— Что «все»?
Стелла с удивлением смотрела на Катю, не понимая, о чем она говорит.
— Да все вообще. Мы с Аней вчера были у Людмилы Федоровны…
— Подожди, — перебила ее Стелла. — Дай раньше хоть под навес зайти. Ведь дождик идет!
Она побежала вперед.
Катя догнала ее и отвела в сторонку:
— Ты понимаешь, Стелла, Людмила Федоровна ужасно огорчилась, когда узнала, что у нас творится в классе. А муж Людмилы Федоровны, летчик, так рассердился на нее, что мы с Аней даже испугались.
— За что же — на нее?
— Ну как же? Ведь выходит, что она плохая учительница. И главное дело — это из-за нас! Ну, ничего, еще можно все поправить.
Волнуясь и радуясь тому, что сейчас они со Стеллой с одного маху все переделают, Катя рассказала ей, что именно она задумала.
Стелла смотрела на Катю непонимающими глазами.
— Я не шумела на уроках, — сказала она, дернув плечом, — и ничего плохого Анне Сергеевне не сделала. А вы что, успели нажаловаться на весь класс? И на меня тоже?
Катя от неожиданности даже не нашлась сразу, что сказать.
— Как это «нажаловаться»? — удивилась она. — Мы же все плохо встретили новую учительницу. Что ж ты себя выделяешь?
— Потому что я тут ни при чем.
— «Ни при чем»! — Катя так и вспыхнула. — Ты вечно «ни при чем»! А еще председатель совета отряда! И надо же нам было тебя выбрать.
— Я никого об этом не просила, — сказала Стелла. — Чего ты от меня хочешь? Мне и так дома попало за то, что я не отказалась.
— Вы о чем это спорите? — послышался знакомый голос. — Что у вас тут такое?
Катя обернулась. По крыльцу поднималась Наташа, за ней шли Лена и Настя.
— Ничего такого! — отрезала Стелла и первая открыла дверь.
Девочки прошли за ней в раздевалку. Катя повесила пальто и опять подошла к Стелле. Стелла посмотрела на нее настороженно, как-то даже испуганно. Но Катя этого не заметила.
— Слушай, Кузьминская, — сказала она. — Давай после уроков пойдем к Надежде Ивановне или к Оле.
Стелла пожала плечами:
— После уроков я сразу уйду. Мне домой надо.
Катя махнула рукой и, прыгая через ступеньку, побежала в класс, чтобы успеть предупредить девочек о том, что сегодня все должны вести себя совсем не так, как до сих пор. Но было уже поздно.
Едва Катя переступила порог класса, как следом за ней влетела Ира Ладыгина с криком:
— Аннушка идет!
И сейчас же вслед за ней вошла Анна Сергеевна.
Все встали. У Кати так и забилось сердце.
«Ой, наверно, слышала! Опять обидели ее! Вот тебе и «все по-другому»!»
Но Анна Сергеевна, видно, не обиделась. Спокойно, чуть улыбнувшись, она сказала:
— К сожалению, давно прошло время, когда меня можно было так называть. Садитесь.
Девочки сели. Анна Сергеевна сразу же приступила к делу.
— Ну посмотрим, — сказала она, — как вы сегодня будете решать задачи.
Заглянув в свой журнал, она вызвала Нину Зеленову. Нина, как всегда аккуратная, гладко причесанная и тихая, легкой походкой подошла к доске.
Все раскрыли тетрадки, и Анна Сергеевна принялась диктовать задачу:
— Пять землекопов вырыли в шесть дней канаву длиной в четыреста восемьдесят метров. Какой длины канаву выроют четыре землекопа в два дня?
Нина мелким, четким почерком написала условия задачи и теперь внимательно смотрела на доску, чуть шевеля губами и вертя в пальцах мелок.
А тем временем девочки записывали эту же задачу у себя в тетрадках. Было тихо, только поскрипывали перья.
— И чего понадобилось этим землекопам рыть канаву? — тихонько ворчала за спиной у Кати Ира Ладыгина. — Да еще такую длинную. Вечно роют и роют, а ты высчитывай.
— Да замолчи же! — зашикала на нее Катя и обернулась назад. — Тише! Анна Сергеевна услышит.
— Что с тобой, Катюшка? — опять донесся насмешливый шепот. — Подлизываешься?
Катя так и вспыхнула.
— И не думаю! — сказала она и опять оглянулась на сидящих позади.
Анна Сергеевна постучала по столу.
— Девочка во втором ряду у окна! — сказала она строго и посмотрела на Катю. — Ты нам опять мешаешь.
Катя привстала с места:
— Я?
— Да, ты.
Катя опустила голову.
— Садись, — сказала Анна Сергеевна.
Катя села, а позади нее снова раздался насмешливый шепоток:
— Ага, получила? «Девочка во втором ряду»!.. Так тебе и надо!
Наташа обернулась и прошептала, сердито глядя на Иру:
— Тише, тебе говорят! Неужели ты не можешь хотя бы немножко помолчать?
А Катя добавила сквозь зубы:
— Людмила Федоровна две недели может…
Но Анна Сергеевна уже смотрела в сторону Кати строгим взглядом. Наташа дернула подругу за рукав. Катя села как следует, но Анна Сергеевна, оставив Нину одну у доски, подошла к Кате.
— Что тут все время происходит, хотела бы я знать, — сказала она.
Катя сидела, опустив голову.
— Снегирева, — сказала опять Анна Сергеевна.
Катя встала.
— Какой должен быть первый вопрос?
Катя молчала.
— Что нам нужно узнать прежде всего?
Катя переступила с ноги на ногу и пробормотала, опустив глаза:
— Я еще не успела подумать…
— Не успела? — Анна Сергеевна покачала головой. — Да, я вижу, что ты успеваешь только болтать на уроке и вертеться. Ты невнимательна.
И, обратившись ко всему классу, она добавила:
— Имейте в виду, девочки: на экзамене вам, может быть, придется решать задачу такого же типа, как эта. Только та, наверно, будет потруднее. От того, поймете ли вы и решите ли эту задачу сегодня, зависит отчасти, решите ли вы такую же задачу на экзамене. Садись, Снегирева.
Анна Сергеевна вернулась к Нине и попросила ее повторить, что в задаче уже известно и что нужно узнать.
И пока Нина отвечала, Катя торопливо записывала условия задачи:
«5 землекопов вырыли в 6 дней…»
Она то смотрела на доску, то заглядывала в тетрадь к Наташе. Но не успела Катя дописать условия задачи до конца, как Нина уже принялась решать. Она писала так мелко, что у Кати просто зарябило в глазах. Мелок постукивал о доску, и белые крошки сыпались и сыпались на пол. Анна Сергеевна, отойдя от доски, молча смотрела, как доска покрывается частыми белыми строчками.
