Позавтракав, я помчался на работу, не очень-то и опоздал, к
тому ж шефа еще нет, а остальным до лампочки, когда и кто является.
Я загрузился заказами и, согнувшись под тяжестью рюкзака, уже на выходе
столкнулся с шефом.
– Доброе утро, Павел Дмитриевич, – сказал я, кланяясь
вместе с рюкзаком. – Как спалось?
Он посмотрел хмуро.
– Не пытайся уверить, что уже час как на работе!
– Что вы, – прохрипел я задушенно, – какой час?
Я ночевал здесь, чтобы оказаться первым!
– Ну-ну, – сказал он, – старайся, старайся.
Капитализьм тебя не забудет.
Я потащился к метро, маршруты дурацкие, никак не
удавалось высчитать оптимальный, я ездил из конца города в другой конец, а
когда заканчивал, позвонила по мобильнику Вера Борисовна и сказала
сочувствующе, что есть еще два заказа. Увы, зарегили их перед обедом, так что
надо доставить сегодня.
Снова поднялся жар, все тело ломило и ломало.
Я дотащился до конторы, взял эти проклятые пакеты с добавками и потащился,
потащился: где на метро, где автобусом, а потом ножками, ножками…
Домой добрался, когда мама уже пришла и начала готовить
ужин. Охнула, увидев мое осунувшееся лицо, усадила за стол и начала вытаскивать
из холодильника ломти холодного мяса, рыбы. Пока я ел, подоспел горячий суп, я
отказываться не стал, а после ужина наполнил ванну и долго лежал в горячей
воде. Как ни странно, инстинкт не подвел: жар заметно спал, словно побежденный
встречным жаром.
Мама постелила постель, я дотащился и рухнул на прохладные
простыни, впервые перед сном не посидев в Инете, не початившись, не побаймив в
великолепную Линейку, где я успел стать лидером не самого хилого клана.
Ночью проснулся от зверского голода. В полудреме
поднялся, вялый и заторможенный, как зомби, привычно сходил на кухню, где выпил
большой стакан густой смеси протеина с креатином и глютамином. В мозгу
прокручиваются жуткие сцены, как я вязну, словно муха, в теплой темной
жидкости, как она поднимается, закрывая меня с головой, я не понимаю, в какую
сторону мне двигаться, паника охватывает с сокрушающей силой…
Как-то успокоив себя, что не фиг, как старая бабка, верить в
сны, вернее – запудрив мозги, чтобы не трястись, я начал осторожненько и
довольно трусливо экспериментировать. Дверца кухонного шкафа вязкая, как
застывающий клей, я упорно протискивал руку, наконец пальцы ощутили корешки
плотно всаженных книг по кулинарии. Подцепил одну, попробовал вытащить, но,
увы, уперлась, могу вытаскивать только руку. Так, понятно, ничего взять не
могу, обидно.
Передохнул, на всякий случай заглотил, как утка, пару капсул
кофеина и чайную ложечку тирозина, не дадут спать, обеспечат ясность и быстроту
мышления. Более того, перестал чувствовать кипяток, когда просовываю руку
слишком быстро.
Решившись, я повернулся к стене, что ведет на балкон,
попытался представить себе, что за этими обоями не армированный бетон, а нечто
вроде тумана, погрузил сперва руку, вытянул на всю длину, ощутил, что пальцы на
той стороне болтаются в воздухе. Собрался с духом, вдвинулся весь, ощущение
престранное, но прошел, продавился, вышел на той стороне и вытаращил глаза,
оказавшись там, куда ходил обычно по дуге и через балконную дверь.
Открыл дверь, посмотрел на кухню, откуда явился вот так
напрямик. Лунный свет падает через проем на длинный стол с электроплитой,
чайником, кофемолкой, дистиллятором, блендером и соковыжималкой. В шейкере
остаток адского коктейля из протеина, креатина, глютамина, тестостерона и еще
десяток куда более убойных компонентов, баночки с которыми прячу в нижнем
ящике.
