– Никогда! – отмахнулась Варвара Петровна.
Мила вдруг засмотрелась на ее тонкую руку с длинными пальцами и тусклыми ногтями.
– Завтра я на работу не пойду. Завтра утром я буду у вас.
Мила кивнула Варваре Петровне и вышла из комнаты. Она поспешила домой, где ее уже давно ждал Илья.
Шляпа, серьги, каблуки
Ночью Мила не могла уснуть, все время ворочалась. Она не давала спать Илье, который в конце концов не выдержал:
– В чем дело? Ты минуты не можешь спокойно полежать. Что тебя беспокоит?
– Так, ерунда. Ты спи…
Уснула она под утро, когда уже почти рассвело.
– Ты что, на работу не идешь? – спросил Илья, когда Мила не встала вместе с ним.
– Нет, отпросилась. Надо по магазинам пройтись.
– Давай в выходные я отвезу тебя куда надо. – Илья застегнул рубашку. – И даже подожду. Ворчать не буду.
Мила улыбнулась.
– В выходные тоже съездим. Обязательно. Если честно, я хочу отоспаться. А в магазины – это так, ерунда, тут недалеко, за мелочовкой выскочу.
– Так бы и сказала, что спать будешь. Ну это правильно, а то и сама не спишь, и мне не даешь.
Илья ушел, а Мила дождалась, пока за ним закроется дверь, и тут же встала с постели. Через сорок минут она уже стучалась в незапертую дверь Варвары Петровны.
– Входи! – раздался голос.
– Как вы угадали, что это я?
– Никто, кроме тебя, ко мне не ходит, – снисходительно пояснила Варвара Петровна.
– Тогда ответьте на второй вопрос: почему вы не закрываете дверь? Вы понимаете, что у вас могут быть неприятности – у вас в доме деньги. И не маленькие. Ладно, их украдут, так и вам может достаться. Господи, я уже замок вам новый поставила, а вы по-прежнему упрямитесь, дверь не запираете.
– Я не упрямлюсь. Я боюсь. – Варвара Петровна отвела глаза.
– Боитесь и не закрываетесь?
– Боюсь, что умру и никто не сможет войти в квартиру.
– Господи! Да у меня же ключ есть! – Мила рассердилась.
– Все равно боюсь. Одной быть боюсь. А с открытой дверью – вроде бы и не одна.
Мила промолчала. Она догадывалась, что в упрямстве Варвары Петровны было что-то, о чем она стесняется говорить. «Ладно, с этим мы разберемся позже. А сейчас надо проделать то, ради чего я пришла!»
– Варвара Петровна, можно ли вам признаться?
– В чем? – обернулась та.
– Ну, у меня есть небольшая сумма денег, которая тоже предназначалась вам. Но я ее не отдала вам, потому что…
– Ничего, я и так не успею все потратить, – перебила Милу Варвара Петровна, – ты молодая, тебе деньги нужнее. Я вообще хотела с тобой расплатиться за всю работу, что ты для меня сделала.
– Варвара Петровна! Потом будем говорить об этом. Я сейчас о другом: сумма, которая у меня на руках, предназначена для вас.
– Оставь ее себе. Я же сказала.
– Нет, Варвара Петрова! Я хочу, чтобы вы ее потратили на себя. На свой внешний вид.
– Что?! – Варвара Петровна даже выронила старую газету, которой пыталась убить муху.
– Я знаю, что вы сейчас будете возражать. Но если вы ко мне хорошо относитесь, то выслушаете меня.
– Отношусь хорошо, даже иногда люблю. Но слушать глупости не буду.
– Варвара Петровна, это необходимо.
– Что еще за глупости?!
– Это не глупости. Вам необходимо быть в форме. Вы еще молодая! Всего-то шестьдесят лет!
– А я и так в форме.
– Варвара Петровна, ну выслушайте меня! Прислушайтесь. Вам нужно обновить гардероб, сделать прическу. Глядишь, и в жизни все изменится. Я ведь не просто так говорю это вам. Понимаете, это иногда очень важно – новая блузка или туфли. Иногда судьба принимает облик новой шляпки! Это не преувеличение, это так бывает.
– Мне судьба и без шляпки вон какой сюрприз подкинула – наследство.
– Ну так в этом-то и дело! Осталось теперь изменить себя. Порой, чтобы вернуть время, надо подтолкнуть его, поворошить…
– Зачем мне возвращать время?
– Чтобы исправить то, что надо исправить. Чтобы сделать эту попытку. Чтобы взять в собственные руки то, чем положено управлять. Вы должны быть уверены в том, что вы справитесь, что время вам поддастся, а обстоятельства изменятся. Иногда нужно добавить уверенности в себе!
– Этого мне всегда хватало.
– Нет, такой уверенности у вас давно нет. Вы даже и не думаете об этой стороне жизни. А это неправильно.
– Что я должна менять? В моем-то возрасте?
– Да вы же совсем молодая! По законам некоторых стран вам еще надо было работать лет семь-десять.
– Да? – Варвара Петровна усмехнулась: – Какие хорошие законы. Нам бы их.
– И все были бы безработными. Тут мало такой закон принять, надо, чтобы на работу брали в зрелом возрасте. – Мила опомнившись, добавила: – Вы меня не сбивайте с темы. Одевайтесь, мы едем с вами в парикмахерскую и по магазинам! И ничего не хочу слушать! Только, чур, со мной не спорить. Командовать буду я.
– Ну, не знаю. Подожди, прилично оденусь. Чтобы тебя не позорить!
«Ого! Как быстро согласилась», – подумала Мила, но виду не подала.
– Сначала – прическа! – командовала Мила, стараясь не обращать внимания на «приличный» вид спутницы. Мила сейчас думала о том, как ей деликатнее осуществить смену гардероба. «Надо, чтобы отражение в зеркале радовало. С новой прической любое платье может понравиться, но никак не наоборот!» – думала она.
Салон «Колибри» назывался так неспроста. Во всяком случае, все, кто сюда приходил, поражались тому чириканью, которое раздавалось изо всех углов – сотрудницы здесь были очень молодые и болтливые. «Птичник какой-то!» – иногда жаловались пожилые дамы, мужчинам нравилось, а клиентки помоложе использовали салон как ликбез по части парикмахерских новшеств. Мила сюда иногда заходила – ею занималась приятная девушка Альбина, которая умела слушать. Более того, она умела еще и выполнять пожелания клиента.
Когда Мила с Варварой Петровной вошли в салон, женский щебет стих. Все как одна повернулись в сторону вошедших. «Так, лучше бы Варвара Петровна не переодевалась! Столько внимания привлекает ее замечательная куртка!» – мелькнуло в голове Милы, на лице появилась робкая улыбка.
– Альбина работает сегодня? – спросила она у администратора.
– Да, а вы по записи?
– Нет, мы без записи, но нам очень надо… – ответила Мила и добавила, обращаясь к Варваре Петровне: – Пойдемте присядем. Тут очередь.
– Может, пойдем в обычную? Тут за углом есть. Социальная. – Варвара Петровна силилась разглядеть прейскурант.
