В квартире Жуковых тоже тихо и пусто. Я заглянул в
крохотную комнатку Анны, здесь помещается только ее узкая кровать, стол для
занятий и один стул. На столе, понятно, компьютер, одного взгляда достаточно,
чтобы узнать трешку, сейчас такие корпуса не выпускают, там даже щель для
флоппи есть, а про USB тогда и не слышали. Во всяком случае, не вижу разъемов
на передней панели.
– Анюта, – прошептал я, вспоминая эту тихую милую
девушку, всегда приветливую, с ласковым взглядом, – как ты живешь с таким
компом? Удавиться можно…
Дом спит, я тихонько пропутешествовал к себе, порылся в
своем богатстве удалого баймера, а когда вернулся к Анюте, тихонько хихикал про
себя, представляя, как удивится резко возросшей мощи компа. Для начала заменил
СD-проигрыватель на DVD-рекордер, потом сменил в компе все внутренности,
начиная от мамы и заканчивая последним джифорсом. Хотя Анюта может и не
заметить. Чистый гуманитарий никогда не сообразит, почему комп вдруг начал
загружаться быстрее, работать шибше, а места на диске стало больше. Наверняка
решит, что все ускорилось благодаря дефрагментации, а место прибавилось, когда
во время плановой чистки Windows сам убрал лишние файлы и всякий мусор.
Теперь везде пишут, что компьютер сам качает из Интернета
нужное, сам себя тестирует, вот для Анюты и зацепка…
На другой день я подключил ее к Стриму, теперь сможет
выходить в Инет, не отключая телефон. Чтобы Аннушка начала им пользоваться, я
написал ей письмо якобы от российского отделения «Майкрософт», что ее комп
отныне может выходить в Интернет, используя простой телефон, для этого ей нужно
всего лишь кликнуть на установленную сегодня икону «Интернет Эксплорер», а если
желает пользоваться электронной почтой, то на иконку с письмом. Остаемся со
всем почтением и надеждой, что наши услуги вам понравятся, российское
отделение…
Я дождался, понаблюдал, как она пришла после школы и
сразу же включила комп. Когда тот загрузился, с недоверием читала письмо.
Кликнула по иконке, загрузилась официальная страница «Майкрософта», но умница
уже видела, как другие ходят по сайтам, вошла то ли в Гугол, то ли в Яндекс, и
пошло, пошло…
Когда я прошелся по стене вдоль десятка квартир и заглянул к
ней снова, она сидит в той же позе, не переодеваясь, счастливо путешествует по
Всемирной паутине.
А вот крутой мачо, зовут его Жориком, за пару часов
здесь все восстановил и снова достает соседей громкой музыкой. На этот раз я, чтобы
ему стало понятнее, вошел в его отсутствие в квартиру, взял на кухне большой
железный молоток с рифленой поверхностью, им готовят отбивные, и вдрызг разнес
всю хай-файную аппаратуру. Этот деликатный намек интеллигента в российском
исполнении Жорик поймет лучше.
Если не поймет, а купит новую – эту уже не
починить – и начнет врубать на ту же мощность, что ж, мне не лень зайти
еще разок. А крушить дорогую аппаратуру – удовольствие. Я не
думал, что во мне столько дикарской жажды разрушения. Но когда разбивал даже
динамики, чувствовал такой кайф, что устыдился малость. Правда, уже потом,
когда вернулся, вспоминал, все ли сделал правильно. А когда бил и крушил…
м-м-м…
Глава 11
Из окна моей квартиры виден только тихий уютный дворик,
очень ценная квартира для пенсионера, но почему ценится и остальными – не
врубаюсь. Сейчас я бы взял квартиру, пожалуй, на Арбате. Не в старом, понятно,
а в новой части, которую одно время презрительно именовали вставной челюстью
Москвы.
Хотя, как по мне, это не оскорбление, а комплимент:
Москва – старый город, гордящийся старинными боярскими усадьбами, Кремлем,
церквями и прочим средневековьем, а вот Арбат – новенький, сверкающий,
широкий, весь из новейших супермаркетов, ресторанов, дорогих бутиков, элитных
кафе, казино, стриптиз-баров, дискоклубов высшей категории… И вставную
челюсть могут позволить себе только развитые цивилизованные горожане, а
остальные шамкают беззубыми ртами.
Темнеет рано, летом в это время солнце еще над головой, а
сейчас уже давно фонари горят, в небе звезды, голубые и красные. Красные –
это лампочки на крышах высотных зданий, как предостережение самолетам. Лунный
свет странно вливается в электрический, такой же мертвенно-галогенный, под
которым бы призракам да скелетам расхаживать, но живые – это такие существа,
везде пролезут.
Я вырулил на Ленинградку, люблю эту трассу, ровный ряд
фонарей, яркие многоцветные рекламы, светящиеся вывески. В салоне тепло и
уютно, новенький авто служит верно и преданно. Еще в автосалоне я ощутил, что
это моя машина: сижу, как в кресле за родным компом, все знакомо и какое-то
родное, что ли. Идет неслышно, старательно, здесь на Ленинградке хорошо
настроена «зеленая волна». Когда нет пробок, то на скорости в девяносто пять
все время зеленый впереди. Красота! Есть радости в трудной жизни миллионеров,
когда денег куры не клюют…
Слева от дороги засверкал яркими огнями ресторан «Люкс».
Пора начинать, сказал я себе и сдал машину к обочине. К ресторану ведет
хороший подъезд, просторная стоянка, две трети мест свободно.
Я припарковался, а когда взялся за ручку двери, снаружи ее уже открывал
приветливый швейцар.
– Добро пожаловать в «Люкс», – проговорил он густым
дружелюбным басом.
– Спасибо, – ответил я. – Посмотрим, посмотрим,
что у вас есть…
Не зная, нужно ли давать на чай за то, что открыл дверь, я
кивнул так же дружелюбно-рассеянно и прошел к ресторану. Там двери распахнул
еще один, в богатом мундире маршала, высокий и грузный, немолодой, вылитый
Брежнев. Я тоже кивнул, стараясь держать лицо любезно-отстраненным, какими
показывают в фильмах завсегдатаев таких заведений.
Яркий свет и оглушающая музыка, на возвышении девушка в
слаксах и с обнаженной грудью томно извивается у шеста. Под потолком вращаются
широкие лопасти пропеллеров, но воздух все равно горячий и пропитанный
возбуждающими аппетит запахами.
Я выбрал свободный столик, зал заполнен больше чем
наполовину, пьют и едят, некоторые танцуют. Приблизился официант, склонился в
дружески-почтительном поклоне.
– Что будете заказывать?
– Да, – ответил я. – Что-нибудь поесть,
проголодался почему-то. Наверное, давно не ел.
Он вежливо улыбнулся.
– У нас можно утолить любой голод. Что именно
предпочитаете?
– Нет, – возразил я, – сперва вы скажите, чем ваш
ресторан отличается от остальных. В смысле, что у вас фирменное особое?
Чем вы круче?
Он подумал, развел руками:
– Все и не назовешь, так как с шеф-поваром нам повезло.
Недавний выпускник Высшей школы поваров, старается заработать репутацию и
готовит так, что пальчики оближешь. Потом, возможно, перестанет так из шкуры
лезть, но сейчас удивляет даже гурманов… У нас есть фаршированная рыба по
его рецепту, есть куропатка в чернике, есть мясо по-урюпински…
– По-урюпински, – спросил я с недоверием, – это
как?
