– Что случилось?
– У нас бабушка живет в Новых Черемушках, –
объяснила она обстоятельно. – Совсем старенькая. Видишь, продукты ей тащу,
она тоже прихворнула, из дома выйти не может. Зовем переехать к нам, но
обременять нас не хочет.
– С ума сошла бабка, – сказал я сварливо. –
Не понимает реалий.
– Ну и что, – возразила она с обидой, – я ее очень
люблю! Она моя бабушка.
– Помрет, – сообщил я великодушно, – тебе квартиру
оставит.
Она отшатнулась в испуге, замахала руками:
– Ты что, дурак? Не нужно мне никакой квартиры, пусть живет
как можно дольше. Я ее люблю, пусть никогда не умирает!
– И всю жизнь будешь возить ей продукты?
– Буду, – ответила она вызовом. – А тебе
завидно?
– Было бы кому завидовать, – сказал я насмешливо тоном
человека, который свободен, абсолютно свободен, у которого никаких долгов ни
перед обществом, ни перед престарелыми родителями, ни вообще перед
кем-либо. – Эх, Анжелка…
Она перекинула сумку из руки в руку, я заметил, что в самом
деле тяжелая, даже пальцы побелели.
– Ладно, пока, Виталик.
– Давай подвезу, – предложил я. – Моя тачка за два
квартала отсюда.
Она покачала головой.
– Не стоит. Здесь прямая ветка, без всяких пересадок. На
метро приезжаю за то же время, что и на такси.
Улыбнулась и, не слушая моих возражений и уговоров, быстро
спустилась в переход, а там дальше будет спуск в метро, ну и ладно, катись,
эксгибиционистка. У меня своих делов выше крыши, было бы счастье
предложено, дурочка, сама не понимаешь, от чего отказалась…
Купив застежек для пирсинга, я на всякий случай взял еще и
три пары сережек, найдется кому подарить, да и новые девчонки появляются каждый
день, им тоже надо подбрасывать что-то яркое, тогда будут твои желания на лету
ловить.
Охранник паркинга подобострастно поклонился, я всегда даю
щедрые чаевые, забежал впереди меня и распахнул дверцу моего «БМВ».
Я кивнул, неспешно вырулил на дорогу и погнал по широкой автостраде,
лениво размышляя, куда направиться. В ресторан вроде бы еще рано, как и в
казино… хотя в казино можно и с утра, но тогда буду похож на этих чокнутых,
которые там постоянно просаживают все наличные. Я тоже несколько раз
просадил все, что у меня было с собой, уже ощутил опасный азарт, но…
…каким-то чудом не дал перерасти в болезнь. Наверное,
сработало самолюбие: не люблю проигрывать, а если не могу ходить в победителях,
как вообще хожу сейчас, то нечего и лезть не в свои игры. Денег не жалко,
всегда могу достать еще, но ощущение проигрыша – хреновое. Кого-то оно
подстегивает отыгрываться, а я после ряда неудачных попыток отыграться лучше
поищу другие поля, где можно взвинтить адреналин.
Можно еще заехать к Илоне, у нее родители на службе, можно
позабавиться, но… это она позабавится, больно требовательная и привередливая,
все должно делаться, как хочет она, вырастет в настоящую бизнес-леди, но я не
альфонс, сам плачу и делаю подарки, так что следующая по тому маршруту
Стервочка, такой у нее ник в сети, буду проезжать мимо ее дома через десять
минут… Нет, эта настолько сладкая, что перебор просто. И скучная. Сюсюкает,
жеманится, хихикает не к месту, ну никак не стервочка…
Пожалуй, стоит заехать к Ольге, с этой всегда просто и
никаких проблем. Правда, надо свернуть на параллельную улицу, а там хреновая
развязка, по авторадио предупреждают о вялотекущей пробке, что может вообще
застыть надолго, там дорожные работы, шоссе сузили, то и дело кто-то спешит
проскочить раньше и задевает других, все замирает до приезда ГАИ.
Может, к Наталье? Все бабы одинаковы, только одни ближе,
другие – дальше. Индекс доступности у всех один, ни одна другой не
позволяет стать доступнее, тут же предлагает себя по еще более сходной цене.
Впереди зажегся красный свет, я притормозил и остановился,
даже хотел было выйти и поправить дворники, ибо пересекаем главную, и здесь
приходится стоять долго.
Лениво рассматривал, припустив стекло, девчонок на тротуаре:
бегут к троллейбусной остановке, на меня оглядываются с жадным интересом. Вижу,
вижу, что в ваших мозгах, двустволки…
Взгляд зацепился за легкую поджарую женскую фигурку в
джинсах. Девушка идет быстро и целеустремленно, в одной руке полиэтиленовый
пакет, через плечо перекинута дорожная сумка, волосы пепельного цвета небрежно
собраны и закреплены аптекарской резинкой.
Я опустил стекло до упора, высунул голову.
– Лина!..
Она оглянулась, на меня взглянули ее серые строгие глаза, я
увидел на лице недоумение, затем рот растянулся в легкую улыбку.
– А, богатенький мальчик… Как квартира?
– Все в порядке, – ответил я чуть сердито, – уже
другую купил. Как ты?
Она пожала плечами.
– Нормально.
– Грызешь гранит науки?
– Грызу.
– Еще долго?
Она оглянулась на светофор, но ей, как и нам, красный, снова
сдвинула плечами.
– Почти год.
Я сказал неожиданно для себя:
– Садись, подвезу.
Она покачала головой.
– Спасибо, я на троллейбусе.
– На машине быстрее, – сказал я.
– А мне по прямой, – ответила она. – Почти та
же скорость.
– Здесь уютнее, – сказал я с настойчивостью. –
Посмотришь, какой здесь салон!
Она усмехнулась, я увидел в ее глазах странное
превосходство.
– Спасибо, я не избалована.
Я оглянулся, скоро будет зеленый, а за мной уже
набралось машин, сказал настойчиво:
– Да брось ломаться, садись!
Она посерьезнела, отступила, в глазах появилось осуждение.
– Извини, мне некогда.
И отвернулась. Зажегся зеленый, машины рванули, сзади
тут же раздраженно забибикали. Я крикнул ей:
– Я не сдвинусь с места, если не сядешь!..
Она оглянулась, покачала головой и двинулась через улицу
вместе с пешеходами. Сзади бибикали громче, я тронул машину, на скорости
пересек перекресток, а на той стороне сразу припарковался, это получилось как
раз метров за тридцать перед троллейбусной остановкой.
В зеркало заднего обзора смотрел, как пешеходы медленно
ползут неопрятной кучей по зебре, начинают расслаиваться, самые быстроногие
вырываются вперед, старики стараются изо всех сил, но все равно позади, а улица
здесь широкая… Лина идет в первой группе, легкая и быстрая, лицо серьезное,
брови сдвинуты, но я шестым чувством угадал, что обо мне уже забыла, едва
зажегся зеленый.
Когда поравнялась с моей машиной, я уже стоял с правой
стороны и распахивал дверцу.
