — он говорил, сколько там чего, просто взглянув разок. Я не вру, он мог тут же назвать количество. И никаких подсчетов. Неважно, сколько их было — триста двенадцать вилок или восемьсот тринадцать кусочков «Лего», — он всегда называл число верно. Да и вообще с Джеймсом круто было тусоваться. Мы пожимали друг другу руки, не встречаясь взглядом (ему трудно было смотреть в глаза), а потом начинали играть. Короче, мне он нравился.
Мне понравилась и следующая идея Тера. Идеи у него никогда не кончались.
— Ну что, план такой, — сказал он нам как-то в декабре, — у нас тоже будет рождественский праздник, как во всех остальных классах, но пройдет он немного по-другому.
— Ну разумеется, — вырвалось у меня, — кто бы сомневался.
Со мной иногда такое случается — сначала говорю, потом думаю. Точнее, не иногда, а довольно часто. Сейчас на лицах у всех, даже у Тера, появились улыбки, потому что я был прав.
— Вы разобьетесь на небольшие группы, и каждая команда создаст центр, посвященный определенному празднику. Это может быть Рождество, Рамадан, Кванза или Ханука
[13].
