Люк
Мистера Террапта нет. Неожиданно я стал пессимистом. Раньше я верил, что он все-таки выздоровеет, хотя и получил серьезную травму. Однако сейчас год закончился, и очень похоже на то, что он не справился. Мне страшно.
Джеффри
Не знаю, что там такое с миссис Уильямс, но мне реально хочется ей двинуть. Самый паршивый день года, а она Анне подмигивает. «Вы чего вообще?» — чуть не заорал я. Мне плевать, что она директриса. «Вы, может, не заметили, но у нас тут Террапт умирает!» — рвалось из меня. Но я не выпускал наружу свою ярость. Пусть только попробует мне подмигнуть!
Джессика
Заключительный акт, действие 2
Весь день я сдерживала слезы, но сейчас разрыдалась. Я не верила своим глазам. Мистер Террапт справился! Он пришел! С ним все было хорошо!
Мы рванули со своих мест и, тесня друг друга, заключили его в свои многорукие объятия.
— Мне вас не хватало, — сказал он.
— А нам — вас! — загудели мы.
— Я вас люблю, — проговорил он, нагибаясь и заглядывая в глаза каждому из нас. Он обнял всех — одного за другим. Он обнял меня.
— Я люблю вас, мистер Террапт, — скороговоркой выпалила я.
— Я тоже тебя люблю, Джессика.
Мы еще немного пообнимались, и тут мистер Террапт заметил Питера. Тот не побежал к нему вместе со всеми. Он все еще сидел на своем месте, как будто боялся пошевелиться. Казалось, он с ужасом ждал, что мистер Террапт скажет или сделает.
Мистер Террапт выпрямился и подошел к Питеру. Мы наблюдали за ним, и он преподал нам один из своих уроков. Урок прощения.
Люк
Слово взяла миссис Уильямс.
— Мальчики и девочки! Прежде чем оставить вас с вашим учителем, хочу сделать одно объявление. — Она улыбнулась. — Школьный совет решил, что будущий год станет для нас экспериментальным. В рамках одного класса мы собираемся увеличить образовательный цикл.
— А что это значит? — спросила Анна.
— Это значит, что учитель продолжает преподавать в своем прежнем классе на следующий год, — объяснила миссис Уильямс.
Неожиданно стало тихо. По-настоящему тихо. Так, как бывает, когда все разом задерживают дыхание. Интересно, мы думали об одном и том же? Я оглянулся. Джессика улыбнулась и кивнула мне.
— Мальчики и девочки, в следующем году образовательный цикл будет увеличен в вашем классе, — сообщила миссис Уильямс.
— То есть мистер Террапт останется с нами? — уточнила Анна.
— Именно, — отозвался мистер Террапт.
Прыжки, крики, гиканье, вопли. Я заметил, что миссис Уильямс направляется к выходу, и бросился за ней.
— Миссис Уильямс! — позвал я. Та была уже у самой двери.
Она обернулась.
— Да, Люк?
— Спасибо, — сказал я.
За спиной воцарилось внезапное молчание (долларовое слово). Одноклассники перестали галдеть и обратили внимание на миссис Уильямс.
— Спасибо, миссис Уильямс! — раздались голоса.
Она посмотрела на мистера Террапта. Я стоял достаточно близко, чтобы расслышать ее слова:
— В вашем присутствии, мистер Террапт, в этом классе начинает твориться волшебство. Настоящее волшебство.
Она обняла его и вышла.
Алексия
Мистер справился. Он просто взял и пришел в школу в последний день, безо всяких там предупреждений. Вот это был сюрприз! Мы все повскакивали со своих мест и бросились его обнимать, а потом Мистер сам подошел к Питеру и обнял его тоже.
Мне это так понравилось! И я сразу вспомнила тот день, когда он меня в коридор вывел. Какой он все-таки классный! Он не из тех, которые говорят одно, а делают другое. Не из тех. После того как народ немного угомонился, я тоже к нему двинула.
— А вот, Мистер, я теперь тоже хорошая, — сказала я. — Можете мной гордиться.
— Лекс, ты всегда такой была, — ответил он. — Ты просто поняла, как это вытащить наружу. Но ты права, я тобой очень горжусь.
— Поскорей бы сентябрь, — добавила я.
— Я тоже его жду. Я по вас скучал.
Тогда я Мистера обняла еще раз и говорю:
— Я вас люблю.
— Я тоже тебя люблю.
То есть теперь что получается — следующего года ждать? А я, может, не могу.
Джеффри
Иногда все-таки в школе может быть очень круто. Так в следующем году и будет. Потому что Террапт вернулся.
Не думал я, что он справится. Думал, что умрет, как Майкл. Я пытался помочь Майклу, и у меня ничего не вышло. Не знаю, помог ли я хоть как-то Террапту, но он справился. Когда он в снег свалился, я тут же за помощью побежал. Рванул в школу, нашел медсестру, сказал ей набрать 911 и притащил миссис Уильямс. В общем, все это я сделал. Но сделал ли я все, что мог?
Я видел, как Террапт обнял Питера. Он никого ни в чем не обвинял. Джессика говорила мне, что я не виноват в смерти Майкла. Может, надо просто делать что должен, и будь что будет. А еще я думаю, что надеяться на лучшее — не такой уж идиотизм. Иногда это работает.
Постепенно ко мне возвращаются прежние мама и папа. Со мной они теперь разговаривают, правда, друг с другом еще не очень. Мама вылезла из своей пижамы, но из дома пока не выходит. Ну и пусть, сейчас и это неплохо. Она теперь тоже старается как-то наладить жизнь, как и мы с папой. Надеюсь, в конце концов мы станем нормальной семьей.
Я скучаю по брату, но я очень рад, что Террапт вернулся. И, по-моему, я наконец понял, для чего все это было нужно. Я бы никогда в жизни не заговорил первым ни с мамой, ни с папой, не случись этой истории с Терраптом. Я так хотел ему сказать, как сильно люблю его, — и не знал, удастся ли мне. Он ведь в коме лежал. Вот тогда я и понял, что не хочу упустить этой возможности со своими родителями, потому и заговорил с ними. Этому я тоже рад. Прямо скажем — я счастлив.
