В ладони, опухшей от кровавых мозолей, оказался тускло поблескивающий в свете едва тлеющего факела шар.
Что же он означает?
Почему-то он верил, что жрец его не обманул, что это и есть путь на волю. Путь к мести.
– Эй, что это у тебя за игрушка?
Вкрадчивый шепот заставил дернуться, сжаться. Шар тут же исчез в лохмотьях.
– А твое какое дело? – Глаза подслеповато вгляделись в шевельнувшийся полумрак.
– Ну-ка, двинься, разговор есть! – Чья-то рука властно оттолкнула его к краю лежанки. – Так-так… Значит, ушлый эльф скопил себе на свободу? И что самое удивительное – получил ее!
Наконец-то он узнал голос. Полукровка, проживший здесь полвека. Говорили, что в результате какого-то несчастья он абсолютно лишился своего резерва силы.
Принес же бес!
– Бервуль, иди спать! Какая свобода? Зелий перепил?
Но даже равнодушный тон не смог обмануть седоволосого.
– Я знаю, что это!
Глаза эльфа широко раскрылись.
– И что?
– Не так быстро! А что я получу взамен? Мне тоже надоело здесь сидеть! Или бери меня с собой, или я всем расскажу о «Белом пламени». Поверь, гномам будет очень интересно узнать, как ты смог в обход охраны насобирать сто камушков.
– Vaalama haty!
– А вот это – на здоровье! Может, кого разбудить?
– Тише! Я хотел уйти сегодня, но не знаю, как мне может помочь эта штука.
– А чего тут думать? – Полукровка легко поднялся и жестом поманил его за собой.
Благодаря своему небольшому росту и довольно худощавой фигуре он беззвучной тенью пробрался мимо похрапывающих узников и остановился у стены.
– Я когда-то спал здесь. – Он кивнул на полусгнившую, пустовавшую лавку. – А теперь смотри.
Приподняв, Бервуль переставил один конец лежанки, подергал что-то, отодвигая, и снова поманил.
Любопытство, управляя мозгом, все решило само.
– Что там?
Откуда-то приятно и забыто пахнуло. Вспоминая, он с наслаждением принюхался к свежайшему морскому воздуху.
– За этой стеной – море. Только ночь не дает увидеть его в эту щель.
– Ну и чем хороша твоя мысль?
– Всегда знал, что эльфы дурные, но чтоб настолько? Активируем «Пламя» и в море! Ах да, я забыл – ты же не знаешь, как это сделать. Просто нажмешь на кнопочку, и полпещеры превратится в пыль. Только надо заранее спрятаться, чтобы не задело!
– И куда здесь прятаться? – Глаза встревоженно оглядели стройные ряды невысоких лежанок.
– Ты забыл сказать – меня берешь?
– Да, беру!
– Вот и славно! – кивнул Бервуль.
Эльф с удивлением смотрел, как неспособный к магии полукровка за секунду из воздуха выстроил прочную, каменную перегородку и уселся за нее.
– Давай садись! Нажимай кнопку и кидай «Пламя» к стене!
– А вдруг откатится?
– Не успеет! До взрыва три секунды!
Трясущимися руками он достал шар. Пристально вглядываясь в глянцевую поверхность, долго, безумно долго в полумраке не мог разглядеть проклятую кнопку. Наконец разглядел, а точнее нащупал. С трудом вдавил, вслушиваясь в хруст.
Три секунды!
Рука дернулась, отбрасывая шар, и эльф тут же съехал по шершавой стене, в кровь раздирая прикрытую лохмотьями спину.
– Закрой глаза и уши! – Шепот полукровки в мгновение отрезвил, заставив собраться.
Две секунды.
Шар ударился о стену, несколько раз глухо подпрыгнул, и… и ничего не произошло! А может, жрец обманул?
Одна секунда…
…и начался ад.
В первое мгновение он, забыв советы Бервуля, оглох от грохота и, словно пытаясь хоть что-то разглядеть, моргал ослепленными ярким светом глазами. И даже не увидел, а представил, как узники, еще вчера делившие с ним еду и кров, так и не проснувшись, превращаются в пыль.
Что ж… он был милосерден, подарив им свободу.
Миг, и в пещере снова воцарились темнота и тишина, в которую влился шум моря.
Бервуль выглянул за спасшую их стену.
– Порядок! Надо выбираться!
В коридоре послышались крики, топот ног.
– Быстрей! – Полукровка рывком поднялся и щелчком развеял в пыль созданную им стену.
Эльф обернулся и замер. Часть пещеры просто исчезла. Пол обрывался, будто срезанный сразу у его ног.
Загромыхала перекладина, запирающая дверь.
– Быстрей! – Бервуль вцепился в его руку и дернул за собой, шагая в пустоту.
Холодная черная бездна сомкнулась у них над головами после бесконечного падения.
Часть первая
КАНУН ЛУНОСТОЯНИЯ
Обрученные в печали
одинокими ночами
забывают то, что сами
обрекли себя искать
чье-то счастье… И слезами
безутешными. Глазами
золотистыми. Часами
бесконечными молчать.
ГЛАВА 1
Удар, еще удар! Прыжок в сторону, кувырок!
Надо же, еще лет пять назад он был неуклюжим увальнем. А сейчас…
Меч, очертив полукруг, только вжикнул у меня перед носом.
Ни фига себе! Что-то я зазевалась! С этим парнишкой нужно быть повнимательнее! Достаточно уже того, что он в азарте боя порезал мне бок полгода назад. Правда, моих сил хватило, для того чтобы затянуть рану до возвращения домой, но все равно ему не удалось отвертеться от двухчасовой лекции его отца.
Отпрыгнув от летящего лезвия, я не смогла удержаться от ухмылки, вспоминая мужа.
– Ну что я опять не так сделал? – Меч, кувыркаясь, полетел в траву. Дариан обиженно фыркнул и плюхнулся на землю.
– Для начала: тренировку еще никто не отменял!
Я уселась рядом. Сын исподлобья бросил на меня пытливый взгляд, проверяя, не сержусь ли. Н-да, в гневе меня может терпеть только Велия и то потому, что так обхохмит все, что на разборки уже не остается ни сил, ни желания. – И в конце концов, когда ты научишься выдержке? Будущему правителю надо быть мудрым, сильным и спокойным.
– Ой, мам! Меня отец уже достал своими нотациями, еще ты! Давай хоть, пока его нет, отдохнем от поучений.
Я хихикнула и обняла его за плечи. Месяц назад моим детям исполнилось шестьдесят. Но на вид я бы могла дать им всего лет одиннадцать-двенадцать. Просто в мире Аланар, где я все эти годы и проживаю, время течет совсем по-другому. Что уж тут говорить! Скажу по секрету, мне уже восемьдесят два года, а моему мужу – у-у-у, короче, столько не живут! Но вопреки всем законам и здравому смыслу никакие изменения в здоровье и внешности нас не затронули. Велия отрастил волосы и теперь изображает крутого мага-правителя, но время от времени, пока никто не видит, заплетает косу, утаскивает меня на боевую арену и… Короче в такие, слава богу, редкие дни я могу только доползти до кровати. Зато муж доволен и счастлив и, сидя перед горящим камином, рассказывает детям о том, как «однажды, давным-давно, в далекой-далекой стране, мы с вашей мамой…»
