Помогая Тарику, я не лучшим способом использовал медицинские знания и навыки, приобретенные за долгие годы учебы. Но то, что я работал врачом, а также то, что благодаря НСЗ мои услуги ничего пациенту не стоили, позволило изменить жизнь Тарика к лучшему. Я перестал жаловаться на то, что человеку с моей квалификацией приходится опускаться до возни с дурацкими бумажками, поскольку в полной мере осознал, какая это все-таки честь и привилегия – быть врачом НСЗ, работающим на передовой.
Младенцы
Мне, тогда еще студенту-медику, предстояло первое дежурство в родильном отделении, и я с нетерпением ждал, когда же представится возможность помочь принести в этот мир новую жизнь. К моему ужасу, тем вечером первый младенец родился мертвым. Я не присутствовал при родах, но всем на этаже было слышно, как воет от горя мать, выталкивая из себя мертвого ребенка. Акушерка попросила меня посидеть с несчастной женщиной, пока тело малыша вымоют и завернут, прежде чем отправить в морг. Я и по сей день помню, как смотрел на него сверху вниз. Черты его лица были безупречны, но его губы были практически черными, а остальное тело – темно-фиолетовым. Он ни разу не вдохнул кислород и не порозовел. Беременность протекала без осложнений, и вес у ребенка был нормальный. После запланированной даты родов прошло две недели, и родители с нетерпением ждали рождения малыша, как вдруг тот перестал двигаться. УЗИ подтвердило, что его сердце перестало биться. Безутешная мать легла в родильное отделение, зная, что ее сын уже мертв.
Спустя десять лет я, чертовски нервничая, держал за руку свою жену, ожидая рождения нашего первого ребенка. Это была одна из тех ситуаций, когда я сожалел о том, что работаю врачом. Я не мог отделаться от ужасного воспоминания о мертвом младенце. У остальных будущих отцов, с которыми я познакомился на занятиях по подготовке к родам, были совсем иные заботы. Мик, сантехник, переживал, что теща на какое-то время останется у них жить. Мэтью, рекламщик, беспокоился, сможет ли семья прожить только на его зарплату. Я же боялся одного – того, что мой ребенок родится мертвым. Я не делился этим страхом с остальными и даже своей жене о нем не сказал, но именно эта мысль терзала меня в последние три месяца.
Женщины, работающие терапевтами и акушерками, гораздо чаще, чем остальные будущие матери, выбирают добровольно кесарево сечение. Кроме того, они не ждут долго после запланированной даты родов, а настаивают на скорейшем проведении индуцированных родов. И дело не в том, что им известно больше остальных, просто им довелось повидать гораздо больше.
Я далеко не единственный врач, на которого сильно повлияло увиденное в отделении акушерства и гинекологии. Среди женщин, работающих терапевтами и акушерками, процент тех, кто добровольно выбирает кесарево сечение, гораздо выше, чем среди остальных будущих матерей. Кроме того, роженицы, имеющие медицинское образование, не ждут долго после запланированной даты родов, а настаивают на скорейшем проведении индуцированных родов. И дело не в том, что нам известно больше остальных, просто нам довелось повидать больше, чем остальным. Врачам приходится сталкиваться с неудачными родами. К счастью, они сейчас редки, но одного трагичного случая оказывается достаточно, чтобы на врача нахлынули болезненные воспоминания, когда наступит время ему самому обзавестись ребенком. Когда мой новорожденный сын сделал первый вдох, я ощутил невероятное счастье, но куда более сильным было переполнявшее меня чувство облегчения.
В первые недели его жизни я в полной мере осознал, какая огромная ответственность легла на мои плечи. Каким станет этот малыш, когда вырастет? Как я могу позаботиться о его будущем? Если из меня выйдет паршивый отец, не станет ли он похож на некоторых из моих неуравновешенных пациентов? Как врач, я ежедневно сталкиваюсь с человеческими страданиями. Когда я смотрел на своего беззащитного сына, мне оставалось только гадать, смогу ли я защитить его от всех невзгод. А что, если позднее он внезапно заявит, что хочет стать врачом? Начну ли я его отговаривать? Вопреки всему, мне моя работа нравится и я ни о чем не жалею. Наверное, я скажу ему: «Вперед, сынок! Нет ничего почетнее, чем работать врачом». С другой стороны, если у меня возникнут хотя бы малейшие подозрения в том, что из него может получиться профессиональный футболист, который в один прекрасный день будет играть за «Уэст-Хэм»…
Благодарности
Большое спасибо моим родителям, Саре и моему брату за советы и поддержку. Спасибо доктору Нику Эдвардсу, который смог уговорить меня написать эту книгу. Смело читайте его книгу In Stitches. Она похожа на мою, только не такая интересная. И наконец, огромное спасибо моей замечательной жене, которая поддерживала меня, пока я писал книгу и, что более важно, во время всех взлетов и падений в нашей с ней жизни. Я бесконечно тебя люблю.