Я прошел, шлепая босыми ступнями по кафельному полу,
допил остатки прямо из шейкера. В маминой комнате зажегся свет, ярко
высветив полоску под дверью. Я торопливо опустил на стол пластмассовый
стакан, метнулся к стене. Из комнаты донесся сонный голос:
– Виталик, с тобой все в порядке?..
– Все-все, – торопливо заверил я. – Не беспокойся,
спи.
– Как с вами не беспокоиться…
– Да все нормально!
– Животик не болит?
– Мама, перестань…
Я торопливо вдавливался в стену, не хватало только,
чтобы мать застала меня на кухне выходящим из стены. Снова бросило в жар, спешу
слишком, с сильно бьющимся сердцем скользнул к постели и юркнул под одеяло.
В голове ураган, теперь уже не заснуть до утра, и с
этой мыслью тут же провалился в глубокий сон. Настолько глубокий, словно я и не
человек уже с его комплексами, страхами и заскоками, а древняя рептилия,
кистеперая рыба, а то и вовсе амеба, что умеет принимать любую форму.
В спортивной прессе часто пишут, что если принимать гормоны –
результаты будут ошеломляющими, но везде предостерегают насчет злоупотребления,
пишут про игру с огнем, публикуют случаи, где и когда какой из
супербодибилдеров откинул копыта по причине этих самых гормонов.
Самый заметный пример, когда из-за приема гормонов
развивается гигантизм. И самое ужасное, что если поспешно перестать жрать
гормоны, то хоть гигантизм, хоть еще что-то похуже уже не остановить.
Да, гормоны – это как если быстро несущийся поезд
перевести на другие рельсы. То ли быстрее прибудет к цели, то ли сорвется под
откос… И ни один ученый не скажет, когда гормон роста всего лишь омолодит
стариков, а молодым добавит мышц, а в каком случае вызовет тот самый
неконтролируемый рост тканей, что в народе зовется проще: рак.
Винпоцетин продается во всех аптеках по цене сорок рублей за
упаковку, это средство от старческого слабоумия, но оно как будто нарочно
создано для бодибилдеров: расширяя кровеносные сосуды, позволяет доставить
питание для роста мускулов в самые дальние части тела.
В аптеках без всяких рецептов продаются таурин, глицин,
тирозин и прочие лекарства, только у нас, бодибилдеров, они уже… скажем, мягко,
не лекарства. В примеру, глицин рекомендуется принимать по 0,1 грамма, а
мы принимаем по два-три грамма за прием, что значит, в двадцать-тридцать раз
превышаем предписанную врачами норму. В капсуле тирозина пятьсот
миллиграмм, а мы жрем по три-четыре грамма за раз. И так во всем, так что
мы – те смертники, что при удаче выхватывают из рук судьбы счастливые
билеты, которые делают нас шварценеггерами, занами и колеманами, возносят до
вершин славы, богатства, известности, могущества.
Ну, а при неудаче…
Однако кто не рискует…
Напротив в вагоне метро милая девушка, вся в
серебристо-сером: вязаная шапочка с ушами до пола, ими дважды обвязала шею и
красиво спустила концы на колени, серое пальто и элегантные серые брюки. Она
чуть улыбнулась мне уголками губ, я автоматически улыбнулся в ответ, вежливый
я, но ее жующий рот напомнил мне о корове, те так же тупо жуют и жуют жвачку.
Мы едем вот уже шесть остановок, а она все жует и жует.
Сколько бы мы ни говорили, что женщина должна быть дурой, но все же над дурами
смеемся, никто не стремится прийти на дискотеку с красивой дурочкой, сразу
рухнешь в репутации ниже плинтуса. Когда твоя подружка умненькая или хотя бы
сыплет шуточками и приколами, то и ты как бы выше в цене: справиться с умной
может только тот, кто еще умнее.
