Пока соседка по комнате, избегая прямого упоминания о заклятии, пыталась рассказать о фее, Ника переваривала только что услышанное. Почему ректор назвал Анну Джолеттой? Имя казалось смутно знакомым, и через некоторое время ей удалось вспомнить, где она его слышала. Нике пришел на намять разговор, подслушанный ими с Анной у дверей столовой. Кажется, так звали пропавшую дочь аристократа, который обращался за помощью к лорду Грэму. Получается, что Анна Тьери вовсе не Анна, а некая Джолетта, да к тому же аристократка? Осознавать это было несколько странно, хотя Ника особо не удивилась. После того, как ей стало известно, что проклятие, наложенное на соседку, связано с внешностью, она предполагала нечто подобное. Неимоверная гордость, высокая самооценка и умение себя держать никак не вязались с образом простой провинциалки.
Когда Ника в полной мере осознала полученную информацию, она поведала декану с ректором о том, о чем Джолетта сказать не могла, — о заклятии, полностью изменившем ее облик.
— Фея, значит? — задумчиво переспросил магистр Лосгар после того, как студентки закончили свой рассказ. — Которая к тому же постоянно находится поблизости…
— Да это не академия, а просто кладезь интриг и тайн, — саркастически усмехнулся лорд Грэм. — Но теперь хотя бы ясно, почему я не мог прочитать ваши мысли. Милая феечка знатно постаралась, наложив на ваши сознания такие печати, которые я не способен не то что преодолеть, но даже заметить. — Следующую фразу он адресовал Джолетте: — И что леди теперь намеревается делать? Полагаю, вы просто жаждете избавиться от заклятия и вернуться домой?
— Нет! — резко воскликнула она, вызвав всеобщее недоумение. — То есть избавиться от заклятия, конечно, хочу, но… — Она перевела взгляд с ректора на лорда Грэма и обратно. — Я намереваюсь продолжить обучение в академии и прошу вас не говорить обо мне отцу. Если он узнает, то сразу же заберет меня отсюда, а я хочу стать высококлассным магом и развить дар.
— Думаю, если вы расскажете герцогу о своем желание учиться, то он пойдет вам навстречу, — возразил ректор. — Времена, когда женщинам высокого происхождения запрещалось учиться и работать, уже проходят.
Джолетта нервно закусила губу, после чего заставила себя произнести:
— Дело не в этом. Прошу, пусть все остается как есть. Скажите отцу, что не нашли меня, а когда заклятие спадет, я сама поговорю с ним. — Она впилась ногтями в ладонь и практически выдавила: — Пожалуйста.
Просить Джолетта ненавидела, и эта просьба далась ей крайне нелегко. Она напряженно смотрела на сидящих напротив мужчин, и они отвечали ей тем же.
Повисшее в кабинете молчание первым нарушил лорд Грэм:
— Я не стану врать герцогу из вашей прихоти. Хотите учиться — на здоровье, только разбирайтесь со своими проблемами сами.
— Тайрон! — неожиданно перебил его Лосгар. — Смею заметить: без моего вмешательства ты бы не понял, что Анна Тьери и Джолетта де Лэйр — одно лицо. Так что большого вранья не будет, если ты скажешь герцогу, что так и не сумел отыскать его дочь.
Заступничеству ректора Джолетта удивилась, но виду не подала. Видя, что слова магистра Лосгара на декана не подействовали, Ника решила вмешаться. Она понимала положение соседки и хотела ей помочь.
Ника знала, что рискует, и не была до конца уверена, что это подействует, но промолчать не смогла:
— Лорд Грэм, если вы не согласитесь пойти ей навстречу, то информация о том, что в академии были совершены ритуалы иссушения, в результате которых пострадало пятеро человек, станет достоянием общественности.
Никаких банальных вопросов вроде: «Как вы об этом узнали?» — ни Грэм, ни Лосгар не задали, более того, с выражением их лиц можно было смело играть в покер, однако Ника на уровне эмпатии четко ощущала исходящее от них удивление.
Лорд Грэм, который не терпел, когда кто-то пытался его шантажировать, спустя несколько мгновений молчания раздраженно произнес:
— И кто поверит никому не известной иномирянке?
— Но ведь даже слухи привлекут к академии всеобщее внимание, — взяла слово Джолетта, к которой вернулась привычная уверенность. — Вдобавок я лично сообщу обо всем совету магов. Как вы полагаете, слово леди Джолетты де Лэйр будет для них весомым аргументом?
Если бы взгляд лорда обладал способностью материализовать чувства, то от Ники и Джолетты не осталось бы даже пепла. Однако он быстро сумел взять себя в руки и вынужден был признать свое поражение:
— Ладно, пусть будет по-вашему. Тем более герцогу я все равно не давал никаких гарантий. Но учтите, леди, если вы внезапно преобразитесь, помогать сохранять инкогнито не стану.
На это Джолетта и не рассчитывала, так что итогом разговора осталась довольна. Ника же, глядя на Грэма, понимала, вернее сказать — чувствовала, насколько он раздражен, и заранее опасалась того, что сегодня ожидало адептов на занятии. Все уже успели усвоить: если декан не в духе, практика по боевке будет подобна аду. Как назло, сегодня она как раз стояла первой парой, и Ника искренне сочувствовала сама себе и заодно — всем однокурсникам.
Магистр Лосгар и лорд Грэм, хотя и поняли, что студентки в курсе событий, обсуждать их с ними, естественно, не стали. Ректор лишь предупредил о повышенной осторожности и попросил никому ничего не говорить, что, впрочем, было и так понятно.
— И еще одно, — набравшись наглости, добавила Джолетта. — Со мной живет кот, которого комендант велел выкинуть на улицу. Так вот — я этого не сделаю и прошу вас, лорд Грэм, велеть Рику, чтобы оставил мое животное в покое.
Для Грэма просьба была несущественной, Лосгар тоже был готов сделать исключение, так что этот вопрос можно было считать решенным.
Когда они выходили из ректората, Грэм пошел следом за ними, и как только Джолетта свернула к водному корпусу, Нике пришлось идти к общежитию в его компании. Она была напряжена и злилась из-за этого сама на себя.
Подумаешь, поцелуй! Всего лишь необходимая мера для пробуждения силы, и ничего романтического в нем не было. Грэм про это уже и думать забыл, а она ведет себя как дура, переживая из-за такого пустяка!
— Адептка Зорина! — Прозвучавший голос заставил ее содрогнуться и замереть на месте — сработали рефлексы, отточенные на практике.
Они как раз вошли в общежитие, и Ника направлялась к лестнице, намереваясь переодеться к боевке. Идти в спортивной одежде в кабинет ректора она посчитала неуместным, так что с утра надела обычную.
— И куда это мы собрались? — осведомился декан, тон которого не предвещал ничего хорошего.
Ника подняла на него глаза и спокойно ответила, мысленно поаплодировав себе за ровный голос:
— В комнату.
После ее слов Грэм показательно кивнул на настенные часы:
— До пары — пятнадцать минут. Завтрак закончится через пять.
На лице Ники отразилось недоумение.
