– Нам нужно где-нибудь пересидеть до ночи.
– И где ты собираешься сидеть? – не унималась я. Если честно, в предвкушении предстоящего меня, не прекращая, била нервная дрожь. Шутка ли – добровольно лезть в огонь!
– Сейчас мы это выясним. Эй, зверь!
– Для склеротичных демонов могу предложить упражнения для развития памяти, – огрызнулся в ответ шестикрыл. – Повторяй утром, в обед и вечером. Я – Ферзель! Фер-зель. Понятно? Мне, конечно, льстит, когда меня называют зверем, но если часто, от такого обращения можно озвереть! Простите за тавтологию.
– Я понял, – улыбнулся рыцарь и как ни в чем не бывало продолжил: – Короче, зверь, ты пока полетай, а после вечерней Славы возвращайся за нами.
– Я не… эх… да и фиг с тобой! – махнул крылом шестикрыл и невозмутимо поинтересовался: – А куда прилетать?
– Куда-нибудь сюда! А лучше проследи, в какой дом мы зайдем, и возле него нас жди.
– А, ну ясно! Опять маскируетесь? Ладно. Тогда я полетел? – Ферзель, поднявшись на дыбы, расправил крылья, высоко скакнул и начал быстро набирать высоту.
– А он нас точно найдет? – с опаской спросила я, глядя ему вслед.
– Вот вечером и узнаем! – невозмутимо пожал плечами Алекс. – Пойдем? Поищем себе временное пристанище.
– А я бы не советовал вам соваться к местным жителям, – заявил, высунувшись из воздуха, Васиэль.
– Вот и чудно! – согласился демон. – Обойдемся без твоих советов!
Он обнял меня за талию и потащил к домам.
Я, естественно, возмущенно фыркнула, но вырываться не стала. В основном потому, что до сих пор не чувствовала ног и из-за этого сильно сомневалась в своих пешеходных способностях.
Подтянув меня к первому дому, Алекс с такой силой забарабанил в дверь, что, казалось, вылетят стекла. Мне даже показалось, что плотно сдвинутые занавески колыхнулись, но нам никто не открыл.
Хмыкнув, Алекс потащил меня к следующему дому…
У пятого дома даже у меня закончилось терпение.
– Слышь, Васиэль! А у вас в раю все такие гостеприимные?
Ангел, с немым укором таскавшийся за нами от двери к двери, промолчал.
– Всё! Последний дом! – не выдержал демон, подходя к очередной калитке. – Если нас сейчас не пустят, я тут все спалю!
Но едва он поднял руку, как дверь приоткрылась и оттуда высунулись рыжая шевелюра и длинный нос.
– Ищете где переночевать? А я смотрю: ходят, стучат! Тока бесполезное это дело! В нашем городе опасно брать незнакомцев на постой. Кто знает? Вдруг иноверцы попадутся? А у нас в городе законы строгие! Можно за такое в сатанинском огне утонуть! Но… денег нет! Голодуем! Вот и приходиться рисковать! Так что на денек я вас приючу! А у вас что? Золото? Или, может, камни?
Алекс смерил его взглядом.
– А тебе что по вкусу?
– Мне? – Рыжий искренне задумался, выглянул за дверь, оглядел пустую улицу и, призывно махнув нам, скрылся в доме.
Мы последовали за ним.
Элекзил
Н-да! Ну у них в Лазури и порядки!
Выражение «ангельское терпение» я теперь прочувствовал в полной мере!
Войдя в единственный дом, открывший перед нами двери, мы оказались в уютной комнатке, к которой примыкала вторая, куда нас и привел местный житель.
Хм, а вообще странно! Рай – а деньги подавай! О! Даже в рифму думать начал.
– Располагайтесь, гости! На денек можете быть у меня как дома.
– Ага, но не забывать, что мы в раю!
Кажется, девчонку, наше пристанище тоже не вдохновило.
Мрачно зыркнув по сторонам, она впилась едким взглядом в рыжего:
– Ну, и сколько стоит эта ночлежка?
Небожитель словно не заметил ее сарказма и с вежливой улыбочкой заломил:
– Если на день, то пять золотых или три рубина.
– Сколько?! – Я даже поперхнулся. – Да в Красном мире столько стоит лучшая комната на три дня вместе с суккрой!
Ой! Ё!..
Я прикусил язык, но было поздно. На меня тут же с подозрением уставились и Брилл, и рыжий.
– Ну, это я просто… как-то слышал от кого-то.
Рыжий, пожав плечами, хмыкнул, делая вид, что ему все равно, а вот смертную мой ответ явно не удовлетворил.
– А суккры – это те рогатые тетеньки с фигурой Памелы Андерсон? Хм. – Она перевела не сулящий ничего хорошего взгляд на лучащегося счастьем рыжего. – И что ты нам тут впариваешь за пять золотых? Дадим три, и не спорь! Комната явно не лучшая, и суккры в ней нет!
– Побойся Бога, девонька! Где ж я тебе в раю суккру-то достану? И вообще, не знаю, какие где расценки… а во всех мирах своя инфляция! А вы что, из Красного мира? Четыре!
– Ага, и ты будешь суккрой! – Голосок Брилл сочился ядом. – А то моему спутнику эти два дня заняться будет нечем!
Тьма и бесы! Вот дернул же меня кто-то за язык! Теперь изведет с этими суккрами! Дались они ей!
– Любезнейшая! Из меня, старого больного еврея, суккра не получится! При всем моем желании! И зачем ему суккра, если у него есть вы?
Я даже мысленно поаплодировал рыжему. Ловко вывернулся!
– Что за пошлые намеки?! – тут же взвилась Брилл. – Вы меня оскорбили в лучших чувствах и получите всего два золотых!
– Но… а… это… вот! – От такой наглости у хозяина пропал дар речи.
Теперь я аплодировал Брилл.
– Не нравится, ну тогда мы пойдем! – легко согласилась она. – На улице привал устроим. Воздухом подышим. Лето все-таки, не пропадем!
Небожитель задумчиво пожевал губами и с восхищением взглянул из-под спутанных волос на смертную.
– Снимаю перед вами шляпу, сударыня! Ловко вы меня провели… развели… объ… манули… – даже не знаю, какое слово и подобрать! Хорошо, пусть будет два золотых. На один день! До завтрашнего утра.
– До завтрашнего дня!
– Э-э-э, ладно. До дня!
– Здорово! – улыбнулась Брилл. – И еда!
– И еда, – вымучил из себя ответную улыбку радушный небожитель.
– Ну? – Брил с хозяйским видом шлепнулась на широкую лежанку, сиротливо стоявшую в углу, и смерила недовольным взглядом застывшего перед ней рыжего. – Че надо? Можешь быть свободен!
– Э-э-э, а золото?
– Ах да! Алекс, – она кинула на меня величественный взгляд, – отстегни чего-нибудь дяденьке. Видишь, ждет!
Сняв с пояса мешочек, я открыл его и, не глядя, высыпал немного на ладонь.
Тьма и бесы! Среди золота, что дал отец, тускло мерцали четыре рубина, оставшихся у меня от награды князя. Как же я мог забыть, что сам ссыпал их в кошель? А может, обойдется?
