Она осматривалась, а Женя между тем внимательно смотрел на нее. Потом спросил:
– У тебя есть какая-нибудь хореографическая подготовка?
– Я занимаюсь синхронным плаванием, – призналась Аня. – Это считается?
– Конечно! – обрадовался он, а Варя запрыгала на месте.
– Здорово! Тогда вам не надо с нуля начинать, – отметила она с видом знатока.
Женя снисходительно улыбнулся и предложил выполнить несколько движений: батман, арабеск, атитюд. К счастью, Аня знала, как выполняются эти чисто балетные упражнения, и легко с ними справилась, чем очень обрадовала своего нового учителя.
– Будем считать, что предварительная разминка нам не очень нужна. Ты же не собираешься выступать на международном конкурсе бальных танцев?
– Пока нет, – сдержала улыбку Аня.
– Тогда надо решить, какой танец будем ставить: самба, мамба, румба, танго, вальс…
Девушка растерялась. Из всех перечисленных она хорошо, как ей казалось, знала только вальс. Ну, еще слышала про танго. Остальные…
– Понятно. Ты танцевальные конкурсы не смотришь?
– Нет.
– Слушай, не надо мудрить, – вмешалась Варька. – Сделайте вальс. Можно медленный.
– Ну, это слишком просто, – поморщился он.
– Зато эффектно, – настаивала Варя.
Он задумался, прошел по комнате, посматривая на Анино отражение в зеркале, потом заколебался:
– У нее вполне мамба получится. И типаж подходящий, и гибкость хорошая.
– Можно и мамбу, но вальс – обязательно, – уперлась Варька.
– Ладно, – решился Женя. – Значит, сделаем так: подготовим Венский вальс, добавим движений для публики…
– Можно, кстати, немного отступить от классики, – опять влезла Варя с советами. – Там же не будет специальной комиссии, которая из-за лишних элементов очки снимает.
Похоже, это была больная тема, потому что Женька поморщился и кивнул.
– Вальс начнем прямо сейчас, а еще я тебе дам диски с записями, посмотришь, какие бывают танцы. Кстати, и на костюмы обрати внимание. Может, тебе самой какой-то танец понравится. Если не определишься, завтра вместе посмотрим. Идет?
– Идет, – весело кивнула Аня. Ей понравился Варин брат. Он, похоже, с головой ушел в танцы – вон, даже комнату в тренировочный зал превратил. Но согласился помогать – надо же! И вообще – с ним было очень легко разговаривать. Не скажешь, что на Европейских соревнованиях десятое место занял. Ну и что, что не первое. Все равно это значит, что лучше него танцуют только девять человек во всей Европе. А это чего-то стоит!
Женя подошел к ней, обнял одной рукой за талию, Аня нерешительно положила руку ему на плечо, а другой рукой парень взял ее руку и отвел в сторону. Варька подошла, поправила положение Аниной руки на плече, профессионально подняла ей локти и, довольно кивнув, отошла к окну. Там стоял на подоконнике музыкальный центр и кучей были навалены рядом диски. Она порылась в дисках и поставила один. Зазвучала музыка – вальс.
– Спину держи, – велел Женя. Он как-то сразу подобрался, стал даже выше ростом. Аня покосилась в зеркало, выпрямилась и, повинуясь указаниям Женькиной руки, чуть прогнулась в талии назад. И сразу почувствовала, что у нее есть спина и на ней есть мышцы. По крайней мере, они сразу дали о себе знать. «Болеть вечером будут», – сообразила девушка, но тут Женя сделал первый шаг, потянул ее за собой, и Аня стала перебирать ногами, поглядывая в зеркало и пытаясь угадать, что нужно делать.
– Нет, так не пойдет, – вдруг отпустил он ее. – Мы слишком торопимся.
– Быстрый темп? – спросила Аня.
– Да. Ты все-таки этим не занималась никогда. Надо начать с простого. Итак, простой шаг…
Выяснилось, что под быстрым темпом парень имел в виду не темп музыки, а то, что они начали танцевать, когда Аня еще не имела представления о том, что надо, собственно говоря, делать под музыку.
Начался урок. Варька здорово помогала. Она изображала партнершу, чтобы Аня увидела, что она должна делать, потом танцевала за партнера, чтобы Женя мог подправить ее движения. Голова у Ани начала постепенно кружиться вместе с комнатой, она уже с трудом отличала правый поворот от левого, когда Женя неожиданно сказал:
– Стоп, на сегодня хватит.
– Как? – Аня вдруг увидела, что в комнате, оказывается, зажжен свет. Значит, за окном темно, а стало быть, уже поздно. Сколько же они занимались?
– Здорово! – сияла Варька. – Слушай, а может, ты с ней и на своем конкурсе танцевать будешь?
– Наташа будет возражать, – серьезно сказал Женя и заторопился. – Я ухожу, буду в девять. – И вышел из комнаты.
Аня посмотрела на часы – полседьмого.
– Ничего себе! – ахнула она. – Мне же домой надо.
Варя пошла провожать ее в прихожую. Аня оделась и посмотрела на нее:
– Ты знаешь, у меня, наверное, ничего не получится.
– Почему? – удивилась та.
– Я ничего не понимаю. Делаю что-то, голова кругом идет, и ничего запомнить не могу.
– Это пройдет! – засмеялась Варя. – На самом деле у тебя здорово получается, можешь мне поверить. Я-то повидала танцоров на своем веку!
Она многозначительно покачала головой, и обе расхохотались.
– Погоди, – спохватилась Варвара. – Диски!
Она забежала к себе в комнату и вернулась через пару минут с пакетом.
– Смотри, тут они по видам подобраны, на дисках написано: вальс, мамба и так далее. А вот на этом Женьку сняли, как раз на конкурсе. Он там под номером 32 с Наташей танцует. Она его партнерша.
Аня заглянула в пакет и ахнула:
– Я все посмотреть до завтра не успею! Их пять штук! Они по скольку минут?
– Можешь все целиком не смотреть, – разрешила Варя. – Пока главное – определиться, какой из танцев тебе больше всего подходит. И посмотри на костюмы.
– Да, а когда завтра приходить? – Аня вспомнила, что она так и не договорилась о времени урока.
– Позвони утром, часов в десять. А то я не знаю, когда Женя свободен.
Они обменялись телефонами, и Аня вышла на улицу.
Глава 5
Ничего особенного
Пахло сыростью, подтаявшим снегом и близкой весной. За время занятия девушка привыкла держать спину и сейчас все еще шла, как в танце – легкой походкой, высоко подняв голову. Прохожие оборачивались вслед, но она этого не замечала. В душе у нее пела музыка. Жизнь иногда меняется так сильно…
Она влетела домой как на крыльях.
– Марин, ты дома? Извини, я опоздала…
Но в ответ – тишина. Аня скинула ботинки, прошла к себе в комнату. Никого. Странно – она сказала, что будет в четыре, а теперь уже почти семь…
