– А при чем тут астма?
– Увы, это иногда прямое следствие запущенной аллергии.
– Вот как? – изумился Гранин. – Я и не знал!
– Да, поэтому и стали с Антоном заниматься. Конечно, я ездила с ними. Но так положено. Детей одних туда послать нельзя. Родители? Ну да, а где вы были, родители? Касьянова звонила твоей жене. Я не знаю, передала она тебе или нет.
– Я ничего не знал. – Гранин растерянно смотрел на Зою.
– Слушай, мы можем сейчас попрощаться и больше никогда не видеться. Антона и Аню я буду встречать. И по службе, и… и потому что за это время подружилась с ними. Они теперь же часто у нас в поликлинике будут.
– Как скажешь…
– Что – как скажу?
– Не притворяйся, ты мне написала такую эсэмэску, что я… Я просто даже не понял… Ну, конечно, женщина может влюбиться, но чтобы так, с такой скоростью…
– Алексей, – прервала его Зоя, – не сочти за мелочность, а где телефон, по которому мы разговаривали?
Зоя даже сейчас пожалела самолюбие Гранина и не сказала «который я тебе купила».
– Татьяна его нашла. И выбросила. Разбила, наступила каблуком.
– Очень ее понимаю. А почему ты мне не позвонил все-таки?
– Я звонил. Телефон был отключен.
– Я ездила в Питер. Пока ты был с детьми на каникулах. Мы договорились, что ты не будешь звонить. И мне телефон был не нужен. Сначала он работал, потом кончилась зарядка. И ты не звонил. И не приехал. Ведь знаешь, где я живу и где работаю.
– Мне пришла эсэмэска, что ты не будешь продолжать отношения. Что ты устала. Что тебе надо выходить замуж, а с женатым мужчиной ты только тратишь время.
– Прямо так и было написано? – переспросила Зоя.
– Да.
– А с какого номера ты это получил?
– Не определился, но ты же пояснила, что пишешь тайно. Что у тебя другие отношения и ты не хочешь, чтобы тебя ревновали.
– О! Вот это фантазия! Даже я бы не додумалась!
– Ты хочешь сказать, что… – догадался Гранин.
– Я хочу сказать, что тебя ждут дети, – снова прервала его Зоя. – И что мы уже обсудили твои укусы. И твои процедуры.
– И когда мне приезжать?
– Зачем? – Зоя удивленно подняла брови.
– Залечивать укусы.
– Как назначит хирург.
– Понятно. И все-таки я приеду до визита к нему, – улыбнулся Гранин.
– Как угодно. – Зоя отвернулась от него, чтобы не выдать себя. На ее лице было написано торжество.
Когда хлопнула дверь, она даже не обернулась.
Зое было все равно, что из рассказанного правда. Ей была абсолютно безразлична степень лукавства бывшего любовника. Сейчас, когда он был снова рядом, она почувствовала внутреннюю свободу от прошлых чувств и поняла, что игра началась снова. Но уже на других условиях и при других правилах. Теперь Гранин будет приспосабливаться. И ей совершенно все равно, что по этому поводу станет думать его жена. «При следующей встрече надо будет поговорить с Аней. Что она рассказывала мне о колледже? Зря они ее туда запихнули. Девушка она способная, с художественным вкусом. Ей бы что-то околотеатральное…» Зоя сидела за своим рабочим столом, закинув ногу на ногу. Она постукивала карандашом по какой-то бумажке и соображала, как найти того, кто связан с театрально-техническим колледжем. Там отличные факультеты, на которых готовят и гримеров, и стилистов, и костюмеров. Она решила, что попробует устроить Аню туда.
Люда и Соня были в ужасе. Они боялись, что впечатлительная Зоя опять начнет страдать.
– Подруга, эта твоя история не имеет конца, – Люда с осуждением смотрела на Зою, – теперь ты взялась за детей.
– Нет, я не взялась. Я – помогла.
– Ты не права, Людок, она – не взялась, – поддержала Соня, – она всегда всем помогала. Я помню, как ты, Зойка, приволокла мне упаковку свиной шейки. Там килограмм десять было. Знаешь, такую в картонной коробке. Мы тогда без денег сидели. Вообще. Мой ввязался в какую-то авантюру. Как обычно. Если бы не это мясо, я бы семью не прокормила.
– Нашла что вспомнить, – поморщилась Зоя, – за мной ухаживал директор ресторана. Надо было как-то связи использовать!
– А когда нам на дачу ты купила двадцать метров шланга и заставила нашего председателя подвести воду к дому? Вроде тогда не было у тебя в нашем дачном кооперативе любовников, – рассмеялась Соня.
– Слушай, я приехала к тебе на неделю, а воду у вас там дают раз в день! Как душ принимать?! Мне ничего не оставалось делать!
– Ты добрая, и ты всегда всем помогаешь! И не спорь со мной! Я твоя подруга уже двадцать лет! – Соня привстала и обняла Зою.
– Я вовсе не то имела в виду, – попыталась объяснить Люда. – Я просто… Зойка, это же дети! Они привыкнут к тебе, а ты можешь влюбиться в другого… Ты можешь устать от них… Ты…
– Могу, Люда, могу. Но ведь пока не устала. И потом, девочки, я ведь виновата перед ними.
– Ну вот, пепел на голову! – сморщилась Люда.
– Вовсе нет. Я понимаю, что Гранин не подарок. Он бабник, жена не просто так ревнует. Да еще с такой силой! Если бы я отказалась от отношений с ним…
– У него были бы другие отношения, и дети тоже были бы несчастны, – отмахнулась Люда.
– Но я бы не оказалась виноватой. А это очень важный аргумент. – Зоя даже не улыбнулась.
Подруги замолчали. Каждая из них попыталась представить себя на месте Зои Абрикосовой. Каждая из них решала, как она закончила бы эту историю.
– А я бы помогла детям еще и потому, что они хоть как-то, косвенно, связывают меня с мужчиной, которого я люблю. Есть что-то трогательно-душевное в этой связи. Ты свою любовь переносишь на все, что связано с любимым человеком, – наконец проговорила Зоя.
– Как-то это… по-иезуитски… – начала Люда.
– Будет тебе. Это очень по-человечески. И происходит само по себе. Поверь мне, Люда, – перебила ее Соня.
– Ну, надеюсь, вы не рассчитываете всерьез, что дети станут хвалить вас отцу? Или что их голос будет решающим при его выборе?! – рассмеялась Люда.
– Я не идиотка! – сурово отрезала Соня. – Но мне бы хотелось в их глазах быть хорошей, доброй, красивой.
– Не похоже ли на дешевый спектакль?
– Нет. Чаще всего люди становятся лучше, когда знают, что их похвалят. И это нормально. Без этой надежды на одобрение половину человеческого благородства можно было бы зачеркнуть. – Соня улыбнулась Зое.
Та поблагодарила ее за поддержку:
– Как правильно ты все сказала! И потом, Людок, дети же взрослеют. Я им тоже скоро не буду нужна. Так, знакомая тетя, чем-то помогла. Иногда с ней интересно было. Но ведь это же не так плохо?!
